Предположение первое: цифра, взятая из одной из тех песен, которые Закат называла «Песнями Путешествий», – это количество изначально прибывших колонистов или изгнанников. Исходя из этого и принимая во внимание статистическую информацию об уровне репродукции населения, смертности от взрывов эпидемий синдрома АДФ и переписи населения на Йауо, мистер Спок вывел время прибытия их на планету: примерно две с половиной тысячи лет назад.

Предположение второе: технологические возможности и дальность полета корабля, который доставил их, выведены, основываясь на данных о самом раннем, космическом двигателе, известном на Йауо, что было проверено во время консультации со старшим инженером Скоттом. При этом также принималось допущение, что за это время йауанцы ввели относительно небольшие изменения в конструкцию своего двигателя, то есть они сохранили прежде накопленные знания и изобрели кое-что новое.

Предположение третье: продолжительность путешествия также взята из песен и не является фактом.

Предположение четвертое: этот мир был изначальной целью путешествия, а не их третьей или четвертой попыткой в поисках мира, пригодного для заселения.

Догадка за догадкой, снова и снова. Единственным фактом оставалось то, что йауанцы один за другим впадали в кому, и их жизнь поддерживалась только постоянным массивным медицинским вмешательством; также фактом было и то, что «Долгая Смерть» теперь начала свое путешествие среди людей.

Ухура вдруг поймала себя на том, что совсем не слушает песню. Со злостью она остановила пленку и перемотала ее назад. Затем неосознанно сняла наушники, закрыла лицо руками и выругалась – Проклятье!

Спок изумленно посмотрел на девушку, но лейтенант тут же взяла себя в руки, привела свои мысли в порядок и спокойным голосом сказала:

– Прошу прощения, мистер Спок. Этого больше не повторится.

– Компьютер, стоп, – распорядился он.

Машина прекратила пищать, и картина застыла на экране. Перенеся свое внимание полностью на Ухуру, Спок произнес – В извинениях нет необходимости, лейтенант, я заверяю вас, что совершенно привык к открытому проявлению эмоций членами нашего экипажа. В любом случае мне не смогли бы предоставить в полной мере те условия, в которых я живу и работаю на своей планете.

– Да, я знаю, – добавила она импульсивно. – И никто никогда не думает о том, чтобы поберечь ваши чувства.

Спок покачал головой.

– Доктор Маккой сказал бы вам на это, что у меня, их нет.

Ухура деликатно фыркнула.

– Это нелепость, мистер Спок. Чувства есть у всех, но не каждый хочет проявлять их так же демонстративно, как это делает доктор Маккой.

– Должен ли я сделать вывод, что вы постоянно ведете себя в этой необычной, я бы сказал даже «аномальной» манере, чтобы поберечь мои чувства? – поинтересовался он.

Едва заметное ударение, сделанное им в этой фразе, превращало ее слова в нечто большее, чем признание ему.

Щеки Ухуры покраснели, как у маленькой девочки, которую поймали за проказами. Но она все же попыталась объяснить так, чтобы он понял ее правильно.

– После всех этих лет работы с вами, сэр, и наблюдая за теми, кто когда-либо имел с вами дело, я пришла к выводу, что мы все, несомненно, требуем от вас невозможного, Похоже, мы все хотим, чтобы вы стали похожи на нас. Но вы не человек, так же как и Закат Энниена, мистер Спок. Вы уникальны. Даже когда я нахожу ваше поведение несколько шокирующим, я все-таки прихожу к мысли, что и шок может быть поучительным. Вы заставляете нас остановиться и обдумать некоторые вещи заново, а иногда посмотреть на них по-новому. Вы единственный на борту «Энтерпрайза», кто за последние несколько недель не изводил себя бесполезным беспокойство.

Кажется, это в конечном итоге и выбило других из колеи. Я думаю, сейчас было бы гораздо полезнее для Заката и для вас (мы ведь работаем вместе), если бы мы подходили к решению проблемы с вашей бесстрастностью и скрупулезностью.

Ухура подняла одну бровь, точно копируя выражение его лица – По крайней мере, – закончила она, – я очень надеялась, что не буду хотя бы нарушать вашу сосредоточенность своими эмоциональными проявлениями. Поэтому я, действительно, старалась вести себя именно так, мистер Спок. Надеюсь, что не обидела вас.

