– Ты вовремя приехал. – Керк вышел ему навстречу. – С катера сообщили, что после полудня Темучин свернул к берегу и направляется к Вратам Ада. Очевидно, там он останется на ночь.

– Я никогда не думал, что он религиозен.

– Я тоже. Но он хороший вождь и знает, что нужно его людям. Это ущелье – их единственное священное место. Считается, что там открывается дорога в преисподнюю. Вероятно, Темучин хочет принести там жертву.

– Какая нам разница, где с ним встретиться. Это место не хуже любого другого.

День клонился к вечеру, и небо нависало все ниже. Ветер взметал снежные вихри, снег набивался в складки одежды, засыпая моропов и всадников.

Когда они подъехали к лагерю Темучина, уже совсем стемнело. Пирряне сразу направились к камачу вождя, со всех сторон раздавались приветствия в их адрес. Керк с Язоном спешились и прошли мимо стражи в камач. В шатре все удивленно обернулись при их появлении.

Темучин грозно спросил:

– Кто вы такие, что осмеливаетесь являться к Темучину без приглашения?

– А кто ты такой, что запрещаешь Керку, вождю пиррян, покорителю Глубокого Ущелья, присутствовать на собрании?

Схватка началась, все это поняли, и в шатре наступила тишина, нарушаемая лишь шумом ветра и скрипом снега за стенами камача.

Темучину первому удалось объединить под своими знаменами все племена равнин. Однако он правил без общего согласия, многим вождям не нравились его строгие приказы, и они предпочли бы другого правителя, а еще лучше – вообще никакого. Все следили за стычкой с напряженным вниманием.

– Ты хорошо сражался в ущелье, – сказал Темучин. – Все вы хорошо сражались. И мы приветствуем тебя. А теперь можешь удалиться. Сегодняшний совет тебя не касается.

– Почему? – с холодным спокойствием поинтересовался Керк, усаживаясь на шкуры. – Что это вы стараетесь скрыть?

– Ты обвиняешь меня?.. – Темучин побелел от гнева и схватился за рукоять меча.

– Я никого не обвиняю. – Керк широко зевнул. – Мне кажется, ты сам обвиняешь себя. Ты собираешь совет и не разрешаешь мне присутствовать на нем. Готов ударить, лишь бы не сказать правду. Я вновь спрашиваю, что вы скрываете от меня?

– Это незначительное дело. Несколько жителей низин высадились на нашем берегу. Мы уничтожим их!

– Зачем? Они безвредные торговцы, – возразил Керк.

– Зачем?! – От гнева Темучин не мог усидеть на месте, он вскочил и принялся расхаживать по камачу. – Разве ты никогда не слышал «Песню свободных людей»?

– Даже чаще, чем ты. Песня призывает уничтожать здания, которые могут стать ловушками для нас. Но разве есть здания, которые надо уничтожать?

– Нет, но они будут. Раз жители низин поставили свои навесы… – Темучин запнулся, но справился со своим гневом и продолжал: – Эти торговцы подобны острию меча, которое наносит лишь царапину. Сегодня они поставят навесы и торгуют, завтра явятся с большими навесами, а потом построят здания, чтобы лучше шла торговля. Сначала острие – потом весь клинок. Они должны быть уничтожены.

Темучин говорил абсолютную правду, и сейчас было очень важно, чтобы остальные вожди не успели этого понять. Керк молчал, и Язон решил вмешаться:

– «Песня свободных людей» всегда будет нашей путеводной звездой. Она говорит нам…

– Почему ты здесь, жонглер? – резким голосом спросил Темучин. – Я не вижу здесь других жонглеров или воинов. Уходи!

Язон хотел возразить, но крыть было нечем – Темучин опять оказался прав. «Язон, прикуси свой длинный язык!» – подумал он и, кланяясь вождю, шепнул Керку:

– Я буду рядом. Придется слушать по дентофону. Постараюсь помочь советом.

Керк, не поворачивая головы, пробурчал в ответ что-то неразборчивое.

Плохо. Язон надеялся присутствовать при раскрытии карт.

Когда он вышел из камача, один стражник приставил ему к груди копье, а другой схватил за руку. Язон изумленно посмотрел на них. Что все это значит? Ударив охранника ногой в пах, он попытался вырваться… В этот момент сзади ему набросили на горло веревку и сильно затянули.

