Майк с трудом поднялся и, опираясь о стену, проковылял к «порше». Дамона торопливо последовала за ним. Дрожащими пальцами она вставила ключ зажигания. Двигатель завелся с третьей попытки. Дамона включила свет, дала газ и погнала визжащий колесами «порше» мимо «форда» Хирлета.

На углу она увидела телефонную будку. Было необходимо позвонить в Скотланд-Ярд Бену Мюррею и в пожарную команду, прежде чем огонь перекинется на соседние здания и охватит весь район.

Внезапно перед ними появилась машина, которая просигналила и в последний момент уступила дорогу.

В зеркальце заднего обзора Дамона увидела, как резко вспыхнули стоп-сигналы.

— Бен!

— Что? — спросил сбитый с толку Майк. — Что с Беном?

— Это его машина!

Она затормозила, подвела «порше» к краю дороги и стала нетерпеливо наблюдать в зеркальце, как разворачивается и возвращается машина Мюррея.

Майк обернулся назад.

— Ты уверена?

— Абсолютно! Ржавую зелень я узнаю всегда. Дамона открыла дверцу и вышла из машины. Майк хотел последовать за ней, но она удержала его движением руки.

— Подумай о своей ноге.

Машина Мюррея остановилась позади «порше». Мюррей опустил боковое стекло, когда Дамона подошла к нему.

— Дамона, что случилось?

Она неестественно рассмеялась. Впервые с того момента, как она выбежала из ужасной конторки, ей пришло в голову, что она оборвана и выглядит ужасно.

— Очень многое, — сказала Дамона. — Я объясню позже. Вызови, пожалуйста, пожарную команду.

— Пожарную команду?

— Боюсь, я действовала как поджигательница, — призналась Дамона. — Вызывай, если не хочешь, чтобы сгорело полгорода.

Мюррей заморгал, сбитый с толку, но сделал то, что просила Дамона.

— Так, — произнес он, положив трубку. — А теперь я был бы тебе благодарен, если бы ты объяснила, что произошло. Я полчаса гоняю по району в тревоге за тебя, а ты играешь со спичками!

— Не совсем так, — поправила его Дамона. — Скорее уж с куклами.

Окутывавшая район ночная тишина была нарушена ревом сирены. Пожарная машина промчалась мимо них через семь-восемь минут с момента вызова, а с запада приближался вой сирены следующей. Казалось, половина пожарных команд Лондона была на пути сюда. На другой стороне улицы появилось оцепление, которое Мюррей предусмотрительно приказал вызвать. С каждой минутой появлялось все больше и больше любопытных.

Склад пылал, как гигантский костер. Пламя вырывалось на тридцать-сорок метров выше крыши. На асфальте перед раскаленной дверью лежала куча расплавленного шлака — остатки кукол, которым удалось выскользнуть из огненного ада. Но им удалось пройти лишь несколько метров.

Мюррей покачал головой, несколько секунд пристально смотрел на пламя, потом с горестным видом взглянул на Дамону.

— Знаешь, ты единственный человек, которому я верю в этой сумасшедшей истории, — сказал он.

Это были первые слова, произнесенные им с того момента, когда Дамона закончила свой рассказ.

— Хотелось бы мне, чтобы все это оказалось неправдой,

— проворчала Дамона. — Но, к сожалению, это произошло, и я боялась и боюсь, что многое еще может произойти.

Мюррей с сомнением посмотрел на ярко полыхающий склад.

— Тут негде выйти, если ты думаешь об этом, — убеждающе сказал он. — У этого здания только один выход.

— Я не об этом. Есть еще несколько кукол. Мюррей заметно вздрогнул.

— По крайней мере, три, — спокойно продолжала Дамона. — Мы с Майком видели их в магазине Хирлета, если, конечно, он не спрятал еще несколько.

— Пожалуйста, не говори, что нам необходимо ехать туда, — подал голос Майк.

Он вытянулся на заднем сидении машины Мюррея и положил на него вывихнутую ногу. Вопреки настояния Мюррея и Дамоны, Майк упорно отказывался ехать в больницу на патрульной машине, хотя явно испытывал боль.

Дамона полуобернулась и серьезно взглянула на него.

— Мы волей-неволей должны что-то предпринять…

— Один вопрос, — вмешался Теракис. До сих пор он не произнес ни единого слова, а только молча слушал.

