Каждый раз, называя символ, Мэтт указывал на соответствующую точку на звездной диаграмме. Элл и, следуя его указаниям, положила каждый талисман в отведенное для него место.

Линии на обратной стороне камней шли в самых разных направлениях, пересекаясь в четырех различных точках. Получившаяся картинка явно не имела никакого смысла.

— Что-то не так, — нахмурился Мэтт. — Они должны пересечься в одной определенной точке.

— Но все правильно! — воскликнула Элли. — Мы ведь положили их именно в той последовательности, как нашли в горах. — На ее лице волнение сменилось разочарованием.

Мэтт задумчиво изучал карту.

— Ты уверена, что расположила камни головой вверх?

— Да. Точно вверх.

— Но тогда, возможно, их надо расположить как-то иначе.

Его слова снова зажгли в душе Элли надежду.

— Ты имеешь в виду — повернуть каждый камень? Но как мы узнаем правильное направление?

— Если эти чертовы линии хоть что-то значат, — продолжал рассуждать Мэтт, — то достаточно всего четырех камней, чтобы обозначить одну точку. Так для чего же тогда еще один лишний камень?

Его рот сжался в жесткую прямую линию, подчеркивающую упрямое выражение его подбородка.

— Ты заметила, что животные изображены на всех камнях, кроме одного? — спросил он, постучав пальцами по камню в верхней левой точке карты. — И этот парень, надо заметить, довольно странная личность.

— Ну конечно! Бог войны! — возбужденно воскликнула Элли. — Еще в Мексике я прочитала хроники францисканских монахов, которые путешествовали по Новой Испании вскоре после вторжения конквистадоров. В этих книгах очень детально описана ацтекская культура. Бог войны был главным божеством в ацтекском пантеоне богов, которому ацтеки приносили в жертву пленников, вырезая их сердца.

— Главный бог, поощряющий убийства? Звучит зловеще, — заключил Мэтт, криво усмехаясь. — Ну, хорошо. Предположим, этот кровожадный парень — и есть наш ключ. Что тогда?

— Тогда другие камни… должны как бы кланяться ему, я полагаю. Возможно, они должны быть каким-то образом направлены на него. Но у змеи две головы, какой же конец… — Элли замолчала, осененная новой идеей. Ее глаза заблестели. — Ну конечно! Дырки! Я ведь уже думала, что это очень странно — то, что на всех камнях есть отверстия. Эти камни просто лежали каждый в своей нише. Их не носили на шее. Что, если дырки вовсе и не предназначены для этого, что, если…

Она поспешно повернула все четыре камня с изображениями животных так, чтобы отверстия были направлены на талисман бога войны. Теперь некоторые из линий на обратной стороне камней совпали с линиями на самой каменной карте, указывая на одну-единственную точку их пересечения. Элли восторженно вскрикнула. Ее лицо осветила радостная улыбка.

Мэтт рассмеялся своим глубоким, мягким смехом.

— Мы с тобой неплохо справились, а, как думаешь?

— Да, — прошептала она. — Да, мы молодцы!

Элли отвела глаза, внезапно почувствовав остроту момента. Их партнерство нельзя было назвать простым, но скоро ему должен был наступить конец.

Ты знаешь, где это может находиться? — спросила она у Мэтта.

Тот что-то прикинул в уме.

Думаю, это где-то возле Ущелья Дьявола. Своего Рода вызов.

Когда они достигли ущелья, Элли сразу поняла, что означало замечание Мэтта. Почти отвесные стены около сорока футов в высоту извивались самым причудливым образом между двух горных кряжей. Многочисленные пещеры и пещерки покрывали поверхность скал. Это место и в самом деле казалось весьма подходящим для того, чтобы спрятать тут сокровища. К сожалению, ацтеки могли выбрать любую из этих бесчисленных пещер, и теперь им с Мэттом предстояло обследовать их все.

Многие были слишком узкие и маленькие, чтобы в них можно было что-то спрятать, и тем не менее у Элли и Мэтта ушла вся вторая половина дня на обследование двух дюжин пещер. Неудачи вызвали разочарование. Радостное возбуждение Элли постепенно сменялось унынием, пока они не завернули за следующий скальный выступ.

Пять знакомых знаков были вырезаны высоко на поверхности скалы прямо над чернеющим входом в пещеру.

