Снятый ими номер в отеле был небольшим, но удобным и уютным: стены, обшитые панелями из орехового дерева, живописный вид на реку из окна. Патрик, загадочно улыбнувшись, сообщил, что на некоторое время отлучится. Дженнифер, оставшись одна, подошла к окну и залюбовалась серебристой, мерцающей водой. Вдруг она увидела, что в лодке стоит мужчина и машет ей. Дженнифер не поверила своим глазам. Да это же Патрик! Он улыбался ей и посылал воздушные поцелуи. Затем сделал знак рукой, чтобы Дженнифер вышла из отеля и спустилась к реке.

Быстро надев шорты и рубашку с короткими рукавами, она схватила соломенную шляпу с широкими полями и побежала к Патрику.

— Тебе понравилась наша комната? — спросил он, когда Дженнифер приблизилась к нему.

— Прекрасная! Такая уютная, почти домашняя. Она напомнила мне номер в одном отеле Манхэттена, где я жила, прежде чем отправиться в Нью-Хейвен.

Патрик подал Дженнифер руку и помог спуститься в лодку. Они начали работать веслами. Сначала у них ничего не получалось, и лодка кружила на одном месте, на середине реки, соединяющей Бостон с Кембриджем. Дженнифер, глядя на водную гладь, думала, что в этом кружении лодки есть нечто символическое. Сейчас она и Патрик находятся как бы посередине: между прошлым и будущим. Куда же направится лодка их жизни? Приплывет назад, в тихую семейную гавань, или, подхваченная течением, неумолимо понесется вперед, к другому, незнакомому берегу. И что их там ожидает, неизвестно. Хочется верить, что они причалят к берегу любви…

Заметив, как сияет Патрик, она улыбнулась.

— Ты когда-нибудь каталась на лодке? — спросил он.

— Много раз. Но один случай мне запомнился на всю жизнь. Тогда я впервые в жизни поехала с родителями кататься на лодке. Кажется, мне было пять лет, а случилось это Четвертого июля. Мы проплывали под мостом «Золотые ворота», я засмотрелась наверх, забыла об осторожности, неловко повернулась и… упала в воду. Я не умела плавать, мама тоже, и она страшно испугалась, что я утону. Она стала кричать и плакать, а отец молча нырнул, подхватил меня и посадил в лодку. Помню, прежде чем папа вытащил меня, я отчаянно била руками по воде, но почему-то совсем не испугалась.

— В детстве ты, наверное, была очаровательным ребенком, — с любовью глядя на Дженнифер, промолвил Патрик. — Жаль, что тогда мы не были знакомы.

— А как ты праздновал День независимости в детстве?

— Не помню… — Патрик пожал плечами. — Скорее всего запускал хлопушки или поджигал бенгальские огни. Родители всегда ругали меня за то, что я любил играть с огнем.

— И похоже, с тех пор тебя и тянет к опасности, — лукаво заметила Дженнифер. — Ты все так же любишь играть с огнем!

— На что вы намекаете, леди?

Дженнифер рассмеялась. Как ей легко с ним, как она любит его! Отказаться от Патрика — нет, об этом даже страшно подумать! Неожиданно весло выскользнуло у нее из руки и упало в воду. Ахнув, Дженнифер перегнулась через борт, чтобы подхватить его, но лодка сильно накренилась, и они с Патриком оказались в воде. Смеясь, они плавали возле перевернутой лодки. Наконец Патрику удалось вернуть лодку в прежнее положение, и они снова забрались в нее.

— Ой, а моя шляпа! — Дженнифер вытащила из воды свою соломенную шляпу. — Еще немного, и она уплыла бы от нас!

Насквозь промокшие, они сидели в лодке и смеялись над своим приключением. Потом Патрик обнял Дженнифер.

— А ты тоже не изменилась с детства. Тебе нравится падать в воду. Что ж, пора возвращаться.

— Пора! — весело отозвалась Дженнифер. — Надо переодеться, а то мы промокли до нитки.

— Переодеться и лечь в теплую сухую постель, — подхватил Патрик.

В отеле они сбросили мокрую одежду и кинулись в объятия друг к другу. После нескольких страстных поцелуев Патрик увлек Дженнифер в постель, и они с упоением занялись любовью.

— Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного, — прошептал потом Патрик. — Дженни, любимая моя, как же мне с тобой хорошо! Тогда, восемь лет назад, ты подарила мне восхитительную ночь, о которой я помнил всегда, но теперь… я даже не подозревал, что получу такое наслаждение.

