Загрохотали взрывы, три бота в один миг превратились в искореженные, объятые пламенем обломки. Еще две ракеты промазали, а одну ушлые андроиды ухитрились сбить, только куски в стороны полетели.

– Бояться будем потом! Сейчас некогда! – прорычал я, подбив еще одного чугунка, и поспешно сменил магазин.

Колючий первым выстрелом промахнулся, зато вторым разнес биомеха буквально в клочья. Уцелевшие, что добрались до нашего холма, рванули вверх по склону, ведя огонь из всех стволов.

На них хватило двух плазменных гранат.

Осел на землю пепел, со скрежетом дернулся пораженный скоргами из н-капсулы чугунок, и в руинах Академгородка стало необычайно тихо, так что я услышал, как свистит ветер.

«Спасибо, герр Рудольф» – сказал я через М-фон.

«Не за что, герр Лис, – отозвался Гарик. – Рано благодаришь, еще не все закончилось».

У них там, в руинах, похоже, имелись не только импланты в башках, но и внешние сканирующие устройства. И егеря с их помощью могли заглянуть намного дальше, чем я через вшитые в мой череп хитрые хреновины.

– Отбились? – почти радостно спросил Колючий, и вид у него был, словно у пацана, любимая команда которого выиграла в футбол.

– Погоди ликовать, – мне не хотелось разочаровывать беглого праведника, но деваться было некуда. – Ребятишки с главного холма сообщают, что на нас катит очередная рать.

Лицо Колючего вытянулось, а мои импланты начали выдавать «метки».

Один носорог... два... всего полдюжины, новая группа ботов, на этот раз из восьми штук, и все прут с запада, со стороны ГЭС. Похоже, тамошние хозяева (или хозяин?) стакнулись с той силой, что управляет дублем, или они изначально были заодно. Или все это – бред, родившийся в моем воспаленном мозгу, а на самом деле чугунки действуют сами по себе.

– Отряд, к бою! – скомандовал я, передавая соратникам координаты целей.

Синдбад неразборчиво выругался, а мальчишка принялся читать молитву – что-то о призвании воинства небесного на помощь воинству земному и о даровании храбрости силам христолюбивым.

Ну, насчет «христолюбивых» он погорячился – я к религии равнодушен, Синдбад тоже, а засевшие по соседству бойцы Хистера и вовсе самые что ни на есть злобные сатанисты. Да и с храбростью у нас все в порядке, никто до сих пор в штаны не наложил, хотя возможности имелись.

Но если ему самому от молитвы легче – пусть бормочет, от нас не убудет.

– Может, они еще свернут? – предположил я, с надеждой глядя на запад. – Двинут куда-нибудь в Новосибирск...

Но надежда треснула, словно разбитое яйцо, когда носороги стали перестраиваться из колонны в цепь. Боты, сплошь колесные, разбились на две группы и разошлись в стороны, чтобы занять места на флангах.

Биомехи собирались воевать всерьез, и воевать по всем правилам.

– Ну что, брат Лис, – сказал я сам себе. – Придется как следует пострелять? Только бы патронов хватило.

– Не хватит – камнями будем кидаться и «шаровухами», – отозвался Синдбад и приник к «карташу».

Вновь началась «игра в снайпера».

Через час я выпустил из рук едва не дымящийся, раскаленный «Шторм» и без сил опустился на землю.

– С Божьей... с Божьей помощью отбились, – даже не сказал, а скорее прокаркал Колючий.

– Ага, не без того, – отозвался я. – Ослябя и Пересвет разили чугунков копьями, а лучники Александра Невского пускали в них сияющие стрелы, как ветераны Азенкура под Ипром в девятьсот четырнадцатом...

Колючий настолько устал, что даже не обратил на мои насмешки внимания.

На самом деле никакая рать святая не пришла к нам на помощь, и дымящие сейчас вокруг нашей позиции остовы носорогов и ботов – заслуга исключительно наша и егерей герра Рудольфа.

Биомехи атаковали, как безумные, и пару раз мне начинало казаться, что еще мгновение, и мы не сможем их остановить. Они лезли по склонам и бешено ревели моторами, норовя добраться до нас, и серый пепел, смешанный с грязью, летел из-под колес.

Просто чудо, что никто из нас не получил серьезных ран – луч армгана аккуратно срезал Синдбаду верхушку шлема, и шлем напоминал сейчас недоочищенное яйцо, каменный осколок врезался в лицо Колючему, оставив царапину, я же и вовсе остался невредим.

– Все бы тебе зубоскалить. – Синдбад снял шлем и принялся с печальным видом его осматривать.

– А что, плакать прикажешь? – Я фыркнул и поднялся. – Пусть дубль рыдает над своей горькой судьбиной!

От универмага, в котором засели выкормыши Хистера, спускались две группы егерей. В каждой имелось по несколько бойцов, тащивших на спине громадный черный бак.

«Зачистку затеяли?» – спросил я.

«Именно так, – ответил герр Рудольф. – Надеюсь, вы не возражаете?»

«Ни в коем случае».

«Вот и хорошо. А мне хотелось бы знать, чем вы так досадили местным чугункам?»

«Ничем, – поспешно ответил я. – Мы тут появились только ночью, еще и двенадцати часов не прошло».

«Да? – М-фон не передает интонации, только слова, но мне показалось, что мой собеседник скептически хмыкнул. – Я не раз командовал силами около тамбура, но никогда не видел ничего подобного. Что-то с вами не так, либо с кем-то одним, либо со всеми тремя одновременно».

Я обмер – не хватало еще, чтобы нами заинтересовался «Ковчег»! Хистер, хоть и безумец, парень цепкий, и вырваться из его лап непросто. А уж разрезать кого на куски в «научных» целях – для его ученых плевое дело.

«Ну, если что-то такое и есть, то мне об этом неизвестно», – я надеялся, что произнес это твердо.

«Подобное тоже возможно. Но мы поговорим об этом позже», – и герр Рудольф отключился.

Посланные им бойцы ходили от одного железного «трупа» к другому, обливали их термитной смесью и поджигали. Вспыхивало пламя, достаточно горячее, чтобы не только плавить металл, но и без следа сжигать любых скоргов.

Егеря исполняли главную миссию «Ковчега» – чистили мир от механической заразы.

– Ты с кем-то беседовал? – спросил Синдбад, извлекший из рюкзака ремонтный набор.

Всё правильно – шлем надо подлатать, чтобы на макушку не капало.

– Общался с нашими благодетелями, – я кивнул в ту сторону, где вращался, подпирая облака, серый вихрь. – И у них, как ни горестно это признавать, начали возникать подозрения.

– Ничего удивительного, – Колючий вздохнул. – Даже я понимаю, что железки ведут себя ненормально.

На самом деле за три с лишним года существования Пятизонья так и не удалось выяснить, что является для биомехов естественным, а что нет. Их поведение разнилось не только от вида к виду, от локации к локации, но и зависело от времени года, суток и даже геомагнитного фона.

Но сегодня около новосибирского тамбура и вправду творилось нечто странное – носороги, боты, драконы и прочие исчадия отчужденных пространств прибывали издалека и целенаправленно атаковали людей, занявших не такой уж и большой участок земли. Железяки накатывались волна за волной.

Над развалинами Академгородка бушевала настоящая железная буря.

– Главное, чтобы мы оставались нормальными. – Тут я услышал, как испуганно завопил один из егерей. – Это что еще?

От ГЭС надвигалась новая партия чугунков – бежали, шевеля хвостами и лапами, паукообразные боты, неспешно надвигались бульдопитеки. А с севера, по шоссе катило нечто громадное, похожее на чудо-юдо-рыбу-кит из детской сказки, на ту, что с лесами и городами на спине.

Помнится, в том мультике, что был у нас в детдоме, милая рыбка всё переживала, что у нее свербит загривок.

– Ну ни хрена себе... – прокомментировал вставший Синдбад. – Это еще кто?

– А один из местных больших бронезавров, – высказал я догадку. – Только на танк не похож.

Ползущий по М52 биомех в самом деле мало напоминал Т-017 «Истра», он был куда больше, а вместо активной брони его покрывали отдельные бронелисты. Этот монстр имел две спаренные гусеницы, мог похвастаться множеством торчащих из разных мест стволов, но ни один из них не принадлежал пушке.

Создавалось впечатление, что в железную «плоть» как попало вживляли ИПК и армганы.