Теперь, по окончании МГУ, ему предстояло отправиться на службу. Никаких других вариантов быть не могло. Пусть офицером, поскольку военная кафедра в МГУ была. Пусть женатым, если уж так невтерпеж... Пусть даже отцом, если к этому времени успеет кто-то родиться. Не важно! Для Николая Степановича было принципиальным сохранение военных традиций. Когда-то он давал клятву отцу – Степану Николаевичу, а тот – своему отцу Николаю Степановичу, что все мальчики, а правильнее сказать, мужчины рода Разгуляевых будут нести военную службу на благо Отечества. Пафосно, конечно, звучит, но... насколько это актуально было в восьмидесятые годы прошлого века? Тем более для филолога с университетским образованием? Однако Николай Степанович никаких возражений слушать не желал. Он считал себя и без того виноватым из-за неспособности выполнить данную отцу клятву. И надеялся только, что служба в войсках советской (или уже российской к тому времени) армии реабилитирует его перед памятью предков. Вот так – ни больше ни меньше!

В этой связи вполне понятны были сомнения Дашиных родителей, не желающих обрекать свою молодую дочь на двухлетнее ожидание мужа. Что ж это она лучшие годы должна просидеть не вдовой – не замужней женой? И зачем это? Вернется Степан из армии – тогда и видно будет. Сохранятся чувства – хорошо! Захотят пожениться – пожалуйста! А сейчас-то зачем? Но Даша никаких доводов не слушала. Она слушала только собственное сердце. А сердце весело и радостно стучало: «Хочу замуж! Люблю! Хочу замуж! Люблю!» Ей грезилось пышное белое платье, шляпа с вуалью, обмен кольцами и новый статус «жена», который представлялся ей таким притягательным, серьезным и желанным.

Короче, пока думали и спорили, настал новый 1988 год. Даша устала от постоянных баталий, от бесконечных споров с родителями и сказала Степе:

–?Значит, так! Я решила. Идем в загс и расписываемся!

–?Против воли родителей? – изумился Степан.

–?Почему против? Они совсем не против! Просто хотят, чтобы мы ждали. А я не хочу ждать.

–?И что ты предлагаешь?

–?Распишемся, да и все!

–?А свадьба?

–?Бог с ней, со свадьбой. Поедем отдыхать на Домбай! Или ты передумал? – с легкой тревогой спросила она.

–?Никогда!

–?Значит, решено?

–?Решено!

Они расписались в районном загсе в начале марта. На невесте был светло-серый костюм: короткая юбка и длинный пиджак, высокие сапоги и белый цветок в прическе. Жених казался гордым и взволнованным одновременно. Новый костюм сидел на нем несколько мешковато и казался великоватым, как будто его купили на вырост.

Двое свидетелей и четверо приглашенных гостей. Такой компанией и пошли в кафе. Только вот перед родителями было неудобно. Позвонили им. Родители Степана сначала возмутились, но быстро смирились и приехали уже через полтора часа с цветами и пухлым конвертом в качестве подарка.

С Дашиными домочадцами дело обстояло не так просто. Даша срывающимся голосом сообщила маме:

–?Мам, мы поженились... Сегодня!

Молчание.

–?Мам, алло! Ты меня слышишь?

–?Слышу.

–?Почему ты молчишь?

–?А что я должна говорить?

–?Ну... мам! Мамочка! Приезжайте с папой! Сейчас! Мы вас ждем...

И она, чтобы не дать матери времени на возражения и на высказывание обид, стала диктовать адрес. Однако та не спешила принимать приглашение и сухо сказала:

–?Поговори с папой!

Трубку взял отец, и к этому моменту Даша чуть не плакала. Ничего себе день свадьбы получается! Обман, тайная роспись, уговоры, слезы.

–?Слушаю тебя, Дарья! – Голос отца не предвещал ничего хорошего.

–?Пап! Простите меня! Мы тайно... ну... в тайне... ну, в общем, мы расписались.

–?Поздравляю с законным браком! – Голос по-прежнему был сух, бесцветен и безрадостен.

–?Папа! – Даша вложила в это обращение всю теплоту и душевность, на какую была способна. – Пап! Приезжайте, а? Степины родители уже в дороге. Мне неловко будет без вас. Я ж не сирота! Рядом с ним будут сидеть родители, а со мной...

Отец взревел на том конце проводе:

–?Ах, ты не сирота! О родителях вспомнила! Молодец!

И хотя отец кричал, Даша с облегчением вздохнула. Пусть, пусть выкричится... Это гораздо лучше, чем холодное молчание или безликое «поздравляю». В конце концов, он все же выслушал адрес и пообещал:

–?Ладно, сейчас приедем!

Когда они вошли в зал, все гости облегченно вздохнули и искренне их приветствовали. Лица вошедших были напряжены, движения порывисты и резки. Однако букет молодым они вручили огромный, а про подарок умолчали. Тосты родителей и с той и с другой стороны были произнесены с некоторой обидой. Правда, после трех-четырех рюмок они расслабились, заулыбались и высказали на повышенных тонах молодым все, что думают по поводу их тайной регистрации. Потом успокоились, расцеловались, пустили слезу... Короче, все как положено на обычных свадьбах.

Во время пикировок и пререканий молодого поколения со старшим выяснилось, что отец Даши Сергей Павлович собирался подарить на свадьбу автомобиль. Встал на очередь в профсоюзной организации. Но поскольку ждать надо полтора, а то и два года, то, видимо, как раз к возвращению Степана из армии машина у молодых будет.

Степан был ошарашен потенциальным подарком, крепко пожал руку тестю. Все более-менее примирились со сложившейся ситуацией и пошли танцевать.

Жить молодые решили отдельно.

–?Будем снимать квартиру.

–?Пожалуй, это правильно! – поддержали с обеих сторон. – Мы лучше деньгами поможем.

На том и порешили.

Студенты сняли квартиру. Всего-то на полгода. Потому что в сентябре Степан отправился служить.

–?Степ, а вдруг в Афган?

–?Да нет! Это исключено!

–?Почему?

–?Слышала? Мы выводим войска оттуда. Уже принято решение на уровне правительства.

–?И что?

–?А то. Раз выводим, зачем новые силы посылать?

–?Твоими бы устами да мед пить!

Даша скрыла от мужа, что имела разговор с его отцом. Сразу после защиты диплома, за несколько дней до распределения, она приехала к родителям Степана и попросила Николая Степановича уделить ей время для важного разговора. Свекровь понимающе удалилась на кухню, а Даша с мольбой обратилась к свекру:

–?Николай Степанович, вы в курсе, что Степа блестяще защитил диплом?

–?Конечно!

–?А знаете ли вы, что ему предложили место в аспирантуре? Причем по его желанию: хоть на очном отделении, хоть на заочном?

–?Ну и отлично!

–?И, кроме этого, у нас есть возможность устроить его на перспективное место в хороший журнал...

Николай Степанович не дал Даше договорить:

–?Так! И что? Я рад за него. – Голос стал наливаться тяжестью.

–?А если он пойдет служить сейчас, то неизвестно, как изменится ситуация за два года... – ответила Даша с вызовом.

–?Это Степан тебя послал? – зловеще прошипел свекор.

–?Нет, нет! Что вы? Он ничего не знает! Я сама решила поговорить с вами...

–?Так вот что я тебе скажу, девочка!

Он сжал кулаки, устремил взгляд в пространство и по-военному четко и немногословно отчеканил:

–?Первое: никогда не лезь в мужские дела! Запомни: никогда! Второе: у нас с ним был договор. Он дал мне слово. А в нашей семье мужчины слов на ветер не бросают. И третье: не надо прикрываться учебой, работой, семьей... С созданием семьи могли бы и подождать. Не было никакого смысла торопиться. Но это уже лирическое отступление. А понятий «честь», «достоинство», «родина» никто не отменял. И мой сын пойдет служить, нравится это его жене или нет.

Даша заплакала. Николай Степанович вышел из комнаты. Через пару минут вернулся и тем же командным тоном произнес:

–?Бегом в ванную умываться! А потом к столу. И чтобы ни вздохом, ни взглядом! Поняла? И улыбку надень на лицо!

Ничего Даша не рассказала мужу о своем визите. А он вообще казался более чем спокойным.

–?Дашк! Да не волнуйся ты! – убеждал ее Степа. – Во-первых, я уже взрослый. Во-вторых, офицер! А в-третьих, в Афган не попаду!