Марк снова сделал паузу. И снова бросил ключ, который звякнул, упав на столешницу.

— Вот так ты это сделал, Тоби. Когда ты извлекал фальшивый ключ из-под двери, настоящий был зажат у тебя в левой руке. Правой рукой ты прикрыл стержень фальшивки, чтобы скрыть отсутствие фланцев. Ты подменил ключи, вот и все. Теперь ты это признаешь?

— Нет! — произнес Тоби таким странным голосом, что Марк вздрогнул.

— Но ты признаешь все остальное?

— Нет!

— Тоби, я не хочу ввергнуть тебя в неприятности; я стараюсь вытащить тебя из них! Полиция знает, что тут было убийство.

— Значит, полиция в курсе? Ты этого не говорил!

— Да. Им это было известно с самого начала. И теперь мы все выяснили… кроме имени настоящего убийцы…

— Но его-то мы не знаем, не так ли? — сказал Тоби тем же самым странным напряженным голосом. — Нет, клянусь Господом! Мы очень умные, но этого мы не знаем!

— Тоби, что с тобой происходит?

И тут слова Тоби оглушили его, словно пощечина.

— Ты дурак, — сказал Тоби.

Одним рывком он оказался за столом, уставленным цветочными вазами. И тут Марк увидел его лицо, на которое упали розовые отблески, проникающие в комнату из открытых дверей.

— Ты дурак! — повторил Тоби. — Ты хочешь увидеть, как твою жену арестовывают за убийство? Нашу Роз убила Бренда, и лучше, чтобы ты это услышал здесь и от меня.

Удары эти были столь неожиданны, что вызвали у Марка лишь Отупение. Оно длилось долго, не сразу к нему вернулась способность соображать. Марк с трудом взял себя в руки.

— Ты же не веришь на самом деле в эту ерунду, не так ли?

— Ерунду? Да мы оба знаем, что так и было.

— Тоби, не сошел ли ты с ума?

— Ага! Где-то я слышал эти слова? Послушай, Марк: что ты по-настоящему знаешь об этом деле? Копы тебя уже прихватили?

— Нет, меня еще не допрашивали.

— А меня выжали до последней капли. Раз уж ты думаешь, что тебе все известно, скажи, во сколько, по-твоему, была убита Роз?

— По словам доктора Фелла, в половине первого или даже раньше. Но не намного. Вскрытие показало то же самое.

— О господи! — заорал Тоби, но тут же взял себя в руки. — Это официальный вердикт. Но время — это единственный фактор, на который нельзя положиться; ни один судебный медик не сможет и не захочет дать руку на отсечение за точность этих данных. Копы считают, что Роз была убита примерно в полночь или сразу же после нее, что в общем несущественно. Где в полночь была Бренда?

— Она…

— Где в полночь была Бренда?

Марк справился с дрожью в ногах и сглотнул комок в горле.

— Она была рядом с бунгало. Но не менее чем в двадцати футах от него. И ни на шаг ближе! Она тут же села в машину и уехала.

— Так она тебе рассказывала?

— Тоби, ты…

— Ответь мне! Так она тебе рассказывала?

— Да! И это правда!

Тоби медленно, как Марк в поисках ключа, запустил руку в карман. То, что он извлек, было скручено в комочек и похоже на очень короткую магнитофонную ленту. Предмет представлял собой матерчатую полоску пурпурного цвета…

Взявшись за ее конец, который в тускнеющем свете от дверей казался уже не пурпурным, а серо-черным, Тоби размотал полоску и положил ее на стол рядом с ключом.

— Да! — приглушенным голосом произнес Тоби. — Это красный матерчатый поясок от платья, которое было на Бренде в ночь убийства. Я не представлял, как она его потеряла, пока в воскресенье утром не поговорил с Джудит Уолкер. Но Бренда в самом деле уехала в машине. — Бледное и осунувшееся лицо Тоби было полно искреннего сострадания. — Выводы сделай сам, Марк. В два часа утра я нашел поясок в бунгало, на полу перед спальней, где вскоре после полуночи была заколота Роз Лестрейндж.

Марк не ответил. Он посмотрел на лежащий на столе поясок. И снова перевел взгляд на Тоби, который, помедлив, все же взорвался потоком слов.

