Сектор База Облаков, Ледда

561 год по теладинскому летоисчислению

Как бы странно это ни выглядело, Зер Альман хотел, чтобы он никогда не выигрывал это состязание. Как будто в трансе он наблюдал за суматохой, в центре которой находился и которая возникла вокруг него и из-за него. Уже тогда, когда его чествовали как победителя, он видел в толпе только эти глаза — глаза Йошико. Он чисто механически отвечал на вопросы журналистов, а позднее не мог вспомнить ни их вопросов, ни собственных ответов. Последующие торжества пронеслись мимо него так, будто они вовсе его не касались. Кое-кто из приглашенных гостей удивлялся странной молчаливости Зера Альмана, его не совсем обычному, какому-то неприступному виду. Обычно основатель Космической мобильной дивизии Джонферсона был известен как очень общительный человек. Но не в этот вечер! Далее Гегебалию бросилось в глаза странное поведение шефа, но он был единственным, у кого могли быть хоть какие-то предположения на этот счет. Он заметил эту молодую, светловолосую аргонку и реакцию Зера Альмана на ее появление. Будучи теладинцем, он не очень хорошо разбирался в брачных играх людей, но предположил, что здесь есть какая-то связь именно с этим.

Поздней ночью количество гостей постепенно иссякло, но Зер Альман, казалось, этого даже не заметил. В какой-то момент Гегебалий подозвал его и сказал, что если он захочет уйти, то теперь это никому не бросится в глаза. Улыбнувшись, Зер Альман кивнул и поискал глазами Йошико, которая все это время терпеливо стояла недалеко от входа, прислонясь к стене и внимательно следя за каждым его движением.

Она выглядела ослепительно. Еще девочкой она была очень красивой. Зер Альман помнил, как уже тогда посматривал на нее, разумеется тайком. Теперь, когда она стала взрослой, ее красота была поистине совершенной: овальное открытое лицо, изящно очерченные губы, светло-голубые глаза, в которых было немного ледяного холода, пшеничные волосы, заплетенные в множество мелких косичек, струившихся по спине до самого пояса. Совершенство ее фигуры подчеркивалось непринужденностью одежды, не слишком узкой и не слишком широкой. Она была во всем черном, от блузки со шнуровкой и брюк до грубых сапог космического пилота.

Зер Альман подошел к Йошико. Он хотел что-то сказать, но ее улыбка заставила его промолчать.

— Потом, — таинственно шепнула она.

Йошико кивнула Гегебалию, который, после краткого разговора с нею, несколько мизур назад, ждал этого знака.

— Пойдемте, коллега, — прошипел теладинец, — я провожу вас в дом!

Жилая зона виллы Зера Альмана была обустроена по-спартански, согласно древней аргонской традиции, но в то же время со вкусом. Центром большой, почти сто квадратных метров, круглой комнаты служил необработанный утес, над которым парил большой голографический шар. Зер Альман тихо произнес несколько слов, и тут же, как из-под земли, на полу появились два круглых кресла. Пол из материала, расцветкой напоминающего черный мрамор, был покрыт мягким ковром. Голограмма создавала иллюзию солнца с короной и протуберанцами, и от нее исходило приятное тепло. Из невидимых аудиополей лилась тихая музыка. С легким шорохом приблизился робот с напитками.

— Я все еще не могу поверить, — сказал Зер Альман. Йошико, улыбаясь, покачала головой, подошла к нему и обняла.

«Она почти такая же высокая, как и я», — мелькнуло у него в голове, когда он прижал ее к себе.

Объятия перешли в своеобразный медленный танец, и лишь спустя несколько мизур они оторвались друг от друга, взяли с подноса напитки и опустились в кресла. Мужчина и женщина долго смотрели друг на друга, на их губах играла улыбка. Наконец Зер Альман прервал молчание:

— Я все еще…

— Не могу поверить, я знаю! — со смехом перебила его Йошико. — И я не могу поверить, что это единственные слова, которые ты знаешь.

