Это мечта о том, что ваше доброе имя братьями вашими, масонскими, будет восстановлено.

Н. АСАДОВА: Кирилл спрашивает: «Скажите, а сам Милорадович, генерал-губернатор Санкт-Петербурга, был масоном?»

Л. МАЦИХ: Не был никогда. Милорадович-Храбренович, такая фамилия. Он её блестяще оправдал. Храбрейший, безрассудный человек, но не очень большого ума, скорее храбрости, никогда к масонству не тяготел и в масонских ложах не состоял.

Н. АСАДОВА: У нас полторы минутки остаётся до конца передачи. Давайте подведём итог к сегодняшней теме.

Л. МАЦИХ: Краткий итог я бы так подвёл. Знак равенства между декабристам и масонами ставить нельзя, хотя среди лидеров декабристского движения, разнообразных тайных обществ и союзов было много масонов. Среди казнённых декабристов, пятерых, трое были масонов — Пестель, Рылеев и Муравьёв-Апостол. Но связь декабристов и масонов гораздо более сложная и опосредованная, чем это иной раз пытаются показать. Связь эта проявляется не столько в конкретных призывах, сколько в подготовке мировоззрения, к подготовке республиканских идей, подготовки мечтания о конституции, о свободе.

Н. АСАДОВА: Отмене рабства.

Л. МАЦИХ: Отмене рабства и о тех временах, когда Россия вспрянет ото сна. В этом плане влияние масонства на декабристское движение и декабристские документы, несомненно. Но далеко не все масоны были декабристами. Среди лидеров же декабристов масоны были. И такие неприятные фигуры, как Пестель и Рылеев, из песни слова не выкинешь, и фигуры, куда более симпатичные, как Муравьёв-Апостол или Никита Муравьёв, Александр Муравьёв, такие как Глинка, Кюхельбекер, как Пущин, все пушкинские друзья. Как Шаховской, Трубецкой, это люди, гораздо более значимые для декабристского движения, чем пятеро казнённых. Гораздо более значимые.

Изучить их наследие, вот об этом я бы призвал каждого, к этому я призвал бы каждого, кто задумывается об историческом и культурологическом мировоззренческом контексте декабристского движения и бунта на Сенатской площади.

Н. АСАДОВА: Ну что ж, это была передача «Братья», спасибо нашему звукорежиссёру Николаю Котову за то, что он был с нами и позволил нам выслушать всё это.

Полная версия: http://echo.msk.ru/programs/brothers/662233-echo/

Н. АСАДОВА: Это передача «Братья», я её ведущая Наргиз Асадова и наш экскурсовод в мир масонства Леонид Александрович Мацих. Доброй ночи.

Л. МАЦИХ: Добрый вечер.

Н. АСАДОВА: Сегодня мы поговорим об очень интересном персонаже в русской истории. Это Пётр Чаадаев. Так и называется наша передача — Чаадаев — философический масон. Мало мы знаем об этом человека, прискорбно мало сегодня. Человек он действительно выдающийся. Вот о нём и пойдёт речь. И наверное прямо сразу поставим портрет, который написал Алексей Дурново, вот таким он видит Чаадаева.

Л. МАЦИХ: Так тому и быть.

А. ДУРНОВО: На императорской службе Пётр Яковлевич Чаадаев без сомнения сделал бы блестящую карьеру. К середине 30-х годов XIX века он мог бы быть генералом, а может быть даже министром. Однако как раз в это время стал сумасшедшим. Разумеется, по официальной версии. В действительности же до самой смерти Пётр Яковлевич сохранял ясный ум, которому позавидовали бы многие современники и потомки. Как же получилось, что Чаадаев сделался для государства сумасшедшим, будучи при этом здравомыслящим человеком?

История запутанная, тем более, что первая половина жизни Чаадаева была разделена между двумя мирами. В одном мире был Московский Университет, где юный Пётр познакомился с Александром Грибоедовым и несколькими будущими декабристами. В другом мире находилась армия и военная служба. И это была совершенно иная среда обитания. За достаточно короткое время Чаадаев успел поучаствовать в Бородинском сражении и получить орден Святой Анны.

