— Да, вот так вероломно вторгаясь в личную жизнь…

— Брось! Нормальный поиск материла. Мы же не собираемся публиковать какую-то скандальную историю или что-то в этом духе. Радуйся, что именно тебе поручено такое ответственное задание. Я ведь заранее знал, что только ты сможешь обвести вокруг пальца этого Колина…

Вконец смущенная, Пруденс лишь кивнула. Ей было всего двадцать четыре года, она была самой молодой сотрудницей в редакции и никогда еще не писала сенсационных статей. Рецензии и обзоры совсем иное дело.

— Во всяком случае, ты летишь не в Якутию, — с улыбкой добавил Эллиот. — Хотя я послал бы тебя и туда.

Девушка нервно провела рукой по волосам и честно призналась:

— Я боюсь…

— В этом нет ничего страшного! — уверенно сказал он. — Но вообще-то ты была бы крупной идиоткой, если бы не испытывала страха.

— Слава Богу, хоть не идиотка, — улыбнулась она. — Видели бы вы этого Колина Монтгомери — поняли бы меня.

— Я встречался с ним много лет назад…

Пруденс повторила про себя фразу Джоан: "Жутко неприятный тип," — и вздохнула.

— Большое вам спасибо.

— Не хочу притворяться человеком, не понимающим деликатности твоего положения. Но ты же знаешь, я верю в честность.

Пруденс пристально на него посмотрела, и оба расхохотались.

Ей очень хотелось позвонить Колину. Постоянно возникали вопросы, на которые не было ответов: "Какая в Шотландии погода? Как долго мне предстоит там пробыть? Останусь ли я наедине с писателем, или его сын будет жить там же? Должна ли я быть при нем круглосуточно, или у меня будут выходные?" Однако Пруденс превозмогла себя. Младший Монтгомери вполне ясно дал понять, что не желает вмешательства в его жизнь. Даже стала себя убеждать, что все равно вытянуть из него ничего не удастся. Услышит только, пожалуй, какой-нибудь язвительный совет познакомиться с энциклопедией «Британника» — и все. А это она и сама догадалась сделать.

Сидя в своей скромной квартирке, Пруденс как раз читала энциклопедию, когда раздался его звонок.

— Мисс Эдвардс? Это Колин Монтгомери, — его голос звучал как-то уж очень холодно.

"Ну и типчик!" — подумала она.

— Здравствуйте, Колин Монтгомери! — ответила приветливо она, усаживаясь удобнее за столом, на котором лежала энциклопедия и стояла чашка кофе. Помешивая кофе, прижала трубку к плечу. — Вы знаете, из энциклопедии ничего толком не поймешь о погоде в Шотландии. Летом прохладно. На западном побережье теплее из-за близости Гольфстрима, на восточном — холоднее. А тут еще разные климатические причуды на возвышенностях, низменностях, плоскогорьях… Словом, я в полной растерянности, что мне с собой брать из одежды?

— Советую брать все, — сухо ответил он.

Пруденс разозлилась и захлопнула энциклопедию. Может, он еще надеется услышать громкое спасибо? Однако промолчала. Колин тоже молчал. Пауза затянулась, девушка даже успела подумать, уж не дает ли он таким образом ей понять, что она несет глупости?

— Я позвонил, чтобы спросить, не поужинать ли нам вместе? — услышала, наконец, его вопрос.

— Сегодня?

На этот раз пауза была короче.

— Да.

Пруденс посмотрела на настенные часы. Шесть тридцать. Они с подругой уже договорились об ужине, но Тони что-то задерживалась. Она работала в том же журнале, только в оформительском отделе.

— Хорошо, — согласилась Пруденс, постаравшись произнести это слово дружелюбно, но без особого энтузиазма. — У меня есть фасоль и сосиски. Могу вас ими накормить; приезжайте, а я пока дочитаю энциклопедию.

— Что?

— Там есть отдельные статьи по Эдинбургу и Глазго, я до них еще не добралась. Издание, правда, довольно старое, 1961 года. Мои родители выписали его, когда я только родилась.

— Вот как?

— Да нет, наверное, я уже была более взрослой. Как вы считаете, Шотландия с тех пор не сильно изменилась?

