Маленькая семья ввиду позднего вечера, почти ночи легко отужинала шампанским, красной икрой и устрицами. Дядя Андрон так обильно поливал моллюсков лимонным соком, что они вполне различимо матерились, и делали это на удивление виртуозно. По этому поводу общество много смеялось.

Когда вызванные смехом слёзы высохли, горничная-андроид пригласила компанию в библиотеку, где был сервирован чай.

— Ба-ба-ба, Мара, сколько же у тебя книжек! — поразился Андрон, — Я столько в жизни не видывал…

— Да, братик, библиотека — моя гордость!

Марина Викторовна прошлась по комнате от одного шкафа к другому. Всего их по стенам стояло восемь штук, каждый о четырёх полках. На полках стояли книги, обращённые обложкой к зрителю: на одной полке — одна книга. Видно, что собирательница весьма любила предмет своего собирательства. Она не преминула воспользоваться случаем, чтобы провести маленькую экскурсию по своему собранию.

— Вот, ребята, обратите внимание на эту замечательную книженцию! — сказала женщина, вытаскивая из-за застеклённой дверцы экземпляр, — Путеводитель по дну Парижа и Лондона некоего Дж. Оруэлла с восхитительными фотографическими иллюстрациями. Правда, специалисты мне сказали, что фотографии сделаны лет на сто позже, описываемых реалий. Но это ничего, зато портреты клошаров пахнут сыром…

— Дай, Мара. Понюхать.

— На.

Понюхали.

— Мам, а почему клошары не в водолазных костюмах? — Спросил Коля, возвращая матери книгу.

— Ты бы ещё спросил, почему они не пахнут рыбой и водорослями, — улыбнулся дядя, — Чему вас только в школе учат!

— Да я уже выучился. Мне ещё пять лет назад укол среднего образования сделали.

— И что кайф уже выветрился?

— Как это?

— Племяш, ты чего?

— Я, дядя, вас не понимаю.

— А я тебя.

— Ну, вот, опять конфликт "отцов и детей" во всём своём великолепии! — расстроилась Марина Викторовна.

— Коля, мальчик мой, да, ведь они утонули уж четверть века тому как… — с жалостью посмотрел на племянника дядя Андрон.

— Кто утонул? — спросил с недоумением юноша.

— Лондон и Париж! — хором ответили брат и сестра — дядя и мать Коли, — Ты, