Богданович заявил ей, что сейчас оттащит Леонида Борисовича в туалет и оставит его там. А когда Максимов очухается, он поймет, с кем имеет дело, и будет как шелковый. Агнесса Геннадьевна хотела вызвать врача, но поддалась на уговоры сына, тем более что Максимов уже очухивался и она за его здоровье уже не беспокоилась. Они подхватили Леонида Борисовича под руки и потащили к туалету. Максимов как раз пришел в чувство, хотя еще не очень хорошо соображал, и Богданович сказал, что поможет ему дойти до раковины, чтобы смочить затылок холодной водой. Андрюша обещал матери, что, если они кого-то встретят по пути, он попросит вызвать врача.

Но они никого не встретили.

– Стой на шухере, – буркнул Андрюша перед дверью мужского туалета, в котором тоже никого не оказалось, только на раковине валялся Женькин парик. Благодаря ему Андрюша уверился в правильности принятого решения.

Андрей потянул Максимова к дальней кабинке, там усадил его на унитаз и со всей силы всадил ему в грудь шило. На все ушло меньше минуты.

Потом Андрей повел мать к выходу из комплекса через ярмарку, повторяя, чтобы она больше ни о чем не беспокоилась: Максимов понял, с кем имеет дело, а удар по башке пойдет ему на пользу.

По пути они встретили Алика с Юркой, которые, естественно, поинтересовались, куда направляется семейка Богдановичей.

– Да вот мама снова хочет с продавщицами побеседовать, – сказал Андрюша.

Про мамины подвиги предыдущего дня, когда она носилась за девчонками, парни знали и только засмеялись. Андрюша проводил мать и спокойно отправился к тому месту, где мы обычно дожидались выхода на сцену. Куда еще по пути завернули Алик с Юркой, Андрей не знал, только они и Женька появились из того коридора, где совсем недавно был и он сам. Женька – понятно, он с Юльки, а вот насчет Алика с Юркой Андрей засомневался. Он допускал, что они могли увидеть мертвого Леонида Борисовича, а потом строить версии, в которых фигурировали и Андрей с матерью.

Агнесса Геннадьевна узнала об убийстве Максимова на следующий день и сразу же поняла, что это дело рук ее сына, приперла его к стенке, он с гордостью поведал о своих подвигах, а она, естественно, не пошла в милицию закладывать любимое чадо.

Но Андрею не давали покоя Алик с Юркой.

Богданович носил один размер обуви с матерью. Неизвестно, что тогда двигало Андрюшей, но он то ли интуитивно, то ли желая себя обезопасить, надел ботинки Агнессы Геннадьевны и отправился в квартиру Алика, где, как он знал, часто тусовался Юрик. Андрей хотел замести следы. Даже если ребята и не подозревали его с матерью, все равно могли где-то ляпнуть лишнее. Этот вариант следовало исключить.

– А пистолет у него откуда? – спросил Леша. – Тот, из которого он в них стрелял?

– Говорит, что купил в Апрашке, – усмехнулся Николай Иванович. – Что ж, в это вполне можно поверить.

Андрей убил и балетмейстера, и гитариста, заодно забрал кассету, которую случайно увидел в комнате: она лежала на видном месте и на ней было написано «Агнесса». Дома просмотрел ее, мать пришла в ужас, узнав, что ее засняли на пленку.

Кровь на ботинке первой заметила Агнесса Геннадьевна и ботинки вымыла. Но оказалось, что недостаточно тщательно.

Потом Андрюша сообразил, что в случае, если подозрение каким-то образом падет на их семью, он всегда сможет подставить мать, а она будет его выгораживать и лучше сама отправится в тюрьму, чем даст засадить за решетку любимого сыночка. Расчет его оказался правильным.

Когда менты пришли в первый раз и допросили Андрюшу насчет того вечера, когда застрелили Антонова, он сказал, что Агнесса Геннадьевна уезжала из дома.

Но теперь он признал, что уезжала не Агнесса Геннадьевна, а он сам, решив подставить и нас с Анькой или одну Аньку. Агнесса Геннадьевна так ничего и не сказала по этому поводу.

