– Мои предварительные наброски. Сколько времени обычно проходит от начальной стадии до завершающей?

– Ну, – сказал Глиби, – допустим, пакет одобрили в понедельник. Обычно у нас на него уходит от одного месяца до пяти, в зависимости от того, для какого из средств массовой информации готовится программа.

– Иисусе, – вздохнул Аллан.

– Срок можно сократить. С тематическими программами мы управляемся… – он прикинул, – недели за две.

Аллан повернулся к Гарри Прайару, который стоял и слушал.

– Как тебе это нравится?

– Ко времени, когда ты уйдешь отсюда, – покачал головой Прайар, – у тебя так и не будет ни одной готовой программы.

– Согласен, – сказал Аллан. – Глиби, для гарантии нам придется уложиться в четыре дня.

– Такое случилось всего один раз, – сказал Глиби, теребя мочку уха. – В тот день, когда скончался Уильм Пиз, отец Иды Пиз Хойт. Мы сделали огромную программу для всех информационных средств за двадцать четыре часа.

– Даже с обвязками успели?

– Обвязки, рекламные листки, шаблонные надписи. Все дела.

Прайар спросил:

– К нам присоединится еще кто-нибудь? Или вся команда уже в сборе?

– Есть у меня еще двое, – сказал Аллан. – Завтра я отвечу вам точно. – Он взглянул на часы. – Они могли бы играть у нас ведущую роль как специалисты по оригинальным идеям.

– Кто они? – спросил Глиби. – Мы их знаем?

– Одного зовут Гейтс, – сказал Аллан, – а другого – Шугерман.

– А если я спрошу, что вы собираетесь сделать?

– Я вам отвечу, – сказал Аллан. – Мы от души потешимся над майором Стрейтером.

***

Когда в эфир вышла первая реклама, Аллан сидел рядом с женой. По его распоряжению в их однокомнатной квартире установили портативный телевизор. Была уже половина первого ночи, почти весь Новейший Йорк уснул.

– Передающая антенна, – сказал он Дженет, – находится в здании ТИ. Глиби собрал достаточное количество видеотехников, чтобы запустить передатчик, который, как правило, в такой час уже не работал.

– Ты так взволнован, – заметила Дженет. – Меня радует твоя новая затея, ведь она очень много для тебя значит.

– Только бы нам удалось все провернуть, – сказал он, думая о своем.

– А потом? – спросила она. – Что произойдет потом?

– Увидим, – сказал он.

И тут пошла реклама.

На фоне послевоенной разрухи, возникшей как следствие баталий, виднелись жалкие остатки поселения. Оставшиеся в живых полуголодные, полуобгоревшие люди медленно и неуверенно пробирались среди развалин.

Голос за кадром: «Учитывая интересы общества, Телеинформацион вскоре выпустит в свет дискуссионную программу, посвященную проблеме растущего значения ассимиляции для наших дней. Участники программы проанализируют вопрос: не следует ли перед лицом актуальной угрозы прибегнуть к политике активной ассимиляции, которой придерживался в послевоенные годы майор Стрейтер? Сведения о дне и времени передачи появятся в районных информационных журналах».

Реклама закончилась, картина разрухи и запустения растаяла. Ощущая невероятную гордость, Аллан выключил телевизор.

– Что ты об этом думаешь? – спросил он Дженет.

– И это все? – Похоже, она испытывала разочарование. – Не особенно много.

– Эта реклама с вариациями будет повторяться каждые полчаса на всех каналах. Метод Мэвиса «давай грузи». Плюс по «утке» в каждой из газет, сообщения во всех программах новостей и мелкие намеки россыпью по прочим средствам информации.

– Я не припомню, что это за «активная ассимиляция». А что значит «актуальная угроза»?

– К понедельнику ты узнаешь все полностью, – сказал Аллан. – Самое главное выйдет в «Живых картинах времени». Не хочу портить тебе впечатление.

Внизу у муниципальной стойки он купил завтрашнюю газету, уже поступившую в продажу. Левую колонку на первой странице занимала сочиненная Гейтсом и Шугерманом «утка».

