– Мой отец был главным виноделом в «Бокс три вайнс». Изначально им владела местная семья, но вскоре небольшое предприятие поглотила более известная компания «Уизли».

Он кивнул.

– Конечно, я знаю «Уизли».

– «Уизли» интересовала только система распространения вина в Австралии. Для них не имела значения отменная репутация «Бокс три вайнс». Они приказали отцу больше не покупать виноград у местных садоводов. – Она сделала глоток воды, прежде чем продолжить. – Отец был очень расстроен. Он уже заключил несколько сделок и прекрасно понимал, что, если сейчас их расторгнуть, люди, среди которых он рос, просто умрут с голоду. Он отказался подчиниться.

Она выпрямилась, почувствовав гордость за отца и силы бороться с «Эль альянсом».

– Потом он сам купил партию винограда и в рекордно короткие сроки построил этот завод. Так появился «Лоуленд вайнс». Отец поклялся, что будет покупать виноград только у местных. Он хотел, чтобы прибыль получали все. Если бы его интересовали только деньги, он с самого начала взялся бы за дело иначе.

Пьер пожал плечами.

– Я понимаю, что твой бизнес изначально был построен на эмоциях, – сказал он. – Но я уверен, что отец тоже посоветовал бы тебе изменить положение вещей, учитывая, что ты можешь утратить контроль или вообще потерять свое дело.

Бет задумалась, а потом покачала головой.

– Нет. Нет, он бы так не поступил. Он хотел, чтобы я отстаивала правое дело. Владеть тем, во что уже не веришь, просто не имеет смысла.

Бет собралась было добавить, что тот Пьер, которого она знала десять лет назад, согласился бы с ней, но не стала. Это слишком личное. От нее требуется исключительный профессионализм, чтобы хоть как-то повлиять на его отчет.

Она открыла один из ящиков стола и достала пару легких сандалий.

– Я собираюсь прогуляться по винограднику, – сказала она. – Не хочешь присоединиться?

Бет представила Пьера Оуэну Лоу, своему кузену и главному виноделу, сама же отошла поговорить с Джоном Макгиллом по поводу последней сделки. Когда она вернулась, то с удивлением увидела, что Пьер все еще поглощен беседой с Оуэном. Это была хорошая идея – оставить их наедине. С лица Пьера исчезло напряжение. Он выглядел расслабленным. Первый раз с момента приезда.

Когда он разговаривал с ней, на его лице всегда лежала тень настороженности. И это объяснимо. Если же он предполагал увидеть ее недовольство, то зря. Она намерена вести себя гордо. Если она хочет сохранить свой завод, то должна показать, что ей нет дела до него самого и до того, что он делал все эти десять лет.

Бет стояла в сторонке и слушала мягкий голос Оуэна. Он был хорошим человеком и прирожденным виноделом. Он также учился всему у Ларошей, но гостил у них несколькими годами раньше Бет. Пьер в то время был еще совсем молод.

– Виноград – это самое главное, поэтому мы стараемся не испортить его, – говорил Оуэн. – Мы используем только натуральные закваски, позволяющие ощутить настоящий вкус. Если же мы понимаем, что ягодам не хватает насыщенности, то добавляем больше закваски. Кстати, процесс брожения проходит в бочках из дуба.

Бет подошла к ним и добавила:

– Из французского дуба, разумеется.

– Конечно, – улыбнулся Пьер.

Она снова затрепетала от его улыбки. Бет не понравилось, что ее эмоции выходят из-под контроля, если рядом Пьер.

– Не хочешь прогуляться до погреба? – спросила она, стараясь не выдать себя.

– Да, – ответил Пьер и пожал руку Оуэну. – Спасибо, что нашел время пообщаться со мной.

– Без проблем. В любое время. – Оуэн хлопнул Пьера по плечу. – Ты и в детстве был очень одаренным. Я так и думал, что ты пойдешь в отца.

Пьер помрачнел и двинулся за Бет.

– Оуэн весьма эрудирован.

– Да, это так. А еще он просто хороший человек. Сначала Оуэн работал на других виноградниках. Это было до того, как он уехал учиться за границу, во Францию и Германию. Потом он вернулся в Австралию и работал в «Макларен вэлли». Ну а потом отец попросил его помочь ему.

– Как давно это было?