— Да?

— Вы сказали, что боролись с куклой?

— Неплохо боролась, — невесело улыбнулась Дамона. — Малютка едва не переломила меня пополам. Спина будет болеть еще неделю.

— Она вас касалась? — Голос врача звучал озабоченно.

— Я имею в виду, она где-нибудь касалась вашей кожи?

— Конечно, — сказала Дамона, — и немало. Лицо Теракиса помрачнело.

— Где? — спросил он.

— Где? — Дамона удивленно посмотрела на него. — Да везде, на руках, на лице. Почему вы спрашиваете?

Теракис медлил с ответом. Он обменялся с Мюрреем озадаченным взглядом, повернулся и включил внутреннее освещение.

Дамона раздраженно отпрянула, когда он коснулся ее лица.

— Что это значит?

— Пожалуйста, не мешай ему, — тихо сказал Мюррей.

— Он знает, что делает.

— Надеюсь на это, — пробурчала Дамона.

Теракис заметно помрачнел, ощупав лицо Дамоны. Через некоторое время он откинулся на спинку сидения, взглянул на Мюррея и едва заметно кивнул.

— Вы уверены? — мрачно спросил Мюррей.

— Полностью уверенным я могу быть только после тщательного исследования, но боюсь, здесь то же самое, что и у Кортвейна.

Мюррей побледнел, в его глазах появилось испуганное, недоверчивое выражение.

— Может, кто-нибудь из вас будет так добр и скажет, что все это значит? — раздраженно спросила Дамона. — У меня чума или совершенно новая болезнь?

— Да, это хуже чумы, — наконец, выдавил из себя Мюррей, не глядя на Дамону. — Ты рассказала мне о Торнхилле… — Мюррей замолчал, опустил глаза, сжал кулаки и тяжело вздохнул. — У Теракиса есть одна теория, — тихо продолжал он. — И я боюсь, сейчас она подтверждается.

— И что же? — спросила Дамона. — Что гласит эта теория?

— Попросту говоря, — ответил вместо Мюррея Теракис, — с вами случилось то же самое, что и с Торнхиллом. — Он тут же поспешно добавил: — Конечно, если мы не найдем противоядия.

Дамона оцепенела. В растерянности она взглянула на Мюррея, потом на Теракиса.

— Вы считаете, что…

— Может, вы сами еще не видите, — спокойно сказал Теракис, — но на вашем лице уже есть серые пятнышки. Боюсь, что клетки вашего тела уже начали трансформацию.

В машине наступила угнетенная тишина.

Значение слов Теракиса начало медленно доходить до Дамоны. Она подняла руки, дотронулась кончиками пальцев до своего лица и снова пристально взглянула на врача.

— Я превращусь в куклу? — пробормотала она. — Так же, как и Торнхилл? Теракис кивнул.

— Боюсь, что так. — Он избежал взгляда Дамоны, уставился на свои ногти и продолжал изменившимся голосом: — Конечно, я не могу сказать ничего определенного, прежде чем основательно не обследую вас и мистера Гюнтера. Было бы лучше, если бы сейчас же проехали в институт. Может быть, появится возможность остановить превращение.

Дамона не ответила. Странно, но она не чувствовала особого страха. Она приняла к сведению слова Теракиса. Случившееся было слишком простым для того, чтобы сразу все переработать. Реакция должна наступить позже. Если для нее будет это «позже».

— Сколько у меня времени? — спросила она.

— Не знаю, — пожал плечами Теракис. — Двадцать четыре, может быть, тридцать шесть часов, если исходить из того, сколько это продолжалось у Торнхилла. Но это лишь предположение. У меня не было возможности исследовать его тело.

— Двадцать четыре часа, — пробормотала Дамона. — Этого чертовски мало.

— Но может хватить.

Дамона выпрямилась, попыталась рассмеяться и кивнула на запад.

— Поехали.

— В институт?

— Нет, к Хирлету.

Мюррей решительно покачал головой.

— О нем позабочусь я. А вы с Майком поедете с доктором Теракисом.

— Именно этого мы и не сделаем, — возразила Дамона и повернулась к Теракису. — Ваши способности общеизвестны, но я боюсь, у вас слишком мало времени. Мы должны поймать Хирлета. Вероятно, он единственный, кто знает, как можно обратить процесс или, по крайней мере, остановить.