(В § 4-5 [96-105] рассказывается о встрече Вителлия с парфянским царем Артабаном III и заключении мирного договора.)

(6) [106] Тогда же, на двадцатом году правления Тиберия, умер и брат тетрарха Ирода, Филипп [170], после того, как в течение тридцати семи лет правил Трахоном, Гавланитидой и Батанеей. [107] Его правление отличалось мягкостью и спокойствием. Он провел всю жизнь в пределах подчиненной ему области. Когда ему случалось выезжать, он делал это в обществе нескольких избранных. При этом за ним всегда возили его кресло, сидя на котором он творил суд. Если по пути к нему являлся кто-либо с жалобой, то он, недолго думая, тут же ставил кресло, садился на него и выслушивал обвинителя. Виновных он тут же подвергал наказанию и немедленно отпускал тех, кого обвинили несправедливо. [108] Филипп умер в Юлиаде. Тело его было доставлено в мавзолей, который он сам заранее воздвиг для себя, и торжественно похоронено там. Так как Филипп не оставил после себя потомства, то Тиберий взял его область себе и присоединил ее к Сирии. Впрочем, доходы с этой тетрархии он распорядился сохранить за нею.

5 (1) [109] Около того времени царь Каменистой Аравии Арета [171] и тетрарх поссорились между собой по следующей причине. Ирод был давно уже женат на дочери Ареты. Во время одного путешествия в Рим он заехал к сводному брату своему Ироду, который родился от дочери первосвященника Симона [172]. [110] Влюбившись в жену брата, Иродиаду [173] (она была дочерью их общего брата Аристобула и сестрой Агриппы Великого), он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась и сговорилась с ним пойти в его дом, когда он возвратится из Рима. При этом было условлено, что Ирод прогонит дочь Ареты. [111] После этого тетрарх отплыл в Рим, заключив вышеуказанный договор. Когда же он, по исполнении в Риме всего нужного, собирался вернуться домой, жена его, без его ведома успевшая разузнать все о его условии с Иродиадой, просила разрешения уехать в Махерон, находящийся как раз на границе владений Ирода и Ареты, причем никому не сказала о цели этой своей поездки. [112] Ирод согласился, не предполагая, что жене его что-либо известно. Последняя между тем заранее послала в Махерон к начальнику, поставленному там ее отцом, просьбу приготовить все к дальнейшему путешествию. Затем она явилась сама и поехала тотчас же в Аравию, причем арабские князья последовательно сопровождали ее, пока она не приехала к своему отцу. Ему она рассказала о намерении Ирода.

[113] Арета на основании этого решил начать войну со своим зятем; именно на границах Гамалитиды. [114] Собрав войска, обе стороны вступили в борьбу, причем вместо Ареты и Ирода сражались их военачальники. В происшедшей тут битве все войско Ирода было уничтожено благодаря измене нескольких перебежчиков, которые примкнули к Ироду, принадлежа собственно к числу подданных тетрарха Филиппа. [115] Ирод написал об этом Тибе-рию. Тот разгневался на действия Ареты, послал Вителлию приказ объявить ему войну и представить ему Арету либо живым в оковах, либо прислать ему его голову.

(2) [116] Такой приказ отдал Тиберий сирийскому наместнику. Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание Божие за убиение Иоанна. [117] Ирод умертвил этого праведного человека (άγαθόν άνδρα), который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни (άρετήν έπασκοΰσιν), быть справедливыми друг к другу (τά πρός άλλήλους δικαιοσΰνη) и из благочестивых чувств к Богу собираться для омовения (πρός τόν Θεόν εύσέβεία χρωμένοις βαπτισμφ συνιέναι). При таких условиях, учил он (Иоанн), омовение будет угодно Ему, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела (άγνείς τοΰ σώματος), тем более что души их заранее уже успеют очиститься. [118] Так как люди стекались к проповеднику (έπί πλείστον άκροάσει [174]), учение которого возвышало их души, Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на людей, вполне подчинившихся ему, не привело к смуте. Поэтому он (Ирод) предпочел предупредить это, схватив его (Иоанна) и казнив раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. [119] Благодаря такой подозрительности Ирода, он (Иоанн) был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там убит (κτίννυται). Иудеи были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за это злодеяние, так как Бог желал проучить Ирода. [175]