— С чего же мне начать? Пятнадцать язур… — Он подумал, отпил немного из стакана и снова заговорил: — Я учился в Политехническом институте Аргонской Федерации, основал фирму, которая оказалась довольно успешной, у меня за спиной три непродленных брачных контракта, пять детей, и я почти доволен своей жизнью. Теперь твоя очередь.

— Только «почти доволен», Зер?

Он пожал плечами:

— Если учесть, что я прошел твою школу, то моя жизнь проходит достаточно упорядочение и рационально. Но мне не на что жаловаться.

Йошико поставила стакан на откидной столик у своего кресла, перегнулась через подлокотник и положила руку ему на плечо.

— Оказывается, именно рациональные люди понимают под «качелями» нечто с расстоянием в сто тысяч километров между собой и газовым гигантом. Ты научишь меня этому маневру? — И когда он, улыбаясь, кивнул, продолжила: — Отлично. Итак, пятнадцать язур назад — пятьсот сорок шестой год по теладинскому летоисчислению. Я уже не помню точно, что случилось. Что-то затянуло меня в сингулярность стартовых ворот. Я думала, мне пришел конец.

Зер Альман очень хорошо помнил те ужасные тазуры, когда Кванью Нехла раздавил «ФЛ Токомо», а стартовые ворота поглотили Йошико. И потом многие язуры эти картинки, которые он знал по записям, преследовали его. Пете Нехла, отец Йошико, очень долго искал дочь, но так и не смог ее найти. В конце концов семья Нехла распалась. Но и на семью Джонферсонов катастрофа оказала определенное влияние. Если бы не она, Зер Альман наверняка не был бы сегодня ни инженером, ни бизнесменом. Он был бы изыскателем. Он не хотел давить на Йошико и терпеливо ждал, пока она заговорит.

— Я потеряла сознание, а когда пришла в себя, то была в космосе одна. Не было видно ни планет, ни стартовых ворот — ничего. Три стазуры меня носило по пустому пространству. Перерабатывающая система работала отлично, у меня были вода, тепло и воздух, но постепенно все это заканчивалось. — Она на мгновение запнулась, встала и подошла к солнечному кругу в середине комнаты. Через мгновение Зер Альман тоже встал и подошел к ней. — Мне кажется, это самый прекрасный радиатор из всех, какие я видела в жизни, — сказала Йошико и протянула к нему руки, чтобы согреться. — Ты это сам придумал?

— По теладинской лицензии. Но рассказывай дальше. Что было потом?

— Страха я не ощущала, но когда система поддержания жизни начала иссякать, я хотела ее отключить.

— Отключить? — переспросил в испуге Зер Альман.

— Хай! — кивнула она. — Я… Это трудно объяснить. Я считала неправильным то, что я живу, когда Кванья… — Йошико замолкла. Когда она снова заговорила, у нее был хриплый голос. — Наконец меня подобрал аргонский торговый корабль. В секторе Рудный Пояс.

— Ты так и не вернулась на Фиджи…

Ее многочисленные косички зашелестели, когда она резко покачала головой.

— В первые возуры я даже не могла вспомнить собственное имя. А может быть, не хотела. Все было так нереально. — Неожиданно она повернулась и вызывающе взглянула на Зера Альмана. — Давай сбежим, Зер!

— Что? — Зер Альман был совершенно озадачен. — Куда?

— «Качели», ты же хотел показать мне, как ты это делаешь! — воскликнула Йошико.

Казалось, она усилием воли отодвинула все мысли о прошлом в сторону. Зер Альман не обижался. Вероятно, спустя какое-то время он сможет узнать больше. Ее эмоциональное поведение, однако, вызвало на его лице улыбку. Судя по всему, в ней еще многое осталось от той дикой девчонки, которую он когда-то знал и ценил.

— Йош! Только не сегодня! Серьезно! В секторе полно репортеров и разъезжающихся зрителей. И, кроме того, я…