Как странно поздней осенью леса

Молчат о чем-то в гаснущих закатах, —

Так алые застыли паруса

В глазах Ассоль, забывшей об утратах.

Быть может, скоро всадник на холме

Появится, как вестник долгожданный.

И мы с тобой забудем о зиме,

Я назову тебя своей желанной.

Минувших дней былые чудеса

Вновь оживут в сгорающих закатах…

Как алые когда-то паруса

В глазах Ассоль, забывшей об утратах.

Будут тайной нездешней хранимы

Песни юности в отчих краях.

Еще будут холодные зимы

И цветы в одиноких полях.

Нет, не в праздники и выходные

Здесь легко, все забыв, не скучать.

В годы бедствий напевы родные

Начинают надеждой звучать.

Звоном лет отзовутся долины,

И увидятся, как наяву,

Позабытые наши равнины,

Чьей судьбой и доныне живу.

Где, невзгодами неопалимы,

Листья в лунных шумят тополях…

Будут вечной любовью хранимы

Песни юности в отчих краях.

Хорошо в предосеннюю мглу

За окном видеть зыбкий рассвет.

Старость тихо присядет в углу

И расскажет о тех, кого нет.

Как любили и жили они,

Как ушли незаметно от нас.

Отзовутся минувшие дни —

Свет далекой любви не погас.

Все они – в благодатных местах,

Всем им – память и вечная жизнь…

Лишь заплачет рябина в кустах

Кровью ягод на мерзлую синь.

Я нездешнею тайной живу

В нежном зареве розовых лет…

Хорошо в предосеннюю мглу

За окном видеть тихий рассвет.

Обиды помнить не велела,

Сказав: «Прости…»

Пожаром небо заалело

В конце пути.

Прощанье в синеве глубокой

Как дым лилось.

Лишь сердце болью одинокой

Отозвалось.

Кому за тишиною мглистой

Сияют дни?

Кому в долине серебристой

Горят огни?

Не мне улыбчивые речи

Во мгле цветут.

Твои надломленные плечи

Другого ждут.

Другого сердцем пожалела,

Решив уйти.

Пожаром небо заалело

В конце пути.

Не утешай себя делами,

Не жди любви, которой нет.

Весна растает за полями,

Как бледно-розовый рассвет.

Что ж, отзвучала партитура

Веселых лет, беспечных дней.

Осталось – тихо и понуро

Брести дорогою своей.

Почти невидим отблеск счастья,

Но все ж приходится идти

Через разлуки и ненастья

На зыбкий свет в конце пути.

Так нескончаемы обманы

Житейской вечной суеты:

Придут вечерние туманы,

Поникнут нежные цветы.

Вокруг – колдобины да ямы,

И нет уже тех, кто жил, любя.

И лишь забытый голос мамы

Как будто все зовет тебя…

Не отвлекай себя делами,

На прошлое ищи ответ…

Уж где-то брезжит за полями

Холодной старости рассвет.

Я шел чрез годы унижений,

Ошибок, развенчаний, слов.

И в пламени самосожжений

Услышал боль родных ветров.

Я понял, как порой убоги

Все наши помыслы и дни,

Страны обманутой дороги,

Ее просторы и огни, —

Где жизнь бедна, дела унылы,

И день – не день, и год – не год,

Где отчие молчат могилы,

Бездумен, терпелив народ.

Лебяжьи песни отзвучали

Здесь мимолетною порой.

Совсем не то, о чем мечтали,

Случилось нынче со страной.

Ведь тень незримых отчуждений

Легла меж нами, словно ров.

Настало время унижений,

Порочных дел и лживых слов.

Словно лошади пенный круп,

Забелел туман вдалеке.

И луны одинокий труп

На холодной застыл реке.

Отгуляли свое – стада,

Отгорел в глубине – закат.

Перелесков ночных гряда

Манит болью ночных утрат.

Жду тебя – ты еще жива, —

Как тебе о любви сказать?

Заколдованных книг слова

Ветер будет в ночи читать.

С тихим вздохом касаться губ,

О тебе шептать вдалеке,

Где луны одинокий труп

По холодной плывет реке.

В безбрежных сумерках зимы

Ты кажешься нежней и краше.

О где же, где же счастье наше?…

Безмолвны белые холмы.

В вечерних облаках плывут

Над нами неземные тени.

И скоро задрожат ступени…

Я верю – нас с тобою ждут

Совсем нездешние края,

Где сон весны глубок и нежен,

Где мир счастливый безмятежен,

Как будто красота твоя.