Фолара помогла ей приготовить чай и показала, где лежит кухонная посуда. Они вдвоем принесли всем чашки с горячим напитком. Вилломар выспрашивал у Джондалара подробности о смерти Тонолана. Джондалар как раз начал повторять рассказ о нападении пещерного льва, когда всех отвлек стук, доносившийся от входа.

— Заходи, — пригласила Мартона.

Отодвинув в сторону занавес, Джохарран с легким удивлением отметил, что здесь собралась вся его родня, включая Зеландони.

— Я зашел повидать Вилломара. Мне хотелось узнать, как прошел торговый поход. Я видел, как вы с Тинованом принесли объемистый тюк, но, учитывая сегодняшнее волнение и подготовку к вечернему празднику, подумал, что нам лучше подождать до завтра и тогда уж спокойно… — говорил он, подходя к столу. Он не закончил фразу, внезапно осознав, что случилось нечто особенное. Пробежав взглядом по грустным лицам, он вопросительно глянул на Зеландони.

— Джондалар как раз рассказывает нам о том пещерном льве, что… напал на Тонолана, — сказала она и, заметив, какой ужас отразился на его лице, поняла, что он еще не знает о смерти своего младшего брата. Ему тоже будет трудно пережить это известие. Тонолана все любили. — Садись, Джохарран. Думаю, нам стоит всем вместе выслушать эту историю. Разделенное горе легче перенести, да и Джондалару вряд ли захочется лишний раз повторять ее.

Перехватив взгляд Зеландони, Эйла кивнула головой сначала в сторону первого успокоительного настоя, приготовленного Зеландони, а затем в сторону заваренного ею самой чая. Одобрительно кивнув во втором случае, Зеландони отметила, как Эйла молча налила чашку и ненавязчиво предложила ее Джохаррану. Он машинально взял напиток, весь поглощенный рассказом Джондалара, заканчивающего описывать события, приведшие к смерти Тонолана. Зеландони озадаченно посматривала на молодую чужеземку. Было в ней нечто особенное, похоже, ее знания не ограничиваются поверхностным знакомством с целебными травами.

— Джондалар, а что произошло после того, как лев напал на него? — спросил Джохарран.

— Он напал на меня.

— Как же тебе удалось убежать?

— Это может рассказать только Эйла, — сказал Джондалар. Все взоры вдруг обратились на нее.

Когда Джондалар впервые поступил так — рассказал половину истории и без предупреждения передал ей слово, — она почувствовала сильную растерянность. Конечно, теперь она уже привыкла к общению с людьми, но Зеландонии были его родственниками, членами его семьи. И ей придется рассказывать им о смерти их родственника, о смерти неизвестного ей мужчины, очевидно, всеми здесь очень любимого. От волнения у нее все внутри сжалось.

— Я ехала на спине Уинни, — начала она. — В ее животе уже был Удалец, но ей нельзя было застаиваться, поэтому мы с ней понемногу гуляли каждый день. Обычно мы отправлялись в более удобные для прогулок восточные долины, но мне надоело ездить одной и той же дорогой, и для разнообразия я решила отправиться в западную сторону. Мы прошли до конца долины, где скалистые склоны становились ровнее. Переправились через мелководную речку, и мне уже почти расхотелось идти дальше в этом направлении. Уинни тащила за собой жердяную волокушу, а перед нами высился крутой склон, но она уверенно и без особых сложностей поднялась наверх.

— Что такое жердяная волокуша? — спросила Фолара.

— Ну, это просто две жерди, одни концы которых закреплены на спине лошади, а к другим привязана волокуша с какой-нибудь поклажей. Именно так Уинни обычно помогала мне перетаскивать что-то в пещеру, к примеру, животных, на которых я охотилась, — сказала Эйла, пытаясь объяснить устройство изобретенного ею транспортного средства.

— А разве не проще было бы попросить людей помочь тебе? — захотелось узнать Фоларе.

— Никто тогда не мог мне помочь. Я жила одна в той долине, — сказала Эйла.

Сидевшие у стола удивленно переглянулись, но прежде чем кто-то еще задал очередной вопрос, вмешалась Зеландони:

— Я уверена, что у всех нас есть множество вопросов к Эйле, но мы сможем задать их позже. Пожалуй, сейчас ей лучше дать возможность спокойно закончить рассказ о Тонолане и Джондаларе.