— Ты совершенно точно восстановил мои действия, — сказал он. — Я нашел Роз мертвой. Можешь в этом не сомневаться! Было два часа ночи — не три и не четыре, — но это не важно. Я убедился, что она была убита в кресле, где сидела и читала. Я перетащил ее тело к туалетному столику, чтобы создать впечатление, что она погибла от собственной руки. Хочешь знать, что я еще сделал?

— Прекрати, Тоби! Остановись!

— Чего ради мне останавливаться? Ведь ты же хотел все выяснить, не так ли?

— Да, но…

— Я сжал ее пальцы на рукоятке кинжала. — Тоби сглотнул. — Уже начиналось трупное окоченение, и пальцы остались на месте. Затем я бегом вернулся в дом к Сэму Кенту за напильником и отпилил фланцы ключа от гостиной, чтобы организовать фокус с запертой дверью. Лишь после четырех часов я смог прокрасться к тебе домой и подменить «Армадейл» на «Женщину в белом». Я ли все это сделал? Конечно я! А что еще мне оставалось делать? — Тоби запустил палец за воротник и рванул его. — Но я не собираюсь в этом каяться на людях, нет уж, спасибо, — добавил он. — Да и тебе, полагаю, это меньше всего нужно. Можешь ли ты помочь себе и Бренде? Придумай что-нибудь! Если ее начнут допрашивать, то в конце концов заставят все сказать.

Марк встрепенулся.

— Подожди! — резко бросил он.

Он не отрывал взгляда от открытых дверей, за которыми к Харли-Лейн тянулась мощеная кирпичная дорожка. По обеим сторонам ее красовались цветочные бордюры, на которые падали отсветы заходящего солнца; направо отходила дорожка к гаражу.

По ней сейчас подъезжала полицейская машина.

Сидящий за рулем бросил несколько слов человеку, который вылезал из машины. Им был доктор Гидеон Фелл.

Тоби торопливо присоединился к стоящему в дверях Марку.

Бок о бок они ждали появления доктора Фелла, который неторопливо шагал к дому по кирпичной дорожке. Полицейская машина, выбравшись на Харли-Лейн, повернула направо и, набирая скорость, помчалась в Куиншевен. На фоне темнеющего неба вырисовывался грузный силуэт доктора Фелла; было еще достаточно светло, чтобы разглядеть выражение его лица. Его можно было счесть мрачным или расстроенным, но на нем ясно читались тревога и сомнения.

— Ага! — произнес доктор Фелл, открывая легкую сетчатую дверь. — Что бы вы ни предполагали, джентльмены, скорее всего, вы правы. В машине сидел лейтенант Уолтер Хендерсон. И мы с ним душевно побеседовали.

Марк и Тоби заговорили одновременно.

— Бренда… — начал Марк.

— Закрытая комната… — сказал Тоби.

Оба они осеклись, когда доктор Фелл, вошедший в дом, позволил сетчатой двери с легким стуком прикрыться у себя за спиной. Прищурившись, он поправил криво сидящее пенсне, поискал что-то на стене и, увидев выключатель, нажал его.

Мягкий свет трех настольных ламп залил уютную комнату с огромным зевом камина и тикающими часами. Доктор Фелл бросил беглый взгляд на лестницу, словно он все же ожидал появления Джудит Уолкер.

Пока и Марк и Тоби с трудом собирались с мыслями, доктор Фелл мрачно проследовал к столу, на котором лежал поясок от платья Бренды и ключ от спальни.

— Ага! — выдохнул он, не утруждаясь дальнейшими объяснениями.

— Вы обратились в полицию? — спросил Марк.

— Отнюдь, — с подчеркнутой вежливостью ответил доктор Фелл. — Полиция в лице лейтенанта Хендерсона весьма любезно сама обратилась ко мне. Сегодня я получил приглашение посетить его офис. Которое и принял. Я понятия не имел, что и сюда дошли слухи о моих скромных достижениях. И в кабинете лейтенанта Хендерсона, выкурив хорошую сигару и распив несколько банок пива, я… хм!… кое-что выяснил. — Он задумался. — Если еще до встречи с лейтенантом Хендерсоном я высоко оценивал его интеллект, то сейчас, после нашего знакомства, я оцениваю его еще выше. И должен здесь и сейчас сказать вам — почти все, что вы знаете, известно и полиции. Они заметно продвинулись в раскрытии тайны убийства и в установлении подлинного убийцы.

— Но как они могут знать?… — начал Марк. Он хотел сказать — как они могут что-то знать о Бренде, как они получили объяснение тайны закрытой комнаты?