Все это Чичваркин уже проходил в России, но ему интересно снова пройти по этому пути, потому что ему вообще интересно заниматься бизнесом и зарабатывать много денег.

– Ну, я, конечно, проиграл, – вздыхает он, имея в виду пари Разроеву – Пары дней не хватило.

Утешает только то, что есть возможность сэкономить и приобрести Pingus не за $1500, а всего за $1200 – благодаря 20-процентной скидке, которую Чичваркин имеет как постоянный покупатель магазина «Жуковка Plaza».

Чичваркин выходит из переговорной и сталкивается с девушкой, у которой в руке пакет с тремя телефонами Motorola C115. Элдар Разроев попросил ее принести телефоны, она принесла, но не нашла Разроева и поэтому шаталась по VIP-зоне «Евросети» – так называется часть офиса, в которой работает топ-менеджмент компании. Так и наткнулась на Чичваркина.

Чичваркин видит, что в прозрачном пакете лежат коробки с телефонами.

– Ты чего вредные телефоны закупаешь? – спрашивает Чичваркин.

3 апреля 2006 года управление «К» МВД конфисковало у «Евросети» 167 500 мобильных телефонов. Основанием послужило подозрение в том, что телефоны контрафактные. Обычно силовые структуры борются с поддельной продукцией только на основании заявления правообладателя. Но компания Motorola признала, что конфискованные телефоны принадлежат ей и произведены на ее заводах. А на Шереметьевской таможне подтвердили, что груз прошел все необходимые проверки и все пошлины уплачены. В «Евросети» говорят даже, что на таможне груз подвергся беспрецедентно тщательному досмотру: было вскрыто 16 тыс. коробок, и «Евросеть» даже направила двенадцать грузчиков в «Шереметьево», чтобы ускорить досмотр. И все равно ничего предосудительного не нашли, а милиция остановила груз уже на выезде с таможни.

Дальше события развивались так: спустя неделю после конфискации управление «К» МВД распространило пресс-релиз, в котором говорилось, что товар контрафактный и что телефоны не предназначены для использования на территории России (хотя в действительности у них была русифицированная клавиатура) и не отвечают «российским требованиям». Правда, к вечеру того же дня пресс-служба управления «К» заявила, что полностью аннулирует свое утреннее заявление.

И вот теперь, спустя одиннадцать дней после конфискации, МВД выдвинуло новые претензии. Министерство провело экспертизу и установило, что мощность излучения телефонов Motorola C115 в диапазоне 1800 МГц превышает максимально допустимую норму на 5-10 %, что «может создавать угрозу здоровью пользователей». Теперь на этом основании «Евросеть» может потерять $19 млн – такова стоимость конфискованный партии.

– Ты чего вредные телефоны закупаешь? – спрашивает Чичваркин, улыбаясь.

– Я закупаю? – восклицает девушка, пятясь и задевая юбкой стул.

Стул падает.

Из переговорной выходит Татьяна Гуляева, PR-директор «Евросети».

– Девчонки, пустите меня кто-нибудь за компьютер, – просит она секретарей. – Мне надо пресс-релиз написать. Ну, кто пустит меня за компьютер?

– Садись за мой.

Но тут появляется Элдар Разроев, забирает пакет с телефонами и набрасывается на Гуляеву.

– А можем мы на пресс-конференцию послать журналиста, чтобы он задал наши вопросы?

Сегодня пятница, а на понедельник управление «К» МВД назначило пресс-конференцию по конфискации партии телефонов Motorola.

– Наверное, можем, – пожимает плечами Татьяна Гуляева.

– Пиши вопросы.

Гуляева возвращается к секретарше, которая обещала уступить ей место за компьютером, но та куда-то отошла.

На ее рабочем столе лежат какие-то документы.

– Ну, интересно! Обещала мне помочь, а сама ушла! – возмущается Татьяна.

– Я тебе рассказывал про пчелку? – спрашивает Разроев.

– Про пчелку – да. Спасибо. Все время вспоминаю.

Мимо проходит директор по закупкам Алексей Широков, подбрасывая мячик. У Чичваркина жужжит телефон.