ТОЛКИ О ВОЗОБНОВЛЕНИИ АССИМИЛЯЦИИ

Новейший Йорк, 29 окт. (ТИ). Из достоверных источников сообщается, что ряд лиц, принадлежащих к высшим кругам Комитета, которые предпочли до поры до времени сохранить свои имена в тайне, высказываются в поддержку возобновления политики активной ассимиляции, осуществлявшейся в послевоенный период и разработанной майором Стрейтером в целях борьбы с распространенными тогда источниками опасности для морального совершенствования. Возрождение интереса к ассимиляции, причиной которому послужило наличие актуальной угрозы, говорит о беспокойстве, вызванном жестокостью и беззаконием, которые проявились в дикарском нападении на памятник майора Стрейтера, расположенный в Парке Шпиля. Бытует мнение, что терапевтические методы психиатрического здравоохранения и попытки Психиатрического санатория справиться с нынешним отсутствием стабильности и беспорядками не привели к…

Аллан сложил газету и стал подниматься к себе в квартиру. Примерно через день главные костяшки «домино» из общества МОРСа получат эту информацию. «Активная ассимиляция» как средство устранения «актуальной угрозы» станет предметом всеобщего обсуждения.

«Активная ассимиляция» была его детищем. Он ее выдумал. Шугерман привнес идею «актуальной угрозы». Вдвоем они разработали всю тему целиком, от начала и до конца.

Аллан изрядно порадовался. Они уже добились некоторых успехов.

В понедельник утром работа над программой завершилась. Вооруженные работники ТИ отнесли пленку наверх, к передатчику, и встали дозором возле нее. Двери здания накрепко заперли, никто не входил и не выходил. На протяжении всего дня различные средства массовой информации передавали короткие сообщения на ту же тему, упоминания и намеки звучали, будто назойливое кваканье лягушек в пруду. Напряжение постепенно росло, возникла атмосфера предвкушения сенсации. Публика отнеслась к вопросу «активной ассимиляции» с живым интересом, хотя никто не знал, что это значит.

– Выяснилось, – сказал Шугерман, – что приблизительно две трети опрошенных высказались в пользу осторожного возобновления активной ассимиляции. – Провели опрос общественного мнения, только что поступили его результаты.

– Активная ассимиляция больно хороша для этих негодяев, – заявил Гейтс. – Нечего баловать предателей.

Вечером, без четверти восемь, Аллан созвал сотрудников к себе в кабинет. Среди собравшихся царил оптимизм.

– Ну вот, – сказал Аллан, – осталось совсем недолго. Еще пятнадцать минут, и мы в эфире. Никто не хочет выйти из игры?

Все дурацки заулыбались.

– Ты еще не получил приказ об увольнении? – спросил Гейтс.

Уведомление Комитета прибыло заказным пакетом, Аллан вскрыл его и прочел краткое официальное сообщение. Срок истекает во вторник в полдень. После чего он перестает быть директором Телеинформациона.

– Прочтите мне раскладку мероприятий, – попросил он Глиби.

– Простите? Да, гм. – Глиби взял подготовленный список и прочел текст полного плана освещения темы. – «До сих пор мы занимались подготовкой почвы. Сегодня в восемь выйдет сама дискуссия. Завтра вечером “по просьбе общественности” мы выпустим в эфир повторение дискуссионной программы».

– Лучше дать его пораньше, – сказал Аллан. – Мы оставляем им слишком много времени, они примут меры.

– Пустите его сегодня вечером, попозже, – предложил Шугерман. – Около десяти, когда все отправляются на боковую.

Глиби нацарапал пару пометок.

– Мы уже разослали дубликаты по колониям. Текст дискуссии записан и во вторник появится без сокращений в печати плюс высказывания «за» и «против». В сегодняшние вечерние программы новостей включены краткие сводки. Мы отбили на прессах копии в мягком переплете, они поступят в журнальные отделы военторгов. Мы подготовили вариант для юношества, но, честно говоря, мне кажется, нам не успеть с распространением по школам, на это потребуется еще четыре дня.

– И опрос общественного мнения, – добавил Шугерман.