Гроф отмечает, что начало глубинной психологии связано с трансовыми состояниями, вызванными гипнозом. Друг Фрейда, врач Е. Блейлер, пригласил его к совместной работе с пациенткой, которая известна в психиатрической литературе как фрейлен Анна О. Это был очень сложный, запущенный случай истерического невроза. Его специфика заключалась в том, что пациентка совершенно спонтанно входила в необычные состояния сознания, в них она регрессировала в детство и проживала различные травматические эпизоды. После подобных спонтанных эпизодов регрессии она испытывала облегчение, ей становилось лучше, и она сама позитивно оценивала эти эпизоды, называя их чисткой дымохода. Фрейд и Блейлер в соавторстве написали книгу «Исследование истерии», основанную на истории болезни этой и других пациенток. Их идея сводилась к следующему: в основе истерических психозов лежат травматические переживания детства, причем такие, которые человек не мог адекватно эмоционально выразить в момент нанесения травмы. Так возник термин «отреагирование»: задача терапевта в данном случае – ввести пациента в необычное состояние сознания, помочь ему регрессировать до того времени, до того эпизода в памяти, когда ему была нанесена травма, поднять этот материал на «поверхность» для запоздалого, отсроченного отреагирования. Громадное значение Фрейд с Блейлером придавали сексуальным травмам (соблазнению и инцесту).

Лечение Анны О. шло не очень успешно. Во время одной из сессий она кинулась на шею Блейлеру и начала его целовать; позже у нее развилась так называемая истерическая беременность, причем она утверждала, что будущий отец несуществующего ребенка – Блейлер, и это не очень понравилось его жене. Начиная с этого времени Блейлер наотрез отказался от работы с пациентами-невротиками. Фрейда этот эпизод не испугал, он продолжил исследования, но с тех пор остерегался работать с необычными состояниями сознания, предпочитая работать вербально по системе свободных ассоциаций: все сводилось к разговору в обычном состоянии сознания, а не к попытке пережить корни заболевания. Вместо того чтобы «поднимать» из глубин бессознательного заблокированный материал, извлекать из него эмоции, он стал работать с переносом невроза и анализом этого переноса. Эта концепция, за которую очень многие последователи Фрейда заплатили своим душевным здоровьем, потому что не очень-то полезно работать в поле переноса чужого невроза. Опыт работы с необычными состояниями сознания, который имеет, например, школа Грофа, показал, что то, что называется во фрейдовской концепции переносом, на самом деле является сопротивлением; это то, от чего нужно избавляться, а не поощрять. Если у нас есть достаточно мощная техника, позволяющая нам уйти вглубь, к корням проблемы, – в этом случае работа с переносом, – то, что позволяет нам двигаться по горизонтали в сторону, есть уход от проблемы.

Следующим шагом Фрейда была концепция о том, что реальные сексуальные травмы не играют значительной роли в неврозах. То есть полная ответственность за эти травмы переносилась на самого пациента, на его фантазии типа эдипова комплекса. В настоящее время в США эта позиция подвергается пересмотру, потому что выявлены значительные случаи инцестов, насилия и кровосмешения в динамике семьи. И сейчас многие критики теории Фрейда указывают на тот факт, что он отказался от своей первоначальной теории, так как испугался, поскольку родители большинства его малолетних пациентов были весьма влиятельными людьми в Вене, и их не обрадовал бы такой ход психоанализа; кроме того, именно они оплачивали лечение.

