Но не только рабов и рабынь секли римляне и римлянки: они применяли это средство по временам и к тем любвеобильным юношам, которые имели дерзость заводить в доме их амурные интрижки. Наиболее излюбленным и подходящим нарядом для подобных приключений считалась верхняя одежда рабов, так называемый китель; в таком костюме каждый мужчина мог проникнуть в любой дом и незамеченным остаться там столько, сколько возможно. Но если случалось так, что хозяин дома примечал непрошенного гостя, или же если верная мужу жена сама рассказывала ему о дерзком посетителе, тогда последний рассматривался как бежавший от своего господина раб, проникший в чужой дом с преступными намерениями, и тут уж с ним обращались, как с настоящим рабом. Обстоятельства для отмщения были во всяком случае благоприятны, а если принять во внимание суровый темперамент древних римлян и их ревнивый нрав, то нетрудно, разумеется, предположить, что они не упускали столь подходящего случая. Кончалось дело тем, что какой-нибудь юный Дон-Жуан, возымевший намерение совратить с пути истинного жену ближнего своего, жестоко в этом раскаивался… Подобные экзекуции, как нетрудно догадаться, были для настоящих рабов огромным развлечением и составляли для них целое празднество.

Но зачастую случалось так, что, вследствие обширного штата рабов в римских домах, искателей любовных приключений открывать не удавалось. Известный историограф Саллюстий вознамерился ухаживать за Фаустиной, женою Мило и дочерью Туллии, но был пойман и не только жестоко избит, но и вынужден был уплатить значительную сумму денег в виде штрафа за непозволительное поведение.

Помимо своей роли как инструмента для наказаний, плеть была в большом ходу у древних римлян во время религиозных празднеств, а именно во время праздника Луперкалий, основанного в честь божества Пана. Название этих торжественных церемоний происходит от Луперкала, обозначавшего место на подошве Палатина, где производилось жертвоприношение. Празднество Луперкалий справлялось пятнадцатого календа марта месяца, т. е. 15 февраля или, как говорит Овидий, на третий день после ид. Учредил Луперкалий Эвандер. Виргилий говорит о танцующих Solu и нагих Luperci, причем комментатор объясняет нам, что эти luperci представляли собою особых любителей, догола раздевавшихся во время какого-либо торжества, расхаживавших в таком виде по улицам Рима с плетью из козьей кожи и избивавших всех встречавшихся им по дороге женщин. При этом женщины не убегали, а наоборот, протягивали свои руки ладонями вверх и подставляли их под удары, ибо существовало поверье, что экзекуция ладоней или других частей тела влияет на то, что пострадавшая становится «плодородной» и приобретает способность с наименьшими страданиями разрешиться от бремени. В самые древние времена Рима существовало два подразделения этих луперков, которые носили имя двух самых знатных римских фамилий: квинтилианы и фабианы, к которым позднее была присоединена еще третья фамилия — юлианы, названные в честь Юлия Цезаря. Сам Марк Антоний не стеснялся фигурировать в роли Luperci и, бегая нагишом по улицам, обращался даже к народу с речами. Празднество это было введено во времена Августа, затем было несколько видоизменено и обновлено и держалось до периода царствования Анастасия, т. е. до 496 года, уже гораздо позднее после возникновения христианства. В роли луперков бегали по улицам члены самых родовитых домов, причем с течением времени в самой церемонии было сделано большое улучшение (!). Женщины уже не довольствовались ударами, наносимыми по руке, а в свою очередь также раздевались и таким образом доставляли луперку возможность еще рельефнее доказать силу и ловкость своих мышц. Шутники утверждали, что дамы приходили в такой восторг от подобного «удовольствия», празднество представлялось настолько восхитительным и так нравилось всем, принимавшим в нем участие, что сохранилось даже позднее того, как многие другие языческие обряды и обычаи перешли в область воспоминаний. Конец этим луперкалиям был положен папой Гелазиусом, но его запрещение встретило столько неудовольствия и возражений, что он вынужден был даже написать и обнародовать особую извинительную записку.

Бичевание во время празднеств вошло у многих народов древнего мира просто в род обряда; свое происхождение оно берет из Египта. Отец истории Геродот рассказывает, что во время ежегодного праздника в Бузурисе в честь богини Изиды «в то время, когда совершалось жертвоприношение, все поклонявшиеся в количестве нескольких тысяч человек, мужчины и женщины, занимались избиением друг друга». По убеждению сирийцев, таким поведенем можно было умилостивить божества; при этом жрецы пользовались особым инструментом, приготовленным из сплетенных из шерсти веревок с заделанными в них небольшими узлами.

В Лакедемонии ежегодно устраивался праздник, называвшийся «день бичевания»; он состоял, главным образом, в том, что перед алтарем Дианы усердно секли мальчиков. Аналогичные описания встречаются у различных авторов, причем все историографы сходятся в том, что родители и друзья наказываемых мальчиков при этой торжественной экзекуции не присутствовали. Таких мальчиков избирали преимущественно из самых знатных домов, и только позднее допускалось вербовать жертв из менее почтенных слоев населения и из служащего класса. Церемония производилась особым служащим, от которого требовалась полнейшая строгость и отсутствие жалости; для того же, чтобы исключить возможность более сострадательного отношения, у алтаря во время экзекуции находился жрец с небольшой статуэткой богини в руке, которая при малейшем ослаблении ударов плети внезапно становилась неимоверно тяжелой. Родители требовали от своих сыновей полнейшего воздержания от криков во время порки, ибо самое незначительное, но громкое выражение боли считалось для лакедемонянина позорным. Очень часто из ран мальчиков струилась кровь, и, несмотря на это, редко раздавался стон или вообще какое-нибудь выражение страха или боли, хотя многие из секомых так и умирали под плетью. Подобная смерть считалась в высшей степени почетной, похороны несчастной жертве устраивались самые торжественные, и голова покойника украшалась венком из прекрасных цветов. Происхождение этого празднества остается до сих пор неисследованным. По мнению некоторых, учреждение его относится к Ликургу, который таким путем имел в виду приучить спартанское юношество к лишениям, болям и терпеливому отношению к ранам. Это называлось «закалить мальчика». Другие же утверждали, что такие экзекуции были предписаны, но смягчены впоследствии оракулом, который требовал, чтобы на алтарь Дианы приносилась в качестве жертвы человеческая кровь; учредил их, будто бы, по словам этих историографов, Орест после того, как привез изображение Дианы из Тавриды в Грецию. По другим преданиям, Павзаний, совершая жертвоприношение богам, перед началом войны против Александра Македонского, подвергся нападению огромного количества лидийцев, помешавших обряду и обратившихся в бегство после того, как на них посыпался град палок и камней, служивших в руках спартанцев единственным оружием самозащиты. В воспоминание этого события и было введено избиение мальчиков, которое почиталось всеми так глубоко, что пережило многие политические течения, существовавшие в спартанской республике. О фракийцах также рассказывается, что в определенных случаях народ этот прибегал к порке юношей из лучших семейств, причем экзекуция производилась самым жестоким образом.