– Около пяти лет назад. Отец посчитал, что тяжело совмещать управление бизнесом и виноделие. И…

Бет замолчала. Каждый раз при воспоминании об их тогдашних ссорах ей казалось, что это она виновата в его смерти. Если бы она знала, что ему осталось так мало жить, то все сделала бы по-другому. Но, как все молодые, Бет думала, что у нее еще куча времени и она присоединится к семейному бизнесу лет через пять, а то и десять.

Если бы можно было повернуть время вспять, она бы не только помогала отцу во всем, но и перенимала его опыт виноделия. Затаив дыхание, слушала бы рассказы о ее матери, которая была самой большой любовью в жизни папы. И которая погибла в результате глупого несчастного случая, когда Бет была еще ребенком.

– И он попросил Оуэна помочь ему? – напомнил Пьер.

Она вздрогнула.

– Нет, не сразу. Сначала отец попросил меня взять на себя управление, чтобы он мог заниматься только вином.

Пьер нахмурился.

– А ты отказалась.

Она глубоко вздохнула.

– Да, у меня на тот момент были другие планы. Мне предложили работу в «Хантер вэлли», и… я приняла предложение. Я не могла упустить такую возможность.

– И когда ты вернулась?

– Только когда… – Бет нервно сглотнула, – отец так разболелся, что не мог больше работать.

Бет внезапно почувствовала, что слезы застилают ей глаза. Она моргнула, чтобы смахнуть их.

– Извини, – смущенно пробормотала она.

– Не волнуйся, – сказал Пьер, пытаясь говорить с австралийским акцентом. И это вызвало у Бет улыбку.

– Хочешь передохнуть немного? – спросил он, указывая на столики возле коттеджа, к которому они подошли.

Она кивнула и присела на лавку, положив локти на стол. Пьер сел напротив.

– Расскажи мне все, – попросил он.

Бет знала, что вела себя тогда бессердечно, и хотела объяснить это Пьеру. Никто не мог думать о ней хуже, чем она сама.

– Понимаешь, – сказала она, чувствуя, что слезы снова близко, – я не подозревала, что он болен. Папа не говорил мне, что у него рак. Если бы только он сказал, я бы… – Она не могла справиться с собой.

Пьер наклонился к ней, и Бет на мгновение показалось, что он возьмет ее за руку. Он не сделал этого, и она была рада. Лишние эмоции только навредят.

– Ты бы все сделала, – уверенно произнес он.

Бет смотрела в его темные глаза. Однажды она уже решила, что он знает ее лучше всех, и считала, что тоже его знает. Как она ошибалась! Парень, которому Бет доверяла, сначала рассуждал о вечной любви к ней, а потом бросил ее.

Но если они не поняли друг друга тогда, десять лет назад, то как сейчас можно ждать понимания?

– Извини. – Бет встала. – Я не хотела, чтобы наша прогулка была такой печальной. Пойдем лучше проведаем Ташу.

Бет была уверена, что Таша поднимет ей настроение. Однако, толкнув дверь магазина, она увидела бледное лицо подруги с синяками под глазами.

– Таша, что случилось? – спросила Бет, заходя за прилавок.

Таша даже не шевельнулась.

– Мигрень.

– Боже мой! Что ты тогда здесь делаешь? У тебя это началось до прихода на работу?

– Нет. Голова начала болеть позже.

– Ты должна была сразу пойти домой. У тебя есть с собой лекарства?

– Нет. Но я не могла уйти, с самого утра полно дел.

Таша посмотрела на Пьера.

– Извини.

Бет понимала, что подруге совсем плохо.

– Я отвезу тебя домой. Мы потом как-нибудь пригоним твою машину. – Она повернулась к Пьеру. – Ты сможешь обойтись, без меня какое-то время?

– Конечно, но я могу поехать следом за тобой на Ташиной машине.

– О, это было бы очень кстати.

Таша вздохнула.

– Я не смогу прийти на вечер. Как только выпью таблетку, сразу отключаюсь на двенадцать часов.

– Об этом не беспокойся, – быстро сказала Бет. – Думай о себе, а я справлюсь.

– По крайней мере ты будешь там не одна, – Таша медленно опустилась на колени, чтобы взять из-под прилавка сумочку. – С тобой будет Пьер.