— Она не сильно изменилась с 1600 года, Пруденс…

Девушка улыбнулась — надо же, он назвал ее по имени!

— Так как мы договоримся?

— Я приеду через час.

— Давайте через сорок пять минут, а то я голодная…

— О Господи! — произнес он и повесил трубку.

Пруденс начала с того, что тщательно осмотрела квартиру и попрятала все номера "Манхэттен мансли", потом приняла душ, стала одеваться. Колин так и не сказал, будет ли он ужинать у нее или куда-то собирается ее повести, поэтому она постаралась выбрать наряд, подходящий на все случаи жизни. Шила Пруденс сама, так что, к счастью, гардероб у нее был больше, чем у любого другого малооплачиваемого сотрудника журнала. Она выбрала кремовое платье из хлопка без рукавов. Изящные босоножки дополнили туалет. Никаких колготок. Затем чуть подкрасила тушью ресницы и легко тронула губы помадой кораллового оттенка.

— Ошеломляюще средне! Идеальная бесцветная секретарша, — произнесла она, глядя на себя в зеркало, как раз в ту минуту, когда внизу позвонил Монтгомери.

Удостоверившись, что это он, Пруденс сразу же его впустила, ослепительно улыбаясь.

"Ах, если бы такие мужчины заходили почаще!" Колин выглядел обворожительно, одет был почти шикарно, а в руках держал огромный пакет с провиантом китайского ресторана.

— Китайская пища и ваша фасоль… — сказал он, перешагивая порог. — Забудьте о сосисках.

— Мистер Монтгомери, я думала, что…

— Да, я собирался сводить вас в китайский ресторанчик, но, проходя мимо, изменил решение. — Он ухмыльнулся: — Вы не любите китайскую кухню?

Пруденс закрыла входную дверь, но не стала защелкивать замки. Немного растерявшись, ничего не ответила.

— Принимаете меня за нахала? — спросил Колин.

— Тогда бы я вас просто выставила!

— Вы обещали угостить меня фасолью с сосисками, — напомнил он и понюхал воздух. — Какой аромат! Домашнего приготовления?

На сей раз их ужин с Тони действительно был домашнего приготовления. Пруденс уже давно поставила тушить фасоль с сосисками на маленьком огне, добавив в нее пряности и соус.

— Мясо по-монгольски тоже принесли? Это их фирменное блюдо.

— Ах, так вот почему вы испытываете тягу к Якутии! — улыбнулся Колин, проходя вместе с нею на кухню.

— Якутия — это в России, — уточнила Пруденс.

Он поставил пакет на стол и изобразил на лице удивление.

— Надо же! А я и не знал!

От волнения Пруденс купилась на шутку как маленькая девочка.

— На самом деле существует две Монголии, — сказала она. — Одна — Внешняя — называется Монгольской народной республикой. Другая — это Монгольский автономный район Китая и…

— Называется Внутренней Монголией, — договорил за нее Колин, широко и озорно улыбаясь. — Это необходимо знать, чтобы съесть говядину по-монгольски?

— Конечно, нет! — Она покраснела.

— Вероятно, вы печатали диссертацию по Монголии или что-то в этом роде? — поинтересовался Колин, доставая из пакета пластиковые упаковки.

Сосчитав до семи, Пруденс ответила слегка раздраженно:

— Я могу быть секретаршей, но идиоткой — никогда!

Он усмехнулся:

— Простите, ради Бога! А тарелки у вас есть?

Пройдя мимо него, девушка открыла шкаф, висящий над мойкой. Единственный мужчина, которого она кормила иногда у себя ужином, был ее отец. В крохотной кухоньке получалось так, что Колин находился все время рядом. Как только Пруденс достала пару тарелок с яркими голубыми цветочками, из сервиза, который ей подарила мать, он поднялся и взял их. На мгновение коснулся ее руки, отчего по всему телу девушки будто пробежала искра. Она быстро отвернулась.

— Уютная квартирка, — заметил Колин. Пруденс повернулась к нему со столовыми приборами в руках.

— Для секретаря?

— Я ожидал увидеть другое.

— Что же именно?

— Сам не знаю. Дайте-ка мне вилку. Она протянула ему вилку, и он стал выкладывать на тарелку вареные креветки.