Элли изумленно смотрела на эти выстроенные в ряд символы, не веря своим глазам. Это было совсем не то, что она ожидала увидеть после всех тех усилий, которые были затрачены на то, чтобы разгадать всю головоломку целиком.

Не нравится мне это, — сказал Мэтт, качая головой. — Слишком уж просто. Не похоже, чтобы парень, который придумал всю эту головоломку с картой и талисманами, сделал в конце такой примитивный ход.

Согласна. Но нам все равно надо ее обследовать. — Очень неохотно Мэтт согласился.

Они спешились и привязали лошадей к кусту мескита, а затем осторожно вошли в туннель, освещая себе путь керосиновыми лампами.

Элли шла впереди, Мэтт сразу сзади, едва не наступая ей на пятки. Он внимательно оглядывал туннель, готовый в любую секунду встретить опасность, откуда бы она ни пришла. Туннель был довольно высокий, так что на этот раз ему не пришлось нагибаться. Проход то сужался, то расширялся, образуя при этом естественные пещеры. Ничто не говорило о присутствие человека, пока Мэтт не почувствовал запах керосина.

Постой-ка минутку, Элли.

Мэтт повернул в сторону, к источнику запаха. Его лампа бросала прыгающие тени на стены пещеры. Он резко остановился. Острый конец кирки был воткнут в трещину между скал. Деревянная ручка была расщеплена надвое. На каменном полу валялась разбитая лампа.

Мы здесь не первые, — сообщил Мэтт угрюмо.

Элли подкрутила фитиль, чтобы прибавить света. Увидев следы недавнего пребывания здесь людей, она застонала:

О, нет! Только не это! Как давно они здесь были?

Мэтт поддел лампу носком сапога.

Запах керосина еще чувствуется. Ручка у кирки белая и свежая на изломе. Полагаю, дня два назад, может быть, три.

— Питер, — прошипела Элли с ненавистью. — Это, должно быть, он. Наверное, он увидел эти символы над входом и узнал знаки.

— Едва ли мы узнаем, как было дело, но учти, что Клив и Сэм живут в этих местах больше десяти лет. Они знают эти горы так же хорошо, как и я. Они вполне могли видеть эту пещеру и раньше. Хотя я не думаю, что они нашли здесь то, что искали.

— Откуда ты знаешь?

Мэтт отставил свою лампу и присел на корточки рядом с киркой и лампой.

— Кто-то ведь вогнал в стену эту кирку да еще сломал ручку. А что касается лампы, — добавил он, поворачивая ее и разглядывая со всех сторон, — то ей пришел конец от пули.

— Кто-то стрелял в лампу? — удивилась Элли.

— Это дырка от пули, нет сомнений. Посмотри, выглядит так, будто кто-то потерял терпение и в досаде или припадке гнева расстрелял лампу. Не похоже ни на кого из наших знакомых, как ты думаешь?

— Братья Хейли.

— Клив или Сэм, выбирай любого.

— Неважно. Мы все равно должны обследовать пещеру. Возможно, мы заметим то, что упустил Питер.

Не прибавив больше ни слова, Элли подняла свою лампу и направилась глубже, в темноту. Она то и дело вертела головой справа налево, разглядывая стены пещеры.

Неожиданно четкие контуры света от ее лампы на стенах исчезли, границы светового круга растворились в темноте. Мэтт первый понял, что это означает. С криком “Элли, стой!” он бросился к ней и, схватив в охапку, дернул назад, на себя. Они оба упали на каменный пол. Элли охнула от боли.

Прямо перед ее ногами, куда она только что собиралась ступить, зияла бездонная пропасть. Лампа, выпав из рук Элли, покатилась по наклонной вниз и исчезла в темноте. Они слышали еще некоторое время звук металлической лампы, стукающейся о скалы, и звон бьющегося стекла, замирающий где-то вдали. Мэтт и Элли взглянули друг на друга. Они оба тяжело дышали, понимая, что от несчастья их отделяли какие-то доли секунды. Если бы Мэтт не подоспел вовремя… По спине Элли прошла дрожь.

— Женщина, когда ты будешь смотреть себе под ноги? — прохрипел Мэтт. — Ты едва не устроила мне разрыв сердца.

— А я думала, это мое сердце остановилось, — пискнула Элли.