Поначалу он, разумеется, не мог понять, о чем поют электронные голоса; трудно было даже определить, означает ли эта мелодия какой-то язык. Несмотря на три столетия упорных исследований, в которых принимали участие самые лучшие, самые сильные кибернетические аналитики, ключ к языку ксулов найти не удалось.

Другое дело изображения. Достаточно было найти и идентифицировать матрицы, означавшие градации цвета, оттенка и резкости. Квинси-3 обнаружил то, что скорее всего служило хранилищем информации объемом в триллионы гигабайтов. Эта информация представляла собой двухмерные и трехмерные изображения – судя по всему, нечто вроде навигационной сети. Исследовав некоторое количество крупных изображений, Квинси-3 опознал в облаке густой белой пыли, повисшем посреди черноты, трехмерное изображение одного из участков галактической спирали.

Квинси с максимальной быстротой принялся копировать данные. Поскольку хранить их было практически негде – по сравнению с его старшими и куда более крупными братьями, – он начал их передавать с той же скоростью, с какой извлекал из вражеской сети.

Мы-Те-Кто, Пояс астероидов, 17:03 по Гринвичу

Властелины почти мгновенно засекли радиосигналы. И хотя они не смогли их прочесть, было ясно, что это информация, извлеченная из матрицы памяти корабля – по всей видимости, навигационные и картографические данные.

Это означало, что враг каким-то образом проник в компьютерную сеть судна. Вражеского кибернетического лазутчика требовалось срочно найти и обезвредить.

Что было нелегким делом – как искать в безграничном океане конкретную рыбешку. Властелины начали поиски, разумеется, предварительно отгородив большие участки нашего собственного разума, чтобы тем самым изолировать участок, откуда исходили сигналы. Однако этот процесс, безусловно, займет время.

Куда более обещающей представляется вероятность уничтожения вражеского корабля, попавшего в один из грузовых отсеков. По всей видимости, противник проник в сеть именно с борта этого судна и через него же осуществляет связь.

К сожалению, на то, чтобы уничтожить агрессора, также потребуется время. До тех пор пока внешние сенсоры корабля не будут восстановлены, вражеское судно невозможно поразить ни оружием, ни квантовым полем, используемым для изменения вектора движения астероидов. Властелины, разумеется, могли бы начать обстрел данного участка вслепую. Однако, на наш взгляд, это было бы непродуктивно, ибо способно нанести ущерб нам самим.

Сейчас в пораженном участке задействованы несколько сот тысяч защитников, и они могут быть перепрограммированы дистанционным способом с тем, чтобы найти и разобрать вражеский корабль.

Именно этот вариант представляется нам наиболее способствующим достижению быстрого успеха.

Штурмовое подразделение ‹Альфа›, Борт космического корабля ксулов, 17:05 по Гринвичу

– Давайте же! Давайте! – кричал Гарроуэй. – Пошевеливайтесь, морпехи!

Последние пехотинцы ухватились за поручни и подтянулись к раскрытому люку модуля. Гарроуэй слишком резко включил тормозные дюзы, отчего едва не пролетел мимо модуля, однако Кроум и Бауэр уже поджидали его. Они протянули руки и успели схватить его за ремни и подтащили его к поручням.

Черные облака – рой вражеских боевых машин – приближались с каждой секундой.

– Мы на борту! – крикнула Кроум по внутренней сети. – Уносим к чертовой матери ноги, пока живы!

И хотя сходни были все еще спущены, а пехотинцы не расселись по местам, пилот модуля включил главные плазменные дюзы и на полную мощность привел их в действие.

От неожиданного ускорения Гарроуэя отбросило на спину. Над головой появились извивающиеся щупальца.

– Ксулы проникли в модуль! – крикнула Кроум. – Они на борту!

