Нагель направляет свои размышления о том, каково быть летучей мышью, против “недавней волны редукционистской эйфории” и приводит в качестве примеров: J. J. C. Smart, Philosophy and Scientific Realism, London, Routledge & Kegan Paul, 1963; David Lewis, “An Argument for the Identity Theory”, in Journal of Philosophy, vol. 63, 1966; Hilary Putnam, “Psychological Predicates”, in Art, Mind, and Religion, edited by W. H. Capitan and D. D. Merrill, Pittsburgh, University of Pittsburgh Press, 1967; D. M. Armstrong, A Materialist Theory of the Mind, London, Routledge & Kegan Paul, 1968; Daniel Dennett, Content and Consciousness. В качестве примеров противоположной точки зрения на эту проблему Сирл приводит Kripke, Naming and Necessity; M. T. Thornton, “Ostensive Terms and Materialism”, The Monist, vol. 56, 1972, pp. 193–214; Dennett, in Journal of Philosophy, vol. 1969, 1972 и собственный ответ Армстронгу в Philosophical Review, vol. 79, 1970, pp. 394–403. Сирл ссылается также на три важные работы в области философии разума: Donald Davidson, “Mental Events”, in L. Foster and J. W. Swanson, eds., Experience and Theory, Ameerst, University of Massachusetts Press, 1970; Richard Rorty, “Mind-Body, Identity, Privacy, and Categories” in Review of Metaphysics, vol. 19, 1965, pp. 37–38; Nagel, “Physicalism”, in Philosophical Review, vol. 74, 1964, pp. 339–356.

Нагель продолжает свои оригинальные исследования в области субъективности в “The Limits of Objectivity”, in The Tanner Lectures on Human Values, New York, Cambridge University Press, and Salt Lake City, University of Utah Press, 1980, edited by Sterling McMurrin. Другие интересные работы на эту тему включают Adam Morton, Frames of Mind, New York, Oxford University Press, 1980; Zeno Vendler, “Thinking of Individuals”, in Nous, 1976, pp. 35–46.

Вопросы, затронутые Нагелем, исследовались во многих недавних работах. Некоторые из лучших дискуссий на эту тему были напечатаны в двухтомной антологии Ned Block, ed., Readings in Philosophy of Psychology, Cambridge, Mass., Harvard University Press, 1980, 1981. Там же напечатано много других статей и глав на темы, обсуждающиеся в “Глазе разума”. В книге Черчлэнда (Paul Churchland, Scientific Realism and the Plasticity of Mind, New York, Cambridge University Press, 1979) можно найти много интереснейших мысленных экспериментов о том, как иное понимание науки могло бы изменить наше самосознание.

Подробному анализу проблемы зеркала посвящена статья Ned Block, “Why Do Mirrors Reverse Right/Left and Not Up/Down?” in the Journal of Philosophy, 1974, pp. 259–277.

Восприятие цвета, которое Смоллян обсуждает в “Эпистемологическом кошмаре”, часто бывало предметом интереса философов. Традиционным является мысленный эксперимент перевернутого спектра, который описан уже у Локка (John Lock, Essay Concerning Human Understanding, 1690). Откуда мне известно, что мы оба видим одно и то же, когда смотрим на ясное “голубое” небо? Нас обоих учили слову “голубой”, показывая на чистое небо, поэтому мы будем использовать это слово одинаково, даже если при этом видим разные вещи! Недавние размышления об этой древней загадке вы найдете в антологии Блока (см. выше) и в Paul and Patricia Churchland, Functionalism, Qualia and Intentionality, in Philosophical Topics, vol. 12, no. 1, spring 1981.

Фантазии и мысленные эксперименты, собранные в этой книге, предназначены для того, чтобы заставить читателя задуматься о трудно достижимых областях понятий, но иногда совершенно реальные явления бывают достаточно необычны, чтобы заставить нас взглянуть на себя с новой перспективы. Некоторые из этих странных случаев все еще находятся в эпицентре горячих споров, поэтому необходимо читать эти, как кажется чисто фактологические, описания с долей здорового скептицизма.

Казусы множественных личностей — двух или более людей, живущих в одном теле в разное время — были описаны в двух популярных книгах: Corbett H. Thigpen and Hervey M. Cleckley, The Three Faces of Eve, New York, McGraw-Hill, 1957; Flora Rheta Schreiber, Sibil, Warner, 1973. Обе книги были экранизованы. Должно быть ясно, что ничто в теориях, затронутых в фантазиях и размышлениях этой книги, не противоречит возможности множественных личностей. Тем не менее возможно, что подобные случаи, как бы детально они ни описывались в литературе, были в большей степени продуктом теоретических ожиданий исследователей, чем явлениями, имевшими четко определенное существование до того, как их принялись изучать.

