Ворошилов не помог Телегину освободиться. Все, что касалось продолжающейся подготовки окончательной расправы над маршалом Жуковым, содержалось в строжайшем секрете. Тех, кто знал вопросы, задаваемые следователями о Жукове, из стен внутренней тюрьмы не вывозили. Семерых «вредителей» авиаторов во главе с Новиковым держали в тюрьме даже после истечения срока, на который их приговорил суд. Расстановка сетей и капканов продолжалась.
Бдительность маршала надо было ослабить. Пусть он думает, что беду пронесло. Еще одна попытка возродить обвинение маршала в заговоре через Телегина срывалась. Почти сломленный соратник Жукова то давал показания, то, собравшись с силами, отказывался от них. Его «запечатали» на 25 лет! Но дело—то не состряпано — нет убедительного материала для «заговора Жукова».
Сталин готовит новые ходы. Он требует от Абакумова новых доказательств преступной деятельности Жукова. Молодой, энергичный министр Государственной безопасности (ему было тогда 40 лет) готов на все, лишь бы угодить Сталину, от которого зависело не только благополучие, но и жизнь. Поскольку этот исполнитель многих каверзных дел против Жукова встречается в моем рассказе неоднократно, познакомлю с ним читателей подробнее, чтобы вы знали цену личности, которая отравляла жизнь великого полководца.
Виктор Семенович Абакумов родился в Москве в 1908 году. Был он пролетарского происхождения самой высшей пробы — отец истопник в больнице, мать — уборщица в техникуме. Образование, как сам определял, «низшее» — окончил городское училище в Москве, время окончания училища не помнит. Работал грузчиком. В 1930 году вступил в партию. Видно, 22–летний грузчик уже тогда подумывал, как бы выбиться куда—то повыше. А как без образования, без поддержки влиятельных родственников и знакомых. Если таковых нет, надо завести. Завел — нет сомнения, что стал он «стукачем». Это подтверждается тем, что новые знакомые оценили его способности, да и внешность привлекательную: был он высокого роста, плечистый. В общем, взяли его на официальную работу в НКВД. Долго был самым маленьким оперуполномоченным. Но зато в Москве, в Секретно—политическом отделе НКВД. В 1939 году репрессии начались и в органах. Потребовалась замена убывающим. И пошел Абакумов в гору — сразу начальником управления НКВД Ростовской области. Двинул его непосредственный начальник спецотдела Кабулов (правая рука Берия). В 1940 году разделилось министерство на МВД и МГБ. Потребовались кадры. Разумеется, свои. И Кабулов зыдвигает Абакумова на должность замнаркома. И в том же году становится он начальником Особого отдела Красной Армии (позднее стало это учреждение называться Главным управлением контрразведки «Смерш» — смерть шпионам). На этой должности Абакумов проработал всю войну и получил два ордена Суворова, орден Кутузова (полководческих по статусу), орден Красного Знамени (тоже боевая награда). После войны зам. наркома госбезопасности наконец сменил Меркулова на посту Наркома. Для характеристики Абакумова как личности приведу отрывок из его письма Сталину.
«При наличии каких—либо конкретных фактов, которые дали бы возможность зацепиться, мы бы с Этингера шкуру содрали, но этого дела не упустили бы…
Должен прямо сказать Вам, товарищ Сталин, что я сам не являюсь таким человеком, у которого не было бы недостатков. Недостатки имеются и лично у меня, и в моей работе… В то же время с открытой душой заверяю Вас, товарищ Сталин, что отдаю все силы, чтобы послушно и четко проводить в жизнь те задачи, которые Вы ставите перед органами ЦК. Я живу и работаю, руководствуясь Вашими мыслями и указаниями, товарищ Сталин, стараюсь твердо и настойчиво решать вопросы, которые ставятся передо мной. Я дорожу тем большим доверием, которое Вы мне оказывали и оказываете за все время моей работы как в период Отечественной войны — в органах Особых отделов и «Смерш», так и теперь в МГБ СССР.
Я понимаю, какое большое дело Вы, товарищ Сталин, мне доверили и горжусь этим, работаю честно и отдаю всего себя, как подобает большевику, чтобы оправдать Ваше доверие. Заверяю Вас, товарищ Сталин, что какое бы задание Вы мне ни дали, я всегда готов выполнить его в любых условиях. У меня не может быть другой жизни, как бороться за дело товарища Сталина. В. Абакумов».