Гуд и Ортис моментально схватились за пистолеты. Они стреляли сквозь гущу пехотинцев, которые все еще стояли, столпившись, в хвостовой части грузового отсека. Гарроуэй попытался подняться на ноги, но модуль накренился, и он снова полетел на пол. Сила тяжести давила то с одной стороны, то с другой. Казалось, модуль катится кубарем, и это движение добавляло ускорению центробежную силу.

– Что там у вас происходит? – рявкнул он по каналу связи.

– Это вражеские защитники! – крикнул в ответ Уилки. – Налипли на модуль, а стряхнуть с корпуса не удается!

Гарроуэй включил канал внешней связи. Судя по всему, модуль отделился от корабля ксулов, и теперь их разделяло около трехсот метров.

– Лейтенант! – крикнул Гарроуэй. – Нужно в срочном порядке задействовать последовательность Чарли.

Потому что, если не сделать этого сейчас, потом уже будет поздно. Выбора не было. Три ядерных устройства, оставленных на борту вражеского судна, сдетонируют только через тридцать минут… но к тому времени враг успеет их обнаружить и обезвредить.

Страшно подумать, что будет, если вражеские воины сумеют проникнуть внутрь модуля.

– Лейтенант? Вы меня слышите?

Ответа не последовало. Неожиданно поток данных с капитанского мостика прекратился. Это означало лишь одно – вражеские машины сумели проникнуть на борт модуля.

Гарроуэй хотел найти сержанта Кроум, однако грузовой отсек являл собой полный хаос. В темноте закованные в броню пехотинцы пытались рассесться по местам. Что ж, он должен принять решение, и он его примет. Сейчас.

Гарроуэй закрыл глаза и мысленно выстроил код, произвел сверку последовательности и запустил ее в действие.

Поначалу ничего не случилось, и Гарроуэй подумал, что, по всей видимости, опоздал.

Однако затем на модуль обрушился удар незримого гигантского кулака, и сквозь все еще открытый хвостовой люк прокатилась ослепительная белая вспышка.

В звенящей тишине вакуума десантный модуль оседлал волну ядерного взрыва.

Космический транспорт ‹Коммодор Эдвард Пребл›, следующий курсом с Марса, 17:07 по Гринвичу

Когда прогремел взрыв, генерал Клинтон Гарроуэй находился в каюте класса ‹люкс›, переоборудованной под командный центр для него и его штаба, откуда наблюдал виртуальное изображение вражеского судна, передаваемое с боевого зонда всего в пятидесяти километрах от них. Приборы на зонде зафиксировали по крайней мере два отдельных взрыва, которые были произведены почти одновременно – возможно, имел место и третий взрыв, однако точно установить, так это или нет, не представлялось возможным.

Тем не менее в виртуальном окне сознания вся хвостовая часть вражеского корабля неожиданно исчезла, сжавшись до крошечной точки, которая, однако, тотчас начала расширяться, причем столь стремительно, что за ней было невозможно уследить. Перед его мысленным взором носовая часть судна рассыпалась на части и вскоре была поглощена искусственным солнцем. В разные стороны разлетелись мириады осколков. Они продолжали разлетаться все дальше и дальше… однако в следующее мгновение картинка замигала и пропала с экрана. Это ядерная волна накрыла зонд и уничтожила его.

Генерал Гарроуэй еще долго молча смотрел на пустое окно.

‹Пребл› постоянно получал свежие данные, которые передавал с борта модуля лейтенант Уилки. Генералу было известно, что ксулам каким-то образом удалось обезвредить два взрывных устройства. Кроме того, он получил искаженное помехами донесение, что модуль отделился от корпуса вражеского корабля. Значит, что-то все-таки случилось.

Но что? Что могло произойти, чего они не смогли предвидеть? Наверняка что-то серьезное, раз Уилки или кто-то другой из командного состава были вынуждены задействовать последовательность Чарли – то есть взорвать заложенные заряды немедленно… прежде чем модуль успел отлететь от вражеского корабля на безопасное расстояние.

Значит, его племянник погиб…