Джайлз вскинул голову.

— Какие еще выводы?

— В желудке и легких покойной были обнаружены лепестки лаванды из ванны. Молодой ученик пришел к выводу, что леди Сара ушла под воду после смерти и, таким образом, какое-то количество воды попало ей в рот.

Пинтер искоса посмотрел на Дэвида.

— Однако недавние эксперименты показали, что вода не может попасть в желудок или легкие человека после смерти. Коронер подозревает, что леди Сару утопили, а потом перерезали ей вены, чтобы все выглядело как самоубийство.

Горло Дэвида сдавило точно железным обручем.

— Святые небеса, — хрипло вымолвил он.

Вновь открыв свою записную книжку, Пинтер заметил как бы между прочим:

— Когда проводилось расследование, вы сказали, что в ту злополучную ночь ушли прогуляться. Это так, милорд?

Вскочив со стула, Джайлз гневно посмотрел на сыщика.

— Я надеюсь, вы не пытаетесь утверждать, что это мой брат убил свою жену? — прорычал Джайлз. — Он уважаемый в обществе человек, пэр Англии. И вы считаете, что он настолько глуп…

— Сядь, Джайлз, — осадил его Дэвид. — Этот человек всего лишь выполняет свою работу. — Он посмотрел Пинтеру в глаза. — Я был дома почти до десяти часов. — Дэвид ждал возвращения Сары с бала. Он хотел узнать, действительно ли она по-прежнему играет в фараона, несмотря на его запрет. — А потом отправился на прогулку. Вернулся около полуночи. Спросите слуг, и они подтвердят вам, что я часто выхожу на улицу поздно ночью. Это помогает очистить мозг.

Пинтер что-то записал.

— Кто-то видел вас во время прогулки?

Поколебавшись немного, Дэвид ответил:

— Нет.

Мистер Кил, клерк в конторе Бейнса, видел его. Ведь именно к нему направлялся Дэвид. Он собирался отправить письмо Шарлотте. Но, сообщив об этом Пинтеру, он раскроет перед ним свою тайну, не говоря уже о том, что втянет в отвратительную историю и Шарлотту.

Этого допустить нельзя. Если назреет необходимость, Дэвиду, конечно, придется рассказать правду, но он не собирался делать этого до тех пор, пока у него не останется иного выхода. О Шарлотте никто не должен узнать.

— Вернувшись домой, — продолжал Дэвид, — я узнал, что и моя жена вернулась. Я попросил экономку открыть мне запертую на ключ дверь спальни Сары. И поскольку мы вместе ее обнаружили, не понимаю, каким образом на меня пало подозрение.

— Но ведь есть еще дверь, ведущая в вашу спальню, не так ли?

— Верно. Но она тоже была заперта изнутри.

— У вас наверняка есть ключ. Дэвид сжал кулаки.

— Несколько лет назад Сара попросила у меня единственный ключ от этой двери, и я его отдал. — Тогда же она отлучила мужа от постели. — Почему, вы думаете, мне пришлось звать экономку, чтобы попасть в ее спальню?

Сдвинув брови, сыщик сделал еще несколько пометок в блокноте.

— Что заставило вас войти в запертую комнату?

— Я хотел кое-что обсудить с женой, но ее не было дома. Когда же она вернулась, я постучал в ее спальню, но она не ответила.

— Что именно вы собирались с ней обсудить?

Джайлз вновь вскочил со стула.

— Беседа окончена, мистер Пинтер. До тех пор пока вы не предъявите что-то более существенное вместо своих догадок и противоречивых выводов ваших специалистов. А сейчас, я думаю, вам лучше оставить моего несчастного брата.

— Нет, я отвечу на все вопросы, — как можно спокойнее постарался произнести Дэвид. — В конце концов, моя совесть чиста.

Пинтер убрал блокнот в карман.

— В любом случае я узнал все, что необходимо. — Он потянулся за документами, чтобы убрать их в саквояж.

— Постойте! — сказал Дэвид. — Позвольте взглянуть на бумаги еще раз.

Он видел предсмертную записку Сары всего раз — в ночь ее самоубийства. К тому времени как он прочитал ее, Дэвид почти уже ничего не соображал — настолько потряс его вид плавающего в крови тела жены. Тогда он, естественно, не обратил внимания на подпись.