Потом Женька стал задавать Юльке ненужные вопросы, Андрюша же хотел проверить его – ведь именно он сказал, где его ждет Юлька. Андрюша проявил интерес к Юльке, она растаяла, Богданович пообещал, что будет всюду брать ее с собой, а она хотела греться в лучах юпитеров. Юльке Андрей сказал, что Максимова убила его мать и что он не хочет, чтобы ее осудили, и вообще Максимов был такой сволочью, что его место только на кладбище. У Юльки к Максимову были свои претензии, и она согласилась с Андрюшей. Следовало кого-то подставить вместо Агнессы Геннадьевны.

Андрюша очень не хотел работать под началом Маргариты Максимовой, он доверял своей матери, уже договорившейся с известным продюсером. И Богданович решил убить двух зайцев: подставить Ритку, тем самым смыв обвинение с матери, которая, как он понимал, ему очень нужна и будет до гробовой доски благодарна за то, что он ее вытащил. Таким образом разрывались все обязательства группы перед центром «Максимов» – ведь Ритка будет арестована.

Андрей знал, где находится кабинет Леонида Борисовича, и они проследовали туда вместе с Юлькой как раз тогда, когда собрание шло уже около часа. По центру в это время никто не ходил, охрана стояла только на входе, все остальные находились в актовом зале. Отпечатки пальцев Андрюша стер, приложить Риткины, к его великому сожалению, не мог, так что решил оставить оружие чистым. А там пусть милиция разбирается.

Вначале они планировали позвонить в милицию после окончания собрания, но после того как Ритка Максимова выгнала Юльку, Андрей шепнул подруге, чтобы та звонила, не откладывая. Она и позвонила – в кабинет бывшего мужа Агнессы Геннадьевны и отчима Андрея, рабочий телефон которого Богданович знал. Ну а потом уже приехала группа, возглавляемая майором.

Закончив свой рассказ, Николай Иванович потрепал Колю по голове и улыбнулся:

– Спасибо тебе. Ты молодец, Коля. Если бы не ты, мы бы никогда не смогли раскрыть это преступление. Объявляю тебе благодарность от имени всех наших сотрудников. Когда вырастешь, кем будешь?

– Милиционером, – гордо ответил пацан.

– Правильно, – кивнул Петров. – Такие люди нужны в милиции.

Зная Колину биографию, я с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Да, в наши органы в будущем придет достойная смена.

Когда Николай Иванович ушел, тепло распрощавшись с нами, я вернулась на кухню, предварительно заглянув в большую комнату и достав из бара бутылку коньяку. Хлопнула ее на стол, вынула рюмки. На наше счастье, мама с Вадиком все еще не вернулись.

– Погоди пить-то, – сказал Леша. – Мы еще не все хвосты подчистили. Кто за руль-то сядет?

Я вопросительно посмотрела на него.

– Забыла, что ли? – удивился Коля. – А мина?

– Какая мина? – навострила ушки Анька.

– Завалялась у нас тут одна, – показательно вздохнул Коля. – Выбрасывать, конечно, жалко… Может, мне ее на вокзале спрятать?

– Только выбросить! – заорала я. – Причем за городом, чтобы, не дай бог, не рванула тут и не погибли невинные люди.

– И пистолет надо тоже выкинуть, – подала голос Анька. – Из которого в грудь Антонову стреляли, – и многозначительно посмотрела на Лешку.

Мы быстро собрались, заскочили к Аньке, а потом поехали к речке Волковке, куда и сбросили мину и пистолет. Леша с Колей переглянулись и вздохнули.

А я подумала, что все закончилось хорошо, убийца Максимова, Алика и Юры найден и понесет заслуженное наказание. И Юльке достанется. За дело, между прочим. Агнессу Геннадьевну, думаю, отпустят. Передачки будет носить своему сокровищу. Правда, ему в тюрьме будет ох как нелегко.

Анька захомутала приличного мужика весьма необычным способом, конечно, но я за нее радовалась и восторгалась ее талантами. Да и у меня в жизни появился человек, которого я проглядела шесть лет назад. Для меня мужчина лучше всего проявляется в двух вещах – в смертельной схватке с врагом и обладании женщиной. Если сдал оба экзамена, имеет смысл с ним связываться. Леша отомстил за смерть лучшего друга и за свои потерянные в тюрьме годы, ну и в постели, несмотря на ранение, себя проявил и вообще показал, что теперь у меня есть плечо, на которое я могу опереться.