Этибар Мамедов и Рагим Газиев заявили, что в знак протеста против избрания «агента КГБ» Сабира Рустамханлы в Правление они будут бойкотировать его заседания. Но уже через несколько дней стало известно, что Этибар Мамедов и Рагим Газиев, используя возможность манипуляции железной дорогой и радикальной молодежью НФА, ведут переговоры с Везировом о создании некоего Национального Совета Обороны. 10-го сентября Алякрам Гумматов из Ленкорани связался с Этибаром Мамедовым и сообщил о готовящемся захвате Фронтом власти в районе.

10-го января я и Лейла Юнусова, уже в качестве социал-демократов, вылетели в Таллин на учредительную конференцию Ассоциации социал-демократических организаций СССР. Уже там, 11-го января, нам сообщили, что финское телевидение показывало некий населенный пункт Ленкорань, здание райкома партии, захваченное людьми в круглых черных папахах и охотничьими ружьями за плечом. Как нам передали эстонские коллеги, финское телевидение акцентировало в своем сообщении, что это первый случай свержения советской власти в СССР за 70 лет!

Сделав свое сообщение о положении дел в республике, мы приготовились вылететь домой 15-го января, так как рейс был именно через три дня. Но уже после завершения конференции эстонские коллеги сообщили нам, что в Баку начались армянские погромы.

…То, что они не смогли сделать полтора года тому назад, они сделали сейчас… Естественно, не они были главными организаторами этой грязной провокации, но ведущими актерами стали.

Еще в начале января, когда погромные тенденции шли по нарастающей, в села вокруг Баку была вброшена информация, что в центре Баку, на улице «Торговой» (улица Низами) назначается встреча между «городскими» и «районскими». Попытка противопоставить отдельные группы населения друг против друга делались все время: то, без всякой причины, Абульфаз Алиев начинал разглагольствовать о борьбе между шиитами и суннитами, то объявлял тезис о том, что талыши — это тюрки-перевертыши… О механизме противопоставления различных групп людей в районах, я уже рассказывал.

В конце первой декады января молодые жители сел вокруг Баку стали всерьез обсуждать «поход на Торговую». Но нашлись и там здравомыслящие люди, которые поняли опасные последствия такого «похода». В день, когда была назначена эта встреча, прямо на Торговой улице эти люди стали приглашать земляков на собрание общества «Гардашлыг» (Братство) в Доме культуры на Монтино, около моста Багирова. Когда им удалось увести людей с Торговой и собрать в клубе, к ним вышел ахунд мечети поселка Маштага и прочел хутбу о братстве всех мусульман. Чтящие святое слово, абшеронцы там же учредили общество «Гардашлыг», которое, как и НФА, впоследствии было перенаправлено совсем на иные цели. В руководство общества вошли неформальные лидеры сельских общин Абшерона, что сделало ее очень авторитетной в глазах населения абшеронских сел. Именно этих людей пригласил к себе первый секретарь Бакинского горкома партии Муслим Мамедов и сообщил им, что Председатель НФА вместе с группой сподвижников готовит нападение на исправительно-трудовые колонии Баку с намерением освободить несколько тысяч заключенных. Как рассказывал Гаджи Айдын, один из лидеров «Гардашлыга» того времени, пятеро из них направились в дом культуры завода им. Шмидта, куда в то время фактически перебазировалось руководство Фронта, и попросили Наджафа Наджафова устроить им встречу с Председателем. Наджаф отказался сделать это, но ему было сказано, что собрана большая сумма денег и куплено оружие, которое они могут доверить только лично Абульфазу. Тогда Наджаф назвал им адрес кафетерия в подвальчике по улице Касума Исмайлова, недалеко от здания МВД.