Нетрудно представить, с каким рвением такой человек выполнял не только «полученные указания», но и угаданные желания вождя. Он делает все возможное, чтобы хоть за что—то «зацепиться» и «содрать шкуру» с Жукова. Не получив «железных» доказательств на создание дела о заговоре Жукова, но «запечатав» генерала на 25 лет, Абакумов, наверное, решил попробовать подставить маршала под суд по аналогичным обвинениям. В том же 1948 были арестованы и осуждены за «барахольство» широко известные в стране генерал—лейтенант Крюков и его жена, популярная артистка Людмила Русланова.
О том, что и у Жукова немало трофейного имущества, было известно. Это, конечно, мелочи. Нужно что—то громкое, масштабное, соответствующее такой глыбе, как маршал Жуков. Не знаю, кто первый это придумал, но точно известно, именно в начале 1948 года всплыла и стала приживаться легенда о «чемоданчике с драгоценностями», который, якобы, хранит и тщательно скрывает Жуков. О том, что эту версию Сталин воспринял и дал одобрение, подтверждает документ (хранится в личном архиве Сталина, приводится с сокращениями):
«Совершенно секретно.
Товарищу Сталину И. В.
В соответствии с Вашим указанием 5 января с. г. на квартире Жукова в Москве был произведен негласный обыск. Задача заключалась в том, чтобы разыскать и изъять на квартире Жукова чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими ценностями.
В процессе обыска чемодан обнаружен не был, а шкатулка находилась в сейфе, стоящем в спальной комнате… По заключению работников, проводивших обыск, квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъято все то, что может его скомпрометировать. Нет не только чемодана с ценностями, но отсутствуют даже какие бы то ни было письма, записи и т. д. По—видимому, квартира приведена в такой порядок, чтобы ничего лишнего в ней не было.
В ночь с 8 на 9 января с.г. был произведен негласный обыск на даче Жукова, находящейся в поселке Рублево, под Москвой…
В Одессу направлена группа оперативных работников МГБ СССР для производства негласного обыска в квартире Жукова. О результатах этой операции доложу Вам дополнительно. Что касается необнаруженного на московской квартире Жукова чемодана с драгоценностями, о чем показал арестованный Семочкин, то проверкой выяснилось, что этот чемодан все время держит при себе жена Жукова и при поездках берет его с собой. Сегодня, когда Жуков вместе с женой прибыл из Одессы в Москву, указанный чемодан вновь появился у него в квартире, где находится в настоящее время.
Видимо, следует напрямик потребовать у Жукова сдачи этого чемодана с драгоценностями. При этом представляю фотоснимки некоторых обнаруженных на квартире и даче Жукова ценностей, материалов и вещей.
В. Абакумов
№ 3632/А
10 января 1948 года».
Давайте проанализируем содержание этого документа. «В соответствии с Вашим указанием». Значит Сталин не только поддерживал версию о чемодане, но и давал прямые указания Абакумову на производство негласного обыска в трех местах.
Действовали высококвалифицированные мастера — вскрыли и закрыли сейф, сделали фотографии, уложили все «обратно как было раньше». Ничего не нашли. В квартире порядок. Но это же криминал! Не может быть в квартире подозреваемого маршала порядок — значит «изъято все то, что может его скомпрометировать». У этих людей даже мысль не появляется, что у маршала вообще нет никаких компрометирующих его вещей, а порядок в квартире обычное состояние чистоплотной семьи. А что значит «чемодан с драгоценностями», о чем показал арестованный Семочкин? А это значит, что чемодан этот выбивали из арестованного адъютанта Жукова — майора Семочкина, так же как как выбивали «письмо» из главного маршала авиации Новикова. Ну, и наконец, «напрямик потребовать у Жукова сдачи этого чемодана с драгоценностями». Потребовали! Вызвали в ЦК. Предъявили Жукову показания его бывшего адъютанта и предложили сдать чемодан. До каких унижений доводили прославленного маршала! Ему пришлось писать объяснение почти на каждую фразу Семочкина, несомненно выбитую из него на Лубянке или в Лефортовской тюрьме.