(3) [120] Приготовив для войны с Аретой два легиона и присоединив к ним тех легковооруженных и всадников, которых ему представили подвластные римлянам царьки, Вителлин двинулся к Петре, столице Аравии, и прибыл [сперва] в Птолемаиду [176]. [121] Когда же он собрался повести свое войско через Иудею, к нему навстречу вышли наиболее влиятельные граждане и умоляли его не проходить через их страну, так как по Закону они не вправе разрешить внесение в Иудею тех изображений (σημαίας), которые в таком значительном числе имеются на его знаменах. [122] Вителлий согласился, изменил свое первоначальное решение и, велев войску идти по Великой равнине [177], сам в сопровождении тетрарха Ирода и некоторых друзей поехал в Иерусалим, чтобы ввиду наступления иудейского национального праздника принести там жертву Богу. [123] Здесь он был восторженно принят населением и пробыл там три дня, в течение которых отнял первосвященство у Ионафана и поставил на его место брата его Феофила. [124] На четвертый день он получил письменное извещение о смерти Тиберия и потому заставил население присягнуть на верность Гаю [178]. Вместе с тем он отозвал свое войско и распустил его на зимние стоянки, так как теперь, с переходом власти к Гаю, Вителлий не имел уже полномочий продолжать войну. [125] Рассказывают, что и Арета при извещении о походе Вителлия стал гадать по полету птиц и пришел к заключению, что неприятельское войско не дойдет до Петры: из военачальников сторон умрет либо тот, кто начал войну, либо тот, кто отдал приказание о выступлении войск, либо тот, против кого направлен весь поход.

[126] Таким образом, Вителлий вернулся в Антиохию. Тем временем Агриппа, сын Аристобула, за год до смерти Тиберия отправился в Рим, чтобы там при первой представившейся возможности добиться чего-либо от императора. [127] Мне хочется здесь несколько подробнее остановиться на потомстве Ирода Великого, отчасти потому, что это потомство играло большую роль в истории, отчасти потому, что тут оправдывается то положение, что ни обилие потомков, ни другая какая-либо находящаяся в распоряжении людей сила не имеет никакого значения, если люди не отличаются истинным благочестием. [128] Ведь в течение столетнего периода почти все многочисленное потомство Ирода, за немногим исключением, подверглось гибели. Вместе с тем каждому будет полезно ознакомиться с постигшими этих потомков бедствиями. [129] Особенно интересна в этом отношении судьба наиболее выдающегося из них, Агриппы, который, происходя из совершенно второстепенной семьи, помимо всякого ожидания достиг такой значительной власти. Правда, на эту тему мы говорили и раньше [179], но теперь я хотел бы остановиться на этом подольше.

(4) [130] У Ирода Великого было от Мариамны, дочери Гиркана [180], две дочери. Одна из них, Салампсо, была выдана отцом своим замуж за своего двоюродного брата Фасаеля, сына брата Ирода того же имени. Другая дочь, Кипра, также вышла замуж за другого двоюродного брата своего, сына сестры Ирода, Саломеи. [131] Салампсо родила Фасаелю пятерых детей, сыновей Антипатра, Ирода и Александра, и дочерей Александру и Кипру. На последней женился Агриппа, сын Аристобула. Александра же вышла замуж за знатного киприйца Тимия и умерла бездетной. Кипра родила Агриппе двух мальчиков, Агриппу [181] и Друза (из них последний умер ребенком), и трех дочерей: Беренику [182], Мариамну и Друзиллу. [133] Отец их Агриппа когда-то воспитывался вместе с другими своими братьями, Иродом [Халкидским] и Аристобулом. Все трое были детьми Береники и сына Ирода Великого. Береника в свою очередь была дочерью Костобара и сестры Ирода, Саломеи. [134] Все они оставались сиротами после казни, постигшей их отца Аристобула и его брата Александра, как мы рассказали уже выше. Когда они подросли, то поженились; именно указанный Ирод [Халкидский], брат Агриппы, взял себе в жены Мариамну, дочь Олимпиады и внучку Ирода Великого. Мариамна была дочерью Иосифа, племянника Ирода. От нее Ирод имел сына Аристобула. [135] Третий брат Агриппы, также носивший имя Аристобул, женился на дочери царя Эмессы Сампсигерама, Иотапе, которая родила ему глухую дочь, также названную Иотапою. Это было потомство по мужской линии. [136] Сестра их Иродиада вышла замуж за сына Ирода Великого, Ирода же, происходившего от Мариамны, дочери первосвященника Симона. Она родила ему дочь Саломею. После рождения этой девочки Иродиада, вопреки нашим законам, вышла замуж за сводного брата своего мужа, именно за галилейского тетрарха Ирода [183], но разошлась с ним еще при его жизни [184]. [137] Ее дочь Саломея вышла замуж за трахонского тетрарха Филиппа, сына Ирода [Великого]. Так как Филипп умер бездетным, то на ней женился Аристобул, сын Ирода [Халкидского] и брат Агриппы [Великого]. У них было трое детей: Ирод, Агриппа и Аристобул. [138] Это, следовательно, было потомство Фасаеля и Салампсо.