– Никоим образом, – произнес вулканец – Ваши старания делают мне честь.

Он тщательно обдумал все сказанное ею и затем продолжил:

– Я должен отметить, что в вашей логической цепочке есть один пробел.

При выполнении нашего задания ваша эмоциональная реакция может иметь определенную ценность.

– О чем вы, мистер Спок? – не смогла скрыть своего удивления лейтенант.

– У нас нет надежной информации. С каждым допущением, которое мы делаем, мы снижаем возможную точность результатов. Я очень часто замечал в людях способность делать точные выводы, основываясь только на такой сомнительной информации. Капитан Кирк часто демонстрировал допустимость такого подхода.

– Вы имеете в виду интуицию?

– Именно, лейтенант Ухура, – Спок изучающе посмотрел на нее.

– В таком случае я сделаю все, что в моих силах, сэр.

Он снова погрузился в свои мысли. Почувствовав неловкость, Ухура прервала его размышления.

– Это все, сэр? – спросила она, считая, что Спок окончил разговор – Нет, лейтенант, – наконец произнес он, – это не все. Вы также уникальны. И хотя это совершенно нелогично, но я вынужден признать, что предпочел бы вас любому представителю планеты Вулкан. Можем ли мы прийти к разумному компромиссу и вести себя так, как диктует нам наша природа?

Ухура вдруг почувствовала, что ее глаза наполнились слезами.

– Да, конечно, мы можем! – она инстинктивно вытянула руку, как будто хотела коснуться вулканца. – Спасибо вам, мистер Спок. Это самый лучший комплимент, который мне когда-либо говорили.

Его взгляд выражал полное непонимание, и она не смогла решить, смеяться ей или плакать по поводу своего волнения. В конечном итоге Ухура не сделала ни того, ни другого, а, протянув свою руку, показала на картинку на экране компьютера и спросила:

– Что это, мистер Спок?

Он перевел взгляд на компьютер, и Ухура облегченно вздохнула.

– Это компьютерная версия ночного неба Йауо в те времена, когда, исходя из наших предположений, йауанцы прибыли в этот мир, – объяснил он.

Черные звезды на фоне белого неба… Заинтересованная Ухура подошла к компьютеру, чтобы рассмотреть изображение поближе. Так много звезд! Найти только одну среди такого количества – Это то, что они видели? Она покачала головой, думая о невыполнимости задачи.

– Нет, это вид без влияния атмосферы, – Спок дал команду компьютеру, и большинство звезд исчезло из поля зрения. – Принимая во внимание атмосферу и среднюю остроту зрения йауанца, это то, что увидели бы первые поселенцы, если бы приземлились в северном полушарии планеты, – заметив ее вопросительный взгляд, он дополнил. – Исходя из расположения их городов, приземление в северном полушарии наиболее вероятно.

Она кивнула и снова посмотрела на экран. На нем было все еще много звезд.

По следующей команде вулканца звезды начали двигаться, медленно перемещаясь на экране.

– Вы наблюдаете сезонные изменения в расположении звезд Что-то привлекло ее. Она постаралась сконцентрировать на этом свое внимание, но не смогла.

– Мистер Спок, не могли бы вы поменять местами цвета на экране? Я не могу правильно рассмотреть это.

Если он и подумал, что ее требование нелогично, то никак не прокомментировал его Спок прикоснулся к консоли, и звезды стали белыми на темном фоне ночного неба. Они продолжали медленно кружиться, пересекая линию горизонта, но одно созвездие всегда оставалось в небе. Оно было похоже на открытый глаз, его радужная оболочка состояла из туманности, придававшей созвездию сходство с йауанским кошачьим разрезом глаз.

– Что это? – спросила лейтенант и уперлась указательным пальцем в экран.

– Газообразные остатки взрыва сверхновой звезды, который имел место за несколько сотен лет до прибытия сюда йауанцев. Компьютер сделал эти выводы, основываясь на данных археоастрономии нескольких близлежащих цивилизаций и на слабых признаках, которые все еще сохранились.