Ниже приводим два образца почерка одного и того же человека – на русском языке и на иврите: просто поразительно, насколько он остается собой, даже находясь в совершенно других условиях, когда иные и язык, и само направление письма. Учитывая то, что автор почерков – левша, это тем более странно, ведь ему явно было бы легче писать в другом направлении и при другом наклоне! Данный факт – одно из главных свидетельств того, что почерк есть продукт не столько моторики, сколько мозга, психики и подсознания.

Образец почерка на русском языке:

Образец почерка на иврите:

Почерк показывает, что его автору в жизни приходилось нелегко – ив семье, и в личной жизни. Разочарования или болезненный прошлый опыт не дают ему расслабиться, заставляют закрываться от окружающих и не доверять. Фактором, осложняющим жизнь, является страх. Страх, тревожность, даже опасения относительно человеческого общества. Автор почерка (осознанно или неосознанно) очень боится быть использованным. Хуже всего для него обнаружить, что его не ценят или не принимают безусловно, не любят.

Вне зависимости от наличия того, что могло травмировать его, так или иначе, он испытывает дискомфорт и страдания. Из-за этого есть внутреннее стремление как бы очиститься от неприглядности окружающей реальности – и он это возмещает с лихвой в области ценностей, морали, эстетики. Хочет усовершенствовать себя, мир. Перфекционист по натуре, его голова постоянно переполнена мыслями, сомнениями «правильно – не правильно». Из-за большой уязвимости в эмоциональной, душевной и интимной области он нуждается в компенсации недостатка доверия.

Еще один защитный механизм – обсессия. Говоря по-простому, человек всеми силами, но не вполне адекватно стремится к обретению порядка, упорядоченности, стабильности, чистоты; контролирует свою жизнь и себя в более узком смысле, подсознательно испытывая огромный страх и ощущение того, что жизнь не под контролем и он сам не ее хозяин.

Обсессии, навязчивые страхи или невольные мысли бывают с компульсиями, то есть действиями, ритуалами, которые иррациональны, не оправданы, доставляют человеку большой дискомфорт, а порой даже мешают его нормальному функционированию и адаптации.

В целом обсессия в почерке – это сочетание графических признаков, позволяющее предположить наличие внутренней навязчивости: медленный почерк при очень высокой однородности графических признаков, которая является скорее однообразностью, монотонностью. Правильные, ровные, напряженные повторяющиеся штрихи и линии букв, в которых нет места легкости или импровизации, часто при некрупном почерке, организация в пространстве, как и форма, нарочита. Как при любом страхе, живущем и владеющем душой человека, можно ожидать неровность строк (важно!) при медленном почерке.

Следующие образцы демонстрируют проявление обсессии в почерке.

Перед нами еще один страх, безжалостно ударяющий по жизненной адаптации человека.

Попросту говоря, социальная фобия – это страх социума. Это не просто застенчивость, или скромность в общении, или небольшая неловкость при знакомствах (хотя внешне такие люди и могут казаться просто тихими, стеснительными или неуверенными в общении). Это означает, что человек иррационально, необоснованно испытывает неконтролируемый, панический страх в отношении всего, что связано с общением, обществом, взаимодействием с людьми.

По сути, социофобия способна испортить человеку жизнь, как социальную, так и личную. Несмотря на то что сейчас XXI век, часто осведомленность и общественное мнение таковы, что различные психологические страдания, расстройства, фобии воспринимаются как что-то несерьезное, и человеку спешат помочь советом, говоря банальнейшие вещи.

«Советчики» настолько далеки от понимания проблемы, что даже не удосуживаются сообразить: страдающий проблемой человек давным-давно успел и сам подумать обо всем том, что ему собираются поведать. Он нормальный, а возможно, и умный и прекрасно понимает, что «это не страшно», «это ерунда», «не надо заморачиваться» или «надо взять себя в руки». В том-то и трагедия, что он знает это. Но каждый раз в ситуации, требующей внимания других к своей персоне, его просто парализует, холодный пот градом, лицо краснеет и бледнеет, мысли путаются и исчезают из головы, в то же время возникает ощущение потери контроля и провал в памяти, даже если он знал, что сказать!

Но, как мы говорили выше, это сознательное, а нами часто правит намного более мощный древний механизм – подсознательный страх, и с ним не договоришься! Необходима терапия.

Итак, социофобия в почерке. Ее степени бывают разные, но в целом она проявится, прежде всего, в скованности почерка – в динамике движения почерка, часто – при негибкости структуры буквы, ее деталей. Могут наблюдаться признаки обсессивности (навязчивости, страха), описанные чуть выше. Узость почерка в сочетании с большими белыми пространствами, особенно при «обрубленности» окончаний букв. Это хорошо видно на резких, словно недописанных окончаниях слов, с большими расстояниями между ними. Часто, как и при любом страхе, мы можем встретить сильно выраженную неровность не столько в направлении, сколько в ходе строк – при медленной скорости.

Сильное проявление социофобических признаков мы можем наблюдать в уже знакомом нам тревожном почерке:

Я уже много раз отмечала: графология, как и психология, – не медицина и, в частности, не психиатрия. Поэтому было бы безответственно обещать постановку медицинского диагноза по почерку. Я сама, по долгу профессии обладая знаниями в области клинической психологии, психиатрии и – современного направления – «малой психиатрии», тем не менее никогда не занимаюсь постановкой диагнозов и тем более терапией.

Когда мы видим в почерке что-либо, вызывающее те или иные подозрения, важно понимать, что они требуют подтверждения официальной медицины.

Оговорившись таким образом, я могу рассказать, что возможно с высокой долей вероятности различить в почерке слишком далекие друг от друга вещи, скажем, психоз и невроз.

Психоз, шизофрения и другие психические болезни, относясь к «большой психиатрии», являются необратимыми и намного более глубокими по своей природе, в том числе органически обусловленными, заболеваниями. То же происходит и с различными старческими, психоневрологическими расстройствами. Почерки, как правило, претерпевают также значительные необратимые, часто очень заметные изменения – они несут отпечаток неадекватности.

Человек, страдающий маниакальным расстройством, в эпизоды мании является своего рода одержимым. Отмечу, однако, что маниакальные больные прежде всего опасны для самих себя. Мания – не кровожадность или сексуальное извращение. Это овладевающее больным состояние эйфории, ощущение всемогущества, в маниакальные моменты притупляется адекватное восприятие реальности, и в первую очередь чувство опасности и инстинкт самосохранения. Маниакальные больные, «маньяки», испытывают головокружительное чувство эмоционального подъема (эйфория), огромный выброс энергии, грубо говоря, некоего патологического оптимизма, но при отсутствии реализма.

За патологическую маниакальность человек жестоко расплачивается: неоправданный, глупый риск не будет сходить с рук постоянно. Игрок расплачивается разрушенной семьей, долгами, разборками с криминальными элементами, которые обязательно придут забрать одолженные деньги... Экстремал – здоровьем, а то и жизнью – своей или своих близких (отсутствие чувства опасности, неоправданный риск, вождение на дикой скорости, опасная деятельность в нетрезвом виде и т. д.).