Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Бигмен тоже настороженно огляделся.

— Я ничего не слышал!

Пэннер, молча протиснувшись мимо них, исчез за изгибом трубы. Лакки с Бигменом вскоре догнали его, бормотавшего:

— А не втиснулся ли он между выпрямителями? Ну-ка, проверим еще раз!

Лакки сосредоточенно вглядывался в сложные переплетения кабелей.

— Кажется, все в порядке? — спросил он.

— Посмотрю на всякий случай, — твердо сказал Пэннер. Он отодвинул панель в стене и осторожно шагнул туда. — Не двигайтесь, Бигмен!

— Что случилось? Там же пусто!

— Знаю. — Голос Пэннера стал мягче. — Я попросил вас не двигаться, так как не хотел лишиться руки в момент включения силового поля.

— Какого еще поля?

— Оно как раз пересекает коридор, в котором вы стоите! Столько же шансов выбраться, как пробить лбом трехфутовый лист стали.

— Лакки! Сукин сын! Он — робот! — Рука Бигмена вновь потянулась за оружием.

— Но-но! — крикнул Пэннер. — Этим вы убьете и себя! — Он смотрел на них, сверкая глазами. — Запомните: через силовое поле может пройти только энергия, но не вещество, даже не воздух. Убив меня, вы задохнетесь задолго до того, как кто-то набредет на вас.

— Я же говорил тебе, говорил, что он робот! — шипел Бигмен в бессильной ярости.

Пэннер коротко усмехнулся.

— Вы ошибаетесь, я не робот. Но если он все же здесь — я знаю, кто это.

11. Через лунные орбиты

— Кто?! — оторопело спросил Бигмен.

Лакки устало вздохнул.

— Очевидно, дружище, кто-то из нас с тобой…

— Благодарю, — сказал Пэннер. — А теперь — мои рассуждения… Вы очень горячо убеждали меня в том, что шпиону удалось попасть на корабль. Причем самым неожиданным и дерзким способом. И вдруг я понял, что знаю людей, которые буквально вломились сюда! Что это была за напористость! Я восхищен вами!

— Неплохо, — заметил Лакки.

— Вы потащили меня в машинное отделение, чтобы разнюхать все о рабочих узлах корабля. Вы довольно складно болтали о роботах, а я все любовался вашим микроскопом, который неизвестно зачем вам тут нужен…

— Лакки имеет все права на это! — свирепо выпалил Бигмен. — Вы разговариваете с Лакки Старром, между прочим!

— Скажите пожалуйста! Какая честь! Ну, если он в самом деле Лакки Старр, член Совета Науки, то пусть докажет. Конечно, будь у меня чуть побольше мозгов, вы бы предъявили мне свои удостоверения еще наверху.

— Лучше поздно, чем никогда, — спокойно ответил Лакки. — Вы увидите на таком расстоянии? — Слегка засучив рукав, он поднял руку ладонью к Пэннеру.

— Ближе я не подойду! — предупредил Пэннер.

Но Лакки молчал. На коже запястья, обработанной особым способом еще несколько лет назад, появился вызванный внутренним усилием черный овал. Желтые точки на нем изображали Большую Медведицу и Орион.

Пэннер от волнения стал задыхаться. Лишь очень немногим доводилось видеть то, что видел сейчас он — отличительный знак члена Совета Науки.

Придя в себя, он тут же снял силовое поле и предусмотрительно попятился от Бигмена.

— Ты, кривобокий, — уже наступал тот. — Жалко, что я не успел всадить в твой череп…

— Хватит, Бигмен! — вмешался Лакки. — Почему мы можем его подозревать, а он нас — нет?

Пэннер смущенно повел плечом.

— Я был почти уверен…

— Вполне возможно. Но теперь-то, я думаю, мы можем доверять друг другу?

— Лично вам я теперь доверяю безусловно. — Пэннер выдержал многозначительную паузу. — А как быть с этим маленьким крикуном — не знаю…

Когда Бигмен прекратил издавать пронзительные и бессвязные звуки, Лакки сказал:

— Я его знаю и несу полную ответственность за его действия. И давайте-ка вернемся в свои каюты, пока нас не хватились. Обо всем, что здесь произошло, никто, разумеется, не должен знать.

И они направились к трапу.

В каюте, отведенной Лакки с Бигменом, были лишь койки в два яруса и умывальник, из которого выжималась скупая струйка воды. Спартанские условия «Метеора» казались теперь просто роскошными.

