* * * Отчего расставанья легки? Промелькнула зарницею жизнь, Скоро вербы уронят платки В неподвижную озера синь. Пусть мерцает весны моей свет, Пусть молчит мой нехоженый лес. Скоро выплывет белый рассвет Из долины лазурных небес. Нет в душе ни обид, ни тревог, Что случится – не стоит гадать. Хорошо у вечерних дорог Об ушедшей любви вспоминать. Как пожатие нежной руки Станет эта недолгая жизнь… Скоро вербы уронят платки На холодную озера синь. * * * С любовью – Елене Готов всю жизнь свою стоять на холоде И ждать тебя с надеждой каждый день, — В забытом и провинциальном городе, Где белая весной цветет сирень. Тебе одной с утра дарить подарочки Хочу сквозь годы мерзлые разлук, — И видеть на щеках румяных ямочки, И поступь легкую, и плавность рук. Горят цветы на белоснежной скатерти, — Что ж, улыбнись… бокал вина налей. Замру, как нищий, на убогой паперти, Чтобы дождаться милости твоей. Чтоб задрожать, как на вечернем холоде, Чтоб ночь была длинней, чем майский день… В далеком и старинном русском городе, Где белая в садах цветет сирень. * * * Памяти певца Ты разбудил годов унылых дали, Когда, казалось, незачем и жить. Слова мятежной удалью звучали, Нам не давая руки опустить. Ты по земле есенинской походкой Прошел, назло рабам и дуракам. Печаль твою не заглушила водка, — Лишь боль со струн рванулась к облакам. Весною вновь взойдет зеленый колос, Да журавли обратный вспомнят путь… Скажи, в каких краях звучит твой голос? Увидим ли тебя когда-нибудь? Нет, после смерти не нужны медали, — Иной пришлось тебе заботой жить. Ты сердцем разбудил немые дали И слезы Родины не смог забыть. * * * Она все так же будет хорошеть, — Природа слишком быстро забывает О тех, кто жил, ушел или страдает… Ее удел – весною вешней цвесть. Все так же будет нежно песни петь В вечерний час, среди черемух белых, Какой-то соловей в садах несмелых О том, что никогда не умереть. В своей любви, в своих минувших днях И даже… в неисполненных желаньях. Остаться навсегда в воспоминаньях Иль именем на чьих-нибудь устах… * * * Я знал, что не одни бывают встречи, — В лазури дней не миновать утрат. И не нужны торжественные речи. Когда уходят – слов не говорят. Я знал, что неминуем этот вечер, — Ночной туман оденет в саван сад. И в церкви за рекой затеплят свечи О тех, кто больше не придет назад. И вспомню я надломленные плечи, Твою улыбку, твой прощальный взгляд… Нет, не нужны торжественные речи, Когда цветы ограду серебрят. * * * Не унижай свою любовь обманом, Когда в виски густой ударит хмель. Уйди туда, где за ночным туманом Черемух стынет белая метель. О чем твоя улыбка, взгляд молчащий, О ком печаль твоя и горечь слез? Листвою нынче голубые чащи Звенят над лунной заводью берез. Нет, это все на праздник не похоже, Где всякий – веселись да сумасбродь. Кому теперь твои слова: «За что же…» — И неутешный вздох: «Прости, Господь…» Не утешайся ласковым обманом, Что ждет тебя в лугах, тоскуя, Лель… Иди туда, где за густым туманом Ночных черемух белая метель. * * * Вновь тихой ночи золотая тень Окутала усталые дубравы, Цветы лугов, серебряные травы… Прощай, прощай, мой уходящий день. В каких краях теперь шаги твои И свет твоей застенчивой улыбки? В иных полях твои заплачут скрипки О воле, о бессмертье, о любви. Как будто все случилось не со мной, Звучало слишком призрачно, невнятно. Я видел очарованных мечтой, Из тайны лет вернувшихся обратно. И не был я печален среди них, Как средь других, – бесстрастных и молчащих, Холодно-равнодушных и чужих… О чем-то нежном мне шептали чащи. А неба светло-дымчатая сень Сквозила сквозь бескрайние дубравы. Цветы лугов, серебряные травы Тебя встречали… мой последний день. * * * О сколько знает одиноких песен, Молитв и слов беспечная земля, — Загадочная, как Лариса Рейснер На палубе ночного корабля. Путь каждого и скор, и неизвестен. Жизнь отшумит, как в полночь тополя, Пригрезится, словно Лариса Рейснер На палубе ночного корабля. Но ей самой… никто не интересен, — Кто ждал, любил, кто покорял моря… Лишь улыбнется, как Лариса Рейснер На палубе ночного корабля. |
