— Весьма польщен… — обалдело ответил Проспер.

— Меня зовут Катерина. Я звезда вершинской журналистики.

— Очень приятно, — неуверенно ответил Проспер. — А это моя помощница Антуанетта.

— Ага-ага, — Катерина скользнула по лисице равнодушным взглядом и снова повернулась к Просперу. — Я очень известная в Вершине личность. Может, вы обо мне слышали? Ну… Катерина…

Проспер сделал вид, что припоминает.

— Катерина… Да, определенно слышал… Погодите, — сыщик притворился, что вспомнил. — Ну, конечно! Вы Катерина! Звезда вершинской журналистики!

— Правильно! — возликовала гиена. — Послушайте, я мечтаю написать о вас статью. Давайте я возьму у вас интервью! Но не сейчас. Сейчас я не могу. — Совершенно не интересуясь планами Проспера, Катерина взглянула на наручные часы и решила: — Через три часа! Жду вас в редакции «Вечерней правды». Это во-о-он там. Статья выйдет сегодня же, у нас с этим быстро. Все, я вас жду! Пока! — гиена запрыгнула в автомобиль и унеслась в даль.

— Какая прыткая девушка, — хмыкнул Проспер.

— Слишком прыткая, — недовольно сморщила носик Антуанетта. — Мне она не понравилась. Думаю, та еще мошенница. Мне ли не узнавать мошенниц? Мэтр, вы что же, пойдете на это интервью?

— Пойду. С прессой лучше дружить. К тому же, кто знает, может, именно через эту Катерину удастся завести нужные связи…

В центральном полицейском управлении Вершины был разгар рабочего дня. Капитан и лейтенант (оба тигры) просматривали утреннюю корреспонденцию. Они не успели сделать это утром, потому что было лень. К тому же по утрам следовало давать указания патрульным. Эта непростая процедура обычно происходила следующим образом. Лейтенант связывался по рации с патрульными группами и говорил:

— Смотрите, хорошо патрулируйте!

— Так точно! — отвечала рация, в которой фоном звучал шум, подозрительно напоминающий звон пивных кружек.

— Молодцы! — одобрял лейтенант. — Погодите, капитан хочет добавить. — Он передавал рацию капитану.

— Это патруль? — грозно сведя брови к переносице, вопрошал капитан.

— Так точно!

— Вы там, смотрите, хорошо патрулируйте! — напутствовал капитан.

— Так точно!

— Все, можете идти.

— Так точно!

После инструктажа наступало время корреспонденции, но наступало оно долго, неуверенно и нехотя.

— Опять заявление из Дома на Окраине. От Башенек, — сказал лейтенант.

— Что, снова про крыс? — поинтересовался капитан.

— Да. Пишут, что крысы проделали еще несколько ходов в погреб, украли два мешка муки и оставили записку с угрозами: «Лучше не мешайте, а то мы вас загрызем своими острыми, как кинжал, зубами».

— Грозные ребята эти крысы, — заметил капитан.

— Башеньки требуют принять меры.

— От крыс требуют?

— От нас.

— И каких же мер они от нас ждут? — удивился капитан.

— Ждут, что мы пошлем патруль, который разберется с крысами.

— А. Ну, пошлите патруль.

Лейтенант взялся за рацию.

— Патруль?

— Так точно!

— Отправляйтесь в Дом на Окраине, к Башенькам. Скажите крысам, чтобы прекратили воровать еду. Все ясно?

— Так точно!

Лейтенант отключил рацию и вскрыл следующий конверт.

— Опять из Дома на Окраине.

— Что, снова от Башенек?

— Нет. От крыс.

— И что пишут?

— Пишут, что их дети вынуждены голодать из-за агрессивности Башенек, которые применяют против крыс ничем не спровоцированную грубую силу, когда крысы отправляются за едой в Башеньковский погреб.

— А от нас что хотят?

— Требуют признать действия Башенек гадкими, а самим крысам не мешать. Иначе им придется Башенек задушить, повесить, утопить, зарезать, отравить и застрелить.

— Грубые они все-таки, эти крысы.

— Дикари, что с них взять, — вздохнул лейтенант. — В общем, хотят, чтобы мы приняли меры.

— Ну так принимайте, — велел капитан.

Лейтенант взялся за рацию.

— Патруль?

— Так точно!

— Во время патрулирования избегайте Дома на Окраине. Крысам не мешать. Все ясно?

— Так точно!

Лейтенант отложил рацию и бегло просмотрел несколько следующих писем.

— Здесь одно и то же. Возмущенная общественность требует найти и обезвредить Похитителя.

— Она каждый день требует, — проворчал капитан. — Как можно быть такими нудными?

— Это точно, — согласился лейтенант. — Наглость. Сами, небось, не справляются, вот и пристают к нам.

— Кто у нас в отделе похищений занимается похищениями? — спросил капитан.

— Все!

— И каковы результаты?

— На сегодняшний день похищено семь девушек.

— Ух ты! Впечатляет. Но это заслуга Похитителя. А у отдела результаты есть?

— Отдел работает, — уклончиво ответил лейтенант.

— А эта… журналистка? Которая проводит журналистское расследование и хочет сама найти Похитителя?

— Катерина, капитан. Ну, наверно, тоже работает.

— И о чем она думает? Похититель весьма опасен. Он может оказать вооруженное сопротивление. Хорошо бы журналистка нашла его раньше нас!

Всем своим видом лейтенант демонстрировал полное согласие с пожеланием начальства.

— Что еще? — спросил капитан.

Лейтенант взял следующий конверт.

— Тут жалоба. «Уважаемая полиция! Мой сосед сверху постоянно включает громкую музыку. У меня от нее аритмия. И спать не могу. Прошу вас отреагировать. Полина Кукуш». Что будем делать?

— Раз просят реагировать, будем реагировать, — сказал капитан. — Это наш долг. Берите бумагу и ручку, пишите: «Уважаемая Полина Кукуш! Как я вас понимаю! У меня тоже когда-то был такой ужасный сосед. Давно, я был еще тигренком. Ох и шумел же он! Со всех концов города съезжались любители шума, послушать, как он шумел. Но нам это мешало. Маме пришлось пожаловаться на него в полицию. Приехали полицейские и посадили его в тюрьму по статье 452 Уголовного Кодекса Вершины, которая гласит: „Шум“. Но этот сосед до сих преследует меня по ночам, из-за чего у меня очень шумные сны. Так что мне ли вас не понимать, дорогая вы моя Полина Кукуш! Держитесь! Мы все с вами, помните об этом. Пишите. Искренне ваш, капитан полиции». Все, и пошли по почте.

— Будет сделано!

— Так, я вижу, остался только один конверт, — довольно заметил капитан. — Что там?

— Это снова от Общества анонимных полицейских. Сердятся.

— Почему?

Вместо ответа лейтенант зачитал письмо:

— Это, конечно, сигнал, — сказал капитан.

— Конечно, — кивнул лейтенант.

— Следует заняться, — сказал капитан.

— Непременно, — согласился лейтенант.

— Так просто их не арестуешь, сами понимаете. Они ведь наверняка прячутся и маскируются. Значит, нам не следует суетиться и давать им понять, что мы в курсе их коварных планов.

— Точно!

— Нам лучше затаиться и подождать, когда злодеи сами себя проявят. Ну, например, явятся с повинной. Тогда-то мы их и схватим!

— Отлично!

— Передайте всем патрулям.

Лейтенант включил рацию:

— Всем патрулям! Не суетиться, затаиться и ждать, когда злодеи сами себя проявят! Все ясно?

— Так точно! — рявкнул хор патрульных под звон множества пивных кружек.