Таким образом, хотя начало глубинной психологии лежит в необычных состояниях сознания, позже произошел отход в сторону терапии разговорной и терапии через перенос. В США в первой половине ХХ столетия термин «психотерапия» был синонимичен термину «беседа». Это мог быть разговор лицом к лицу, или система свободных ассоциаций, или система бихевиористского перепрограммирования… Только в 50-х годах группа психологов и психиатров, возглавляемая Абрахамом Маслоу и Энтони Сутичем, высказала глубокое неудовлетворение малой эффективностью этого метода и признала, что Фрейд допустил фундаментальную ошибку. В ответ на существование фрейдизма и бихевиоризма они создали новое направление в психологии, получившее название гуманистической психологии. Это очень широкий термин, напоминающий зонтик, под которым находится много различных школ и небольших направлений психологии и психотерапии. Под этим зонтиком существует направление, которое называется «эмпирическая психотерапия», в противоположность психотерапии вербальной. Здесь делается акцент на прямом выражении эмоций. Второй важный момент в этом направлении – работа с телом, в отличие от психоанализа, где существует очень небольшой зазор для проявления эмоций, и все сводится к словесному выражению чувств.

Большинство из новых психотерапевтических школ и психотехник так или иначе были связаны с обычными состояниями сознания. Например, гештальт – это беседа, где терапевт предлагает вам выразить скрытые эмоции. Последним логическим шагом в развитии эмпирической психотерапии стало предложение мощных техник, позволяющих войти в необычные состояния сознания и использовать их целительный потенциал. К этому направлению относятся психоделическая психотерапия, марафонские сессии, холотропное дыхание. Так что терапия, использующая необычные состояния сознания, если исключить небольшой прыжок в начале столетия, – это достижение нашего времени. Но при этом она является одной из древнейших техник исцеления, потому что во многом совпадает с шаманскими техниками и древнейшими целительными ритуалами различных культур.

Это первая линия, задающая полярность «биографическое – трансперсональное», на которой нам важно держать внимание для разработки нашей темы. Она направлена на понимание того, как и почему биографическое конституируется в классическом психоанализе.

Вторая линия связана с ситуацией вокруг влияния дородового развития и процесса родов на будущую психическую жизнь – перинатальной динамикой. Ранний Фрейд интересовался этой идеей, но потом отпустил ее. Много позже ею занялся его ученик Отто Ранк. Он развил теоретическую концепцию, изложенную в опубликованной в 1927 году книге «Травма рождения». Ранк показал свою книгу Фрейду лишь в тот момент, когда они была уже готова. Согласно Анне Джонс, официальному биографу Фрейда, прочитав книгу, он впал в шок, и ему потребовалось четыре месяца, чтобы прийти в себя. Причина, по которой он находился в таком состоянии, заключалась в том, что он считал, будто Ранк отнял у него пальму первенства в психоанализе, что отныне именно Ранк будет считаться в истории развития психоанализа фигурой номер один. Фрейд очень болезненно относился к подобным вещам. Например, он считал, что он первым открыл применение в медицине кокаина, а потом честь этого открытия досталась кому-то еще. И в его собственном анализе сновидений этот эпизод повторяется: фрустрация, связанная с тем, что он чего-то достиг, совершил открытие, а слава досталась кому-то другому.

Кстати, именно после того, как Фрейд впервые применил кокаин, у него появился интерес к исследованию бессознательного; он был в состоянии эйфории, постоянно носил с собой порошок и предлагал его всем своим друзьям. И это событие стало поворотным моментом в его работе.

Итак, именно Ранк привлек внимание общественности к родовой травме. И эти идеи стоили ему членства в психоаналитической ассоциации. Выйдя из своего четырехмесячного шока, Фрейд написал на книгу вполне благоприятный отзыв. В нем говорилось, что идея Ранка – очень важная и нужная, вторая по нужности и важности после открытой самим Фрейдом концепции психоанализа; и психоаналитикам следует изучать пациентов с медицинской историей трудных родов, сравнивать их психологические портреты с портретами пациентов, прошедших кесарево сечение.

Но позже Фрейд стал получать все больше и больше писем от других членов психоаналитической ассоциации, в особенности из Берлина, где говорилось, что это очень и очень опасная доктрина, что она вызовет раскол в психоаналитическом движении, кто-то будет с ней согласен, кто-то станет ее фанатиком, кто-то – ярым противником. Таким образом, исключение Ранка из психоаналитической ассоциации не было личным противостоянием Фрейда и его ученика. Это решение Фрейд принял по чисто политическим мотивам.