Оставил армию после семёновской истории — восстание семёновцев против строго полковника Григория Шварца и суровое наказание, последовавшее за этим неповиновением, не оставили Чаадаева равнодушным. Он посчитал невозможным для себя оставаться в рядах армии и вышел в отставку. В этот момент Чаадаев сделал окончательный выбор между двумя мирами, о военной карьере можно было забыть. Но оставались друзья, ум и чтение. Вскоре после выхода в отставку Чаадаев решает совершить путешествие по Европе.

Оттуда он возвращается через три года, находясь под сильнейшим влиянием идеи Фридриха Шеленга. И затем приступает к работе над собственным сочинением. К началу 30-х из-под пера Чаадаева выходят письма о философии истории. Публикация первого из них в журнале «Телескоп» привела к разрушительному скандалу. Издание закрыли, письма к печати запретили, а автора объявили сумасшедшим, потому что публиковать подобные идеи в николаевской России было действительно безумно.

И Петру Яковлевичу ещё повезло, что его не сослали за это в Сибирь или не заключили в крепость. Следующее сочинение, апологию сумасшедшего, никто разумеется публиковать не стал. Однако одного письма оказалось достаточно. Чаадаев сделался едва ли не отцом русской философии, потому что именно письмо разделила отечественных мыслителей на славянофилов и западников. А имя Чаадаева навсегда сохранилось в русской культуре. Так что, думается, между мирами он выбрал правильно.

Генерала конечно не объявили бы сумасшедшим, но зато и забыли бы на следующий день после смерти.

Н. АСАДОВА: ну что, это был портрет Петра Чаадаева.

Л. МАЦИХ: Это подтверждает, что Чаадаев не так уж хорошо известен нынешней, даже интеллектуальной публике, о чём, разумеется, можно только сожалеть. Передача ведь названа «Философический масон» не случайно. Главное сочинение Чаадаева — «Философические письма», он как и друг его и ближайший наперсник Грибоедов, остался автором одной книги. Хотя и Грибоедов написал кроме «Горя от ума» много разных, и Чаадаев написал целый ряд произведений. Но это главное, стержнеобразующее его произведение, благодаря ему он стал известен, причём, гораздо более, чем предполагал.

Известность была столь огромна, скандальна и чудовищна, что она впоследствии определила всю жизнь дальнейшую Петра Яковлевича, и жизнь ему во многом и испортила.

Н. АСАДОВА: Но поскольку мы говорим о масонской части его жизни в основном, как повлияла масонская идеология на его жизнь и творчество, давайте с этого и начнём. Когда он вступил в масонскую ложу, где это было?

Л. МАЦИХ: Он вступил в масонскую ложу в Питере, он делал блестящую карьеру, о чём упомянуто у Алексея Дурново.

Н. АСАДОВА: Вы знаете, есть разные источники, которые утверждают, что он в 1814 году в Кракове был принят в масоны.

Л. МАЦИХ: Так говорят, но сам он это отрицает. Очень возможно, что так оно и есть, просто мы не знаем этих документов. Система обнародования масонских архивов неспешная. Вполне возможно, до этих документов мы докопаемся. Но пока они под спудом. Он это отрицал, именно факт, что он вступил в Кракове в ложу «Белого орла», в ложу польских масонов. Вступил он в Питере в ложу «Соединённых друзей», она была очень популярная ложа, она существовала во французском варианте, и в русском. Сообразно языку, который в основном там принят.

Кроме того, потом он вступил в ложу «Северных друзей» и состоял он в ложе «Астрея» И в ложе «Астрея» он дослужился до очень высоких степеней. Когда он покидал масонство в 1828 году, он в Иоановском масонством, строгом, шотландском, он имел восьмую, одну из самых высоких степеней посвящения.