– Да. Я Чичваркин. Владелец компании. Этот мобильный на портале написан? Хорошо, я слушаю. Напишите еще раз. Я услышал. Хорошо, я услышал... Позвони, пермский ИТ висит, – говорит он секретарю.

– Еще раз будет звонок, и он вылетит, – говорит Чичваркин секретарю, имея в виду, конечно, что вылетит отнюдь не ИТ.

– Але, ты еще мне можешь назвать орган? – кричит в телефон главный юрист «Евросети». Он пытается записать название центра, который провел экспертизу и установил, что мощность излучения телефонов Motorola превышает максимально допустимую норму. – Я вчера на бумажке записал и потерял. Пишу. «Цапля». Большие буквы. «ЦИТ». Маленькая «и». И «Сергей». ЦИТиС.

– Женя, ты можешь ролик посмотреть? – спрашивает в этой суматохе секретарь Чичваркина.

– Ну, давай.

– «Евросеть» объявляет войну, – доносится из динамиков компьютера.

– Текст неправильный, – говорит Чичваркин. – Почему текст не показали вчера? С этим текстом ролик не должен идти в эфир.

– А вы уже видели субмарину? – задает кто-то вопрос.

Желтую подводную лодку Чичваркин выбрал главным символом рекламных кампаний «Евросети» в этом году.

– В коридоре стоит.

Чичваркин бросается в коридор, следом за ним остальные. Возвращаются, смеясь.

– Представляете, какая будет следующая статья в «Ведомостях»? – спрашивает Чичваркин. – «Приплыли».

«Приплыла» не только «Евросеть». «Приплыли» все компании, работающие на сотовом рынке.

По данным ФТС, в 2004 году в Россию было ввезено 2,8 млн «передающей аппаратуры» (так на языке таможенников называется группа товаров, в которую входят и мобильники). Общая стоимость этих товаров, по данным ФТС, составила $917 млн. Но, по оценкам Mobile Research Group, в 2004 году объем российского рынка мобильных телефонов составил около $3,7 млрд. Телефоны на сумму почти $2 млрд попали в страну неизвестно как.

17 августа 2005 года управление «К» МВД объявило, что перекрыло крупный канал контрабанды, по которому через «Шереметьево» в Россию поступали мобильные телефоны, таможенная стоимость которых была занижена в несколько раз. Управление «К» заявило, что задержало десять автофургонов с контрабандными мобильниками на сумму свыше $10 млн и изъяло 52 поддельные печати. Эти действия милиции вызвали кризис на сотовом рынке – из-за дефицита «трубок» цены на мобильные телефоны выросли на 10–40 %. Дело, конечно, было не в том, что рынку не хватило именно тех конфискованных телефонов. Просто импортеры, ввозившие мобильники по «серым» схемам, затаились, а мобильников, которые ввозились легально, не хватало.

Все крупнейшие сотовые ритейлеры признавали, что испытывают дефицит телефонов. Но «Евросети» как лидеру рынка с самым большим объемом закупок пришлось хуже всех.

Через неделю после первого рейда управление «К» МВД задержало в «Шереметьево» самолет с новой контрабандой. На рынке заговорили о беспрецедентном количестве проверок – похоже, власти решили положить конец нелегальному импорту портативной техники. Вскоре за дело взялась и ФТС, которая начала с того, что исправила собственную ошибку, дающую возможность махинаций с декларируемой стоимостью ввозимых телефонов. Согласно действовавшему с 2004 года правилу, телефоны делились на три класса. Декларируемая стоимость экономичного телефона должна была находиться в диапазоне от $20 до $50, бизнес-телефона – от $50 до $150, а элитный мог стоить от $150. К осени 2005 года стоимость телефонов была гораздо выше минимального уровня, и в новом ведомственном письме деление на три класса было отменено. Вместо этого указывалась ориентировочная стоимость телефонов в зависимости от марки и модели. Затем ФТС обратилась более чем к пятидесяти производителям бытовой электроники и сотовых телефонов с предложением предоставлять ей прайс-листы для повышения эффективности борьбы с занижением таможенной стоимости импортируемых в Россию телефонов.