Но теперь он изучал оба документа внимательно, переводя взгляд с одного на другой. Теперь он понимал, почему у сыщиков возникли вопросы. Буквы «р» немного отличались, да и завитки у «к» тоже.

— Должно быть, она ужасно волновалась, когда писала это, — сказал Дэвид, возвращая документы сыщику. — Только так можно объяснить некоторые различия в написании букв.

— Мы не исключаем и такую возможность. — Линтер убрал документы в саквояж. — Но, по свидетельству нашего источника, ваша жена договаривалась о встрече с подругой на следующий день. Это совсем непохоже на поведение человека, решившего свести счеты с жизнью.

— И ее подруга подтвердила сей факт?

— Да.

Впервые за все время разговора Дэвид допустил возможность убийства. Несмотря на то, что при мысли об этом по его телу пробегала дрожь, Дэвид почувствовал, что бремя вины, давившее на его плечи в течение нескольких месяцев, стало легче. Он не виноват в смерти Сары. Не он толкнул ее на отчаянный шаг.

Но он не сумел ее защитить. Поэтому не мог успокоиться. Кто, ради всего святого, мог находиться в комнате Сары, когда она, обнаженная, готовилась принять ванну?

Мистер Пинтер направился к двери, но потом остановился и посмотрел на братьев.

— Еще один вопрос, сэр. Почему вы сказали друзьям, что ваша жена покончила с собой из-за карточных долгов, когда в предсмертной записке ни о чем подобном не упоминается?

Джайлз ошеломленно посмотрел на сыщика, а Дэвид поморщился. Он скрывал свои догадки ото всех, даже от брата.

— Если бы вам предоставили на выбор два объяснения самоубийства жены: карточные долги или несчастливый брак, — какое бы вы выбрали?

Взгляд Пинтера немного потеплел.

— Я понимаю, что вы хотите сказать.

— Если я подделал предсмертную записку, то, как вы думаете, стал бы выставлять себя в столь невыгодном свете?

— Наверное, не стали бы. А может, вы сделали это нарочно, потому что слишком умны.

Дэвид мрачно посмотрел на сыщика.

— Вы имеете право на собственное мнение, сэр. Но, надеюсь, принимая решение по данному делу, вы будете опираться на факты, а не на свою интуицию.

— Не сомневайтесь, сэр. Я не стану принимать решения, не раздобыв веских улик. — Сыщик низко поклонился. — А теперь позвольте откланяться. Буду весьма признателен, если вы останетесь в городе до выяснения всех обстоятельств.

Дэвид заскрежетал зубами.

— Это просьба или приказ?

— Скорее совет. — Пинтер кивнул Джайлзу. — Хорошего вам дня, джентльмены.

Когда он вышел из столовой с саквояжем в руках, Дэвид мог лишь ошеломленно смотреть ему вслед. Он пожелал хорошего дня? Это прозвучало как издевка.

Хуже того, Дэвид начал бояться, что хороших дней в его жизни уже не будет. Все его грехи воскресли из небытия, чтобы отравить ему жизнь. И казалось, уже ничего нельзя с этим поделать.

Шарлотта сидела в своем кабинете и вот уже в который раз перечитывала письмо кузена Майкла.

«Дорогая миссис Харрис!

Ваше предложение купить особняк, в котором расположена школа, застало меня врасплох. Случилось так, что мое финансовое положение пошатнулось в последнее время, поэтому я решил подыскать покупателя на свою собственность. К великому сожалению, я не могу продать вам особняк. Он очень дорог, а та сумма, что предлагаете вы, не покрывает и половины его стоимости. И поскольку мне очень нужны деньги, я вынужден искать другого покупателя.

Единственное, чем я готов вам помочь, это позволить пользоваться зданием школы за прежнюю арендную плату в течение последующих трех месяцев. Если вы не нарушите условия нашего соглашения, конечно. Таким образом, у вас будет достаточно времени, чтобы подыскать другое место для школы.

Но по окончании трех месяцев мне придется продать свою собственность. Думаю, вам следует поторопиться.

Ваш кузен Майкл».

Шарлотта смотрела на письмо, чувствуя, как в душе разливается холод. Послание кузена Майкла было таким холодным, таким безразличным — словно писал не он.

Ну почему он так поступил с ней? Неужели из-за сплетен? Может, он перестал верить в ее способность возглавлять школу? Шарлотта не допускала, что все может быть так плохо. Кузен Майкл вел себя как обыкновенный землевладелец, расчетливый бизнесмен.