Пока Лакки умывался, Бигмен сидел наверху, по-турецки поджав ноги. Говорили они шепотом, на всякий случай.

— Послушай, Лакки… Предположим, я подойду к кому-то из тех десяти, которые у нас с тобой остались… и затею с ним драку. Ну, естественно, предварительно обругав как следует. Если не получу сдачи, значит — робот!

— Вовсе не обязательно. Может, он просто не захочет нарушать дисциплину. Или вспомнит о твоем пистолете. А может быть, этот человек вообще не связывается с теми, кто ниже его ростом.

— Перестань, Лакки! — Бигмен, обидевшись, помолчал с минуту, а потом заговорил снова. — Я все думаю: почему ты так уверен, что робот здесь? А если он остался на Юпитере-9?

— Теоретически это возможно. Но я не сомневаюсь, что он среди нас. — Лакки задумчиво прислонился к койке. — Да, в первый день нашего пребывания на Девятом что-то произошло…

— Что?!

— Если бы я знал, Бигмен! Вернее сказать, я знаю, но это ушло куда-то вглубь, в подсознание. Никак не могу вытащить. На Земле проблема легко разрешилась бы с помощью психозондирования, но тут… Я перепробовал все, что мог, и сегодня, разговаривая с Пэннером, там, внизу, я касался по возможности всех аспектов дела, полагая, что смогу задеть эту чертову мысль — но все тщетно. Если бы я только мог хоть потрогать ее — роботу несдобровать бы… Если бы я только мог!..

Это звучало почти отчаянно. Никогда Бигмен не видел на лице друга такой безысходности.

— Лакки, давай поспим.

— Угу, давай.

Уже засыпая, Бигмен тихо спросил:

— Лакки, а почему ты уверен, что я не робот?

— Потому что сирианцы никогда не додумались бы построить робота с такой отталкивающей внешностью, — прошептал Лакки и выставил локоть навстречу летящей подушке.

Шли дни. На полпути к Юпитеру они миновали внутреннюю, менее заселенную зону небольших спутников, из которых были пронумерованы только Шестой, Седьмой и Десятый. Юпитер-7 ярко светился, остальные терялись на фоне созвездий.

Сам Юпитер заметно увеличился и, так как Солнце было позади «Великой Адрастеи», выглядел яркой тарелкой, правда до Луны не дотягивал — он получал почти в 30 раз меньше света.

Пояса Юпитера превратились в совершенно отчетливые изогнутые полоски коричневого цвета на бледно-желтом фоне. Вот показался огромный овал Большого Красного Пятна, который медленно переполз на другую сторону и исчез.

— Лакки, отсюда кажется, что Юпитер не совсем круглый. Оптический обман, да?

— Нет, не обман. Он немного сплюснут у полюсов, как Земля.

— Но у нее это почему-то не бросается в глаза!

— И не должно бросаться. Подумай сам! Период вращения Земли вокруг оси — 24 часа. Длина экватора — 25 тысяч миль. Значит, всякая точка на нем движется со скоростью более тысячи миль в час. Центробежная сила деформирует шарик. В результате чего диаметр Земли по экватору на 27 миль больше диаметра, соединяющего полюса. Разница ничтожная, около трети процента, поэтому из космоса мы видим вполне респектабельный шар.

— А-а…

— Другое дело — Юпитер, он в 11 раз больше Земли, полный оборот совершает всего за десять часов. И точка на его экваторе несется с ветерком — 28 тысяч миль в час. Поэтому и разница в диаметрах уже нешуточная — целых пятнадцать процентов.

Бигмен с сочувствием посмотрел в иллюминатор и пробормотал:

— Ну надо же…

С того момента, как началось это бесконечное падение, Солнце пряталось за кораблем. Они уже пересекли орбиту Каллисто, Юпитера-4 — наиболее удаленного из главных спутников, эта горошинка должна была вот-вот исчезнуть в тени Юпитера.

Ганимед, или Юпитер-3, оказался достаточно близко и напоминал Луну, хотя и в миниатюре; одна четверть Ганимеда была погружена во мрак.

Лакки с Бигменом довольно скоро почувствовали более чем прохладное отношение к себе со стороны экипажа. Донахью ни разу не заговорил с ними, а сталкиваясь нос к носу — устремлял взгляд в пространство. Норрич при встрече вежливо кивал, но, когда на его приветствие однажды ответил Бигмен, холодно напрягся и, легко потянув поводок Матта, поспешил прочь.

112
{"b":"128131","o":1}