Каждый экспериментатор знаком с предательской опасностью врожденной и неизбежной предвзятости, с какой любопытный ученый подходит к интересующим его фактам. Как правило, мы знаем, что хотим открыть (поскольку нам обычно известны предсказания любимой теории), и если мы не поостережемся, эта надежда может обмануть наши глаза и уши, или почти незаметными знаками показать подопытным, чего мы от них хотим — при этом ни мы сами, ни подопытные могут этого не замечать. Очистка экспериментов от подобных “характеристик требований” и использование техники “двойного слепого” эксперимента (при котором ни подопытные, ни экспериментатор не знают в тот момент, какая из групп опытная и какая — контрольная) требует времени и усилий, и результатом являются чрезвычайно искусственные и ограниченные условия опыта. Клинические врачи и психоаналисты, изучая странные и зачастую трагические недуги своих пациентов, просто не могут и не должны пытаться лечить в таких строгих лабораторных условиях. Поэтому весьма вероятно, что многое из того, что вполне добросовестно и честно было описано клиническими врачами, объясняется не только предвзятым мышлением, но и предвзятым видением и слышанием, а также эффектом Умницы Ганса. Умницей Гансом звали коня, в начале девятнадцатого — начале двадцатого веков поразившего берлинцев своими кажущимися способностями к арифметике. Когда его спрашивали, например, сколько будет четыре плюс семь, он стучал копытом одиннадцать раз и останавливался. При этом его хозяин не подавал коню никаких видимых знаков. После долгих исследований скептические наблюдатели выяснили, что конь реагировал на почти незаметный (и вполне возможно, совершенно невинный и непреднамеренный) вздох, который его хозяин испускал всякий раз, когда его питомец достигал нужного числа. Сейчас доказано, что эффект Умницы Ганса имеет место во многих психологических экспериментах с людьми (слабая улыбка на лице экспериментатора показывает испытуемым, что они на правильном пути, хотя они и не знают, почему так думают, а экспериментатор понятия не имеет, что улыбается).

Следовательно, необходимо изучать клинические чудеса, такие, как Ева и Сибил, в строгих лабораторных условиях, прежде чем мы начнем менять из-за них свои теории; однако обычно это не совпадает с интересами самих пациентов. Тем не менее, существует по крайней мере одно удивительное исследование расщепленной личности Евы, частично слепой эксперимент со словесными ассоциациями, выявивший три сильно различающихся “семантических дифференциала” для Евы Уайт, Евы Блэк и Джейн (личность, получившаяся, по-видимому, из первых двух в конце лечения). Отчет об этом можно прочитать в C. E. Osgood, G. J. Suci, and P. H. Tannenbaum, The Measurement of Meaning, Champaign, University of Illinois Press, 1957. Недавно появился отчет еще об одном случае расщепления личности: Deborah Winer, “Anger and Dissociation: A Case Study of Multiple Personality”, in the Journal of Abnormal Psychology, vol. 87, (3), 1978, pp. 368–372.

Знаменитые случаи разделенных мозговых полушарий, напротив, изучаются в строгих лабораторных условиях уже много лет. При некоторых формах эпилепсии рекомендуемое лечение включает операцию, почти полностью разделяющую правое и левое полушарие, в результате чего они становятся почти независимыми. Удивительные явления, возникающие в результате такого хирургического вмешательства, часто склоняют нас к мысли, что комиссуротомия разделяет одну личность на две. Появившаяся в последние годы обширная литература о пациентах с рассеченными полушариями и выводы, которые можно сделать из этих медицинских казусов, ясно и подробно представлены в книгах Michael Gazzaniga, The Bisected Brain, New York, Appleton-Century-Crofts, 1970; Michael Gazzaniga and Joseph Ledoux, The Integrated Mind, New York, Plenum, 1978; Charles Marks, Comissurotomy, Consciousness and the Unity of Mind, Montgomery, Vt., Bradford Books, 1979. Томас Нагель написал одну из самых провокационных статей по этому поводу: Thomas Nagel, “Brain Bissection and the Unity of Consciousness”, in his Mortal Questions, New York, Cambridge University Press, 1979. Там же читатель найдет и множество других интересных статей на темы, затронутые в “Глазе разума”.