Ленин воевал со сторонниками «перманентной» революции не из-за вопроса о непрерывности, ибо Ленин сам стоял на точке зрения непрерывной революции, а из-за недооценки ее приверженцами роли крестьянства, являющегося величайшим резервом пролетариата, из-за непонимания ими идеи гегемонии пролетариата.

Дальше. Раньше считали победу революции в одной стране невозможной. Теперь нужно исходить из возможности такой победы, ибо неравномерный характер развития различных капиталистических стран в обстановке империализма, обострения противоречий внутри империализма, рост революционного движения во всех странах мира — все это ведет не только к возможности, но и к необходимости победы пролетариата в отдельных странах. История победы революции в России является прямым тому доказательством, считает Сталин.

Но свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата в одной стране — еще не значит обеспечить полную, окончательную победу социализма, то есть собственными силами закрепить окончательно социализм и вполне гарантировать страну от интервенции, а значит, и от реставрации. Для этого необходима победа революции по крайней мере в нескольких странах. Поэтому развитие и поддержка революции в других странах является существенной задачей победившей революции. Поэтому революция победившей страны должна рассматривать себя не как самодовлеющую величину, а как подспорье, как средство ускорения победы пролетариата в других странах, подчеркивает Сталин, указывая, что Ленин выразил эту мысль в следующих ярких и точных словах, сказав, что задача победившей революции состоит в проведении «максимума осуществимого в одной стране для развития, поддержки, пробуждения революции во всех странах».

Ключевым теоретическим положением ленинизма является положение о диктатуре пролетариата, заявляет Сталин.

Рассматривая проблему диктатуры пролетариата, он выделяет три ее части:

A. Диктатура пролетариата как орудие пролетарской революции.

Б. Диктатура пролетариата как господство пролетариата над буржуазией.

B. Советская власть как государственная форма диктатуры пролетариата.

А. Диктатура пролетариата как орудие пролетарской революции, ее орган, ее важнейший опорный пункт, вызванный к жизни для того, чтобы, во-первых, подавить сопротивление свергнутых эксплуататоров и закрепить свои достижения, во-вторых, довести до конца пролетарскую революцию, довести революцию до полной победы социализма. Свергнуть власть буржуазии революция может и без диктатуры пролетариата, но взятие власти — это только начало дела. Свергнутая буржуазия надолго еще остается в силу многих причин, сильнее свергнувшего ее пролетариата. Поэтому «на другой день» после победы перед пролетариатом встают следующие задачи:

1) сломить сопротивление свергнутых и экспроприированных революцией помещиков и капиталистов, ликвидировать все и всякие их попытки к восстановлению власти капитала;

2) организовать строительство в духе сплочения всех трудящихся вокруг пролетариата и повести эту работу в направлении, подготовляющем ликвидацию, уничтожение классов;

3) вооружить революцию, организовать армию революции для борьбы с внешними врагами, для борьбы с империализмом.

Диктатура пролетариата нужна для того, чтобы выполнить эти задачи.

«Переход от капитализма к коммунизму, — говорил Ленин, — есть целая историческая эпоха. Пока она не закончилась, у эксплуататоров неизбежно остается надежда на реставрацию, а эта надежда превращается в попытки реставрации. И после первого серьезного поражения свергнутые эксплуататоры… с ненавистью, возросшей во сто крат, бросаются в бой за возвращение отнятого «рая», за их семьи, которые жили так сладко и которые теперь «простонародная сволочь» осуждает на разорение и нищету (или на «простой» труд). А за эксплуататорами-капиталистами тянется широкая масса мелкой буржуазии, про которую десятки лет исторического опыта всех стран свидетельствуют, что она шатается и колеблется, сегодня идет за пролетариатом, завтра пугается трудностей переворота, впадает в панику от первого поражения или полупоражения рабочих, нервничает, мечется, хныкает, перебегает из лагеря в лагерь».

В чем конкретно сила свергнутой буржуазии?

Во-первых, в силе международного капитала, в силе и прочности международных связей буржуазии.

Во-вторых, в том, что «эксплуататоры на долгое время после переворота сохраняют неизбежно ряд громадных фактических преимуществ: у них остаются деньги… кое-какое движимое имущество, часто значительное, остаются связи, навыки организации и управления, знание всех «тайн» (обычаев, приемов, средств, возможностей) управления, остается более высокое образование, близость к технически высшему (по-буржуазному живущему и мыслящему) персоналу, остается неизмеримо больший навык в военном деле (это очень важно) и так далее, и так далее».

В-третьих, «в силе привычки, в силе мелкого производства… Мелкое производство рождает капитализм и буржуазию постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе»… ибо «уничтожить классы — значит не только прогнать помещиков и капиталистов… это значит также уничтожить мелких товаропроизводителей, а их нельзя прогнать, их нельзя подавить, с ними надо ужиться, их можно и (должно) переделать, перевоспитать только очень длительной, медленной, осторожной организаторской работой». Воспроизведя эти ленинские положения, с которыми он безусловно согласен, Сталин подчеркивает, что выполнить эти задачи в короткий срок нет никакой возможности. Поэтому диктатуру пролетариата, переход от капитализма к коммунизму, нужно рассматривать не как мимолетный период в виде ряда «революционнейших» актов и декретов, а как целую историческую эпоху, полную гражданских войн и внешних столкновений, упорной организационной работы и хозяйственного строительства, наступлений и отступлений, побед и поражений. Эта историческая эпоха необходима не только для того, чтобы создать хозяйственные и культурные предпосылки полной победы социализма, но и для того, чтобы дать пролетариату возможность, во-первых, воспитать и закалить себя как силу, способную управлять страной, во-вторых, перевоспитать и переделать мелкобуржуазные слои в направлении, обеспечивающем организацию социалистического производства.

Б. Диктатура пролетариата как господство пролетариата над буржуазией. Государство есть машина в руках господствующего класса для подавления сопротивления своих классовых противников. В этом отношении диктатура пролетариата ничем, по существу, не отличается от диктатуры всякого другого класса, ибо пролетарское государство является машиной для подавления буржуазии. Но тут есть одна существенная разница. Состоит она в том, что все существовавшие до сих пор классовые государства являлись диктатурой эксплуатирующего меньшинства над эксплуатируемым большинством, между тем как диктатура пролетариата является диктатурой эксплуатируемого большинства над эксплуатирующим меньшинством. (См.: Ленин В. И. Государство и революция.)

Из этого следуют два основных вывода.

Первый вывод. Диктатура пролетариата не может быть «полной демократией», демократией для всех — и для богатых, и для бедных, — диктатура пролетариата должна быть государством по-новому демократическим (для пролетариев и неимущих вообще) и по-новому диктаторским (против буржуазии).

Разговоры Каутского и К° о «чистой» демократии и так далее являются буржуазным прикрытием того несомненного факта, что равенство эксплуатируемых и эксплуататоров невозможно… Не бывает и не может быть при капитализме действительных «свобод» для эксплуатируемых — хотя бы потому, что помещения, типографии, склады бумаги и так далее, необходимые для использования «свобод», являются привилегией эксплуататоров. Не бывает и не может быть при капитализме действительного участия эксплуатируемых масс в управлении страной — хотя бы потому, что при самых демократических порядках в условиях капитализма правительства ставятся не народом, а Ротшильдами и Стиннесами, Рокфеллерами и Морганами.