«Мы вошли в подвальчик и спросили у обслуги Абульфаза. Тот появился откуда-то из-за занавески, увидел нас и, прикрыв рукой рот, поздоровался. До того он приезжал к нам в село и долго говорил про Коран, пророка и ислам. Я сказал ему, что нет необходимости прикрывать рот ладонью, он находится в таком месте, где люди пьют вино, и ему не надо скрывать от нас, что он пьет. Абульфаз отвел ладонь ото рта и спросил, чего мы хотим. Я ему сказал, что нам известно о его намерении устроить нападение на колонии и освободить заключенных. Абульфаз Алиев попытался отрицать это, но я прервал его и предупредил:

— Мы все вооружены. Мы знаем, что говорим. Знай, если это произойдет, то, независимо ни от чего, ты собственной жизнью ответишь за это. Нас пятеро, и каждый из нас поклялся сделать это. Абульфаз Алиев промолчал, и мы, пятеро мужчин, повернулись и ушли».

Как бы там ни было, эти люди до сих пор уверены, что это они предотвратили более худшие последствия погрома 13-го декабря. Если бы Председателю и его группе удалось выпустить на улицы столицы тысячи озверелых уголовников, город превратился бы в настоящий ад, а численность погибших исчислялось, быть может, тысячами.

11-го декабря республиканское телевидение показало репортаж со встречи Первого секретаря ЦК АКП с рабочими завода холодильников. Кто-то из рабочих спросил Везирова, что же будет с Карабахом. Везиров с комсомольским энтузиазмом ответил:

— Все будет хорошо. Скоро вы увидите. Спросите у Абульфаза! Компартия и Народный Фронт объединятся ради Карабаха — и тут он для наглядности поднял растопыренную ладонь и крепко сжал пальцы в кулак.

Что он имел в виду, этот товарищ Везиров, говоря об объединении усилий ЦК КПА и НФА? С перестроечным НФА он объединять усилия отказывался, а вот с погромно-мятежным НФА уже готов объединятся. Знал ли он о том, что готовится погром, его отстранение и попытка захвата власти? Или же он настолько оторвался от действительности, что не видел очевидного? Или же он знал все это и умышленно вел игру Москвы на разгром НФА?

12-го января по азербайджанскому ТВ выступил ученый филолог Ширмамед Гусейнов. Профессор Азгосуниверситета по телевидению, находящемуся под полным контролем властей, призвал народ к вооруженной борьбе и войне в Карабахе.

Члены Правления, обеспокоенные информацией о сепаратных переговорах между тройкой — Этибар Мамедов, Неймат Панахов и Рагим Газиев — и руководством ЦК КПА, требовали от Председателя обеспечить их явку. В противном случае Тофиг Гасымов угрожал внести в повестку заседания Правления вопрос об исключении этой троицы из НФА. Угроза подействовала, и 13-го января утром на Правлении появился Этибар Мамедов.

На вопрос о сути их переговоров с Везировым Мамедов ответил, что переговоры уже завершились. Достигнута договоренность о создании «ММШ» (Милли Мудафиа Шурасы — Совет Национальной Обороны) с целью массовой депортации армян из НКАО. Провокационность затеи с ММШ была настолько очевидной, что почти все члены Правления, как новые, так и старые, засыпали Мамедова вопросами, от которых тот отбивался как мог.

— Кто входит в состав «ММШ»?

— По одному представителю от МВД, Минсвязи, Минздрава, Минтранспорта, Госкомтоплива.

— Откуда у вас средства для «обороны»?

— МВД обеспечит отряды НФА вокруг Карабаха обмундированием, Минтранспорта — автомашинами, Госкомтопливо — горюче-смазочными материалами, Минздрав развернет госпитали и выделит медикаменты и перевязочные материалы, Минсвязь обеспечит рациями…

— Откуда оружие?

— Оружие будем производить на наших машиностроительных заводах. Начнем с завода Шмидта…

— А первые отделы (секретные части) этих заводов будут сложа руки смотреть, как заводы нефтяного машиностроения приступают к производству оружия?

— Везиров нам обещал, что никаких препятствий не будет…

Тупой радикализм ответов, оторванность затеи от действительности были столь очевидными, что почти все члены Правления подвергли «план ММШ» уничтожающей критике. Декан юрфака университета Фиридун Самандаров сказал Мамедову, что «ММШ» великолепно ложится под статью Уголовного кодекса о «незаконном военно-административном образовании с целью захвата власти» и что этой статьей можно оправдать любые репрессии против НФА и всего азербайджанского народа. Его доводы Мамедова не убедили.