Все согласно кивнули и вновь внимательно посмотрели на чужеземку.

— Когда мы проходили по каньону, я услышала львиный рык, а потом крик, какой-то человек кричал от боли, — продолжила Эйла. Слушатели ловили каждое ее слово, но Фолара опять не утерпела:

— И что ты сделала?

— Сначала я растерялась, но потом решила, что нужно выяснить, кто кричал. Я должна была оказать всю возможную помощь. Уинни довезла меня до каньона. Спешившись около скалы, я осторожно выглянула из-за нее. И тут я увидела льва и узнала его голос. Это был Малыш, или Вэбхья. Тогда я осмелела и направилась к нему. Я знала, что он не тронет нас, — добавила она.

На сей раз не выдержала Зеландони:

— Ты узнала рев льва? И подошла прямо к ревущему льву?

— Это же был не простой лев. Это был Вэбхья. Мой лев. Я сама вырастила его, — сказала Эйла, пытаясь объяснить особенность ситуации. Она глянула на Джондалара, но тот лишь усмехнулся, несмотря на серьезность пересказываемых ею событий. Он не смог сдержать усмешки.

— Они уже рассказали мне об этом особенном льве, — сказала Мартона. — Очевидно, Эйла знает какой-то подход к животным, не только к лошадям и волкам. Джондалар говорит, что видел, как она каталась на спине этого льва так же, как на лошади. Он утверждает, что это видели и другие люди. Пожалуйста, продолжай, Эйла.

Зеландони подумала, что ей надо будет получше разобраться в сущности такой связи с животными. Она видела лошадей у Реки и знала, что Эйла привела с собой волка, но не видела, как Мартона привела их сюда, поскольку навещала больного ребенка в другом жилище. Они не попались ей на глаза, и она на время выбросила их из головы.

— Итак, в дальнем конце каньона, — продолжала Эйла, — я увидела Вэбхья на скалистом уступе с двумя мужчинами. Я подумала, что оба они мертвы, но, забравшись наверх, осмотрела их и обнаружила, что умер только один. Второй был еще жив, но ему была необходима срочная помощь. Мне удалось стащить Джондалара вниз по склону и уложить его на волокушу.

— А что же лев? — спросил Джохарран. — Пещерные львы обычно никогда не расстаются со своей добычей.

— Все верно, но Малыш-то не обычный лев. Я велела ему отойти. — Эйла заметила его изумленный и недоверчивый взгляд. — Просто я сама так приучила его, когда мы охотились с ним вместе. Во всяком случае, я знала, что он не голодный, ведь его львица неравно притащила оленя. А он никогда не охотился на людей. Я его вырастила. Я заменила ему мать. Он воспринимал людей как свою семью… свой прайд. По-моему, он напал на этих двух мужчин только потому, что они подошли слишком близко к его логову, вторглись на его территорию.

Но погибшего мне тоже не хотелось оставлять там. У львицы могло быть иное отношение к людям. На волокуше уже не осталось места, а у меня не было времени для совершения полного похоронного обряда. Я боялась, что Джондалар тоже умрет, если я быстро не отвезу его в мою пещеру. Рядом с этим скалистым уступом круто уходила вверх каменистая осыпь, сдерживаемая лишь большим камнем. Я подтащила туда тело погибшего, а чтобы осыпь засыпала его, сдвинула камень в сторону с помощью копья — тогда я изготавливала тяжелые и массивные копья, как в Клане. Мне очень не хотелось оставлять его просто так, даже не послав известие в мир Духов. Я не мог-ур, но все-таки провела ритуал Креба и попросила Дух Великого Пещерного Медведя помочь провести его в Землю Духов. И потом мы с Уинни привезли Джондалара домой.

Зеландони хотелось задать множество вопросов. Кто или что такое «гррреб» (так она восприняла имя Креб)? И почему она призывала Дух Пещерного Медведя, а не Великую Земную Мать? Она не поняла половины из того, что говорила Эйла, а второй половине с трудом верилось.

— Хорошо хоть, что Джондалар пострадал не так сильно, как ты вообразила, — сказала старшая целительница.

Эйла отрицательно покачала головой. Что она хочет сказать? Джондалар был на грани жизни и смерти. Она даже не знала, удастся ли ей спасти его.