Холодный снег набился в рот и уши… Язон очнулся… Кто-то растирал ему лицо. Язон откашлялся, вырываясь из цепких рук, и осторожно огляделся.

Он стоял на коленях между двумя воинами, в руках у них были обнаженные мечи. Один держал факел, и неровный свет выхватывал из темноты заснеженную площадку на краю обрыва.

– Ты узнаешь этого человека? – Двое появились из темноты и остановились возле него.

– Да, Великий Вождь Темучин. Этот человек – из другого мира. Он пришел на большой летающей повозке. Тот самый, что был взят в плен и бежал.

При свете факела Язон взглянул на говорившего и узнал садистскую улыбку Орайела, жонглера.

– Я никогда не видел его. Этот человек лжет! – сказал Язон, не обращая внимания на боль в горле.

– Я помню его. Он напал на меня и избил. Ты сам видел его, вождь.

– Да. – Темучин подошел ближе и холодным, невыразительным взглядом посмотрел в запрокинутое лицо Язона. – Конечно, это он. Вот почему его лицо показалось мне знакомым.

– Это ложь! – Язон вскочил на ноги.

– Нет, это правда!

Темучин схватил его за плечо и потащил к обрыву.

– Говори правду, кто бы ты ни был. Ты стоишь на пороге Врат Ада и через мгновение можешь оказаться там. Но я отпущу тебя, если скажешь правду. – Говоря это, он толкал Язона дальше и дальше к черному провалу, пока тот не повис над пропастью. Сейчас его удерживала от падения только рука Темучина.

Язон не видел его лица, но знал, что милосердие чуждо вождю. Это конец! Можно только попытаться спасти пиррян.

– Отпусти меня, и я скажу тебе правду. Я из другого мира. Но я пришел сюда только для того, чтобы помочь тебе. Я встретил жонглера по имени Язон, он был при смерти, и я взял его имя. Он ушел из своего племени много лет назад, и они забыли его. Я помогал тебе, Темучин! Освободи меня, и я снова буду полезен тебе.

– Язон, где ты? Говорит Керк! Где ты?

Дентофон работал – оставался еще какой-то шанс.

– Зачем ты здесь? – спрашивал Темучин. – Ты помогал чужеземцам принести в наши земли их города?

– Отпусти меня! Не бросай меня во Врата Ада, и я все скажу тебе!

Темучин некоторое время колебался, потом снова заговорил:

– Ты лжец. Все, что ты говоришь, – ложь! Я не могу верить тебе. – Он повернулся, и Язон увидел его лицо, искаженное зловещей улыбкой. – Я отпускаю тебя! – И вождь разжал руку.

Язон схватил руками воздух и полетел в пропасть. Свист в ушах… Удар в плечо… в спину… Он покатился по крутому склону, стараясь прикрыть лицо. Острые камни рвали одежду, в кровь раздирали руки… Откос кончился; он опять стал падать вниз, и через несколько секунд полет закончился чудовищным ударом.

Кажется, он не умер… Язон искренне удивился этому обстоятельству и ощупал лицо. На щеках налип снег. Он пошарил руками вокруг себя – снег был повсюду. Он уцелел, потому что упал в сугроб.

– Пока ты жив – надейся, – пробормотал Язон без особого энтузиазма. Какая тут может быть надежда, на дне этого гиблого ущелья… А пирряне? Они обязательно придут на помощь! Эта мысль немного успокоила его. Но, вспомнив о дентофоне, он со страхом нащупал во рту осколки металла. Неужели сломался? Точно! Во время падения он сжал зубы и раздавил дентофон.

– Ты снова можешь рассчитывать только на себя, Язон, – громко сказал он, но даже звук собственного голоса его не подбодрил.

Так… Что у него в активе? Язон поискал аптечку… Пропала. И нож тоже вывалился. Правда, сумка на месте. Он пошарил в ней и среди всякого хлама нашел какую-то трубку. Что это? Фотонный фонарь! Ну да, он так и остался в сумке с той самой ночи. А может, он тоже сломан? Язон нажал кнопку и громко застонал. Не работает! Он осторожно повернул регулятор мощности, и темноту прорезал яркий луч. Свет! В сущности, это ничего не меняло, но Язон воспрянул духом.

Что ж, надо осмотреться… Добавив мощности, Язон посветил фонарем по сторонам. Он находился на дне священного ущелья. Отвесные черные стены вертикально уходили ввысь и терялись где-то далеко вверху. В тихом воздухе кружились снежинки…