«…О которой я помнил всегда!» — мысленно повторила Дженнифер.

Значит, Патрик никогда не забывал ее. Дженнифер хотелось признаться ему, что она не только помнила о нем все эти годы, но и сильно, страстно любила его и мечтала быть рядом с ним. Но она промолчала, а потом, высвободившись из объятий Патрика, встала и подошла к окну.

— Знаешь, я очень люблю воду, — тихо промолвила Дженнифер. — Мне всегда нравилось смотреть из окна, как тихо плещется и журчит вода, а с наступлением темноты в ней отражаются огни домов. Под окнами дома моего дедушки тоже текла река, и я часто смотрела на нее. Ее движение притягивало, завораживало меня.

Рассказывая об этом Патрику, Дженнифер вдруг подумала, что Тони никогда не советовался с ней, когда подыскивал новое жилье. То есть делал вид, что советуется, показывая план нового дома, но лишь тогда, когда вопрос о покупке и переезде был им уже решен.

Патрик поднялся, подошел сзади к Дженнифер и обнял ее за плечи.

— Давай примем душ, потом пойдем гулять и на ленч?

Дженнифер повернулась, прижалась к Патрику и поцеловала в губы, почувствовав при этом, как он напрягся.

— А может, внесем в наш план коррективы? — хрипло прошептал Патрик.

— Какие же? — лукаво спросила Дженнифер.

— Вернемся в постель, а потом уж займемся всем остальным?

— Нет, дорогой, давай последуем нашему первоначальному плану! — засмеялась Дженнифер. — Итак, душ, прогулка, ленч.

Приняв душ и одевшись, они вышли из отеля и направились на бостонскую набережную Льюис. Между дорожками, мощенными камнями, были разбиты небольшие красивые садики с цветами. На набережной было шумно и оживленно, люди гуляли в свой выходной день, наслаждаясь свежим воздухом и чудесным пейзажем. На набережную выходили витрины множества магазинов и кафе.

— Патрик, а вдруг мы встретим здесь наших общих знакомых? — встревоженно проговорила Дженнифер. — Это было бы совсем некстати! Как объяснить, что мы здесь делаем вдвоем?

— Скажем, что работаем над дуэтом. Нашим дуэтом, — многозначительно добавил он. — Нет, не волнуйся, здесь мы никого не встретим! А даже если и встретим? Риск всегда обостряет восприятие и придает отношениям дополнительную прелесть.

Во время прогулки Патрик и Дженнифер заглянули в магазин, купили продукты для пикника и бутылку вина. Сложив все в плетеную корзину, они расположились на ступенях набережной, спускающихся к воде. Патрик открыл бутылку и наполнил два стакана.

— Хорошее вино, — похвалила Дженнифер, сделав несколько глотков.

— Холодное! — одобрил Патрик.

Он поднял свой стакан и, с любовью глядя на улыбающуюся Дженнифер, тихо сказал:

— Одна лишь ты, Дженни!

— Один лишь ты, Патрик! — эхом отозвалась она.

Выпив вино, они достали из корзины жареных цыплят, огурцы, помидоры, сыр, фрукты и приступили к трапезе. Патрик снова налил вино и бросил вишню в стакан Дженнифер. Вынув ее губами, она подставила их Патрику. Он прикоснулся к ее губам, взял вишню, съел ее и отбросил косточку. Мимо проходила чопорная почтенная пара, и косточка едва не попала в них. Пожилые люди неодобрительно покачали головами.

— Я подберу косточку и закопаю ее в землю! — весело крикнул Патрик. — Вырастет новое дерево!

Те, ничего не ответив, ушли, а Дженнифер и Патрик громко рассмеялись. Потом они поднялись со ступенек и направились на Куинси-маркет, где располагались магазины и мелкие лавчонки. Патрик купил Дженнифер сувенир — ароматическую смесь из сухих лепестков цветов, а она преподнесла ему кусок мыла в обертке и с бантиком.

Потом они выпили кофе в небольшом кафе, послушали игру уличного музыканта, бросили в его соломенную шляпу, лежавшую на тротуаре, мелочь и усталые, но довольные и веселые направились в Паблик-гарден. Патрик хотел отдохнуть на скамейке, но Дженнифер предложила посидеть в одной из лодок, качавшихся у причала. Они выбрали лодку, нос которой украшала фигурка лебедя, сели в нее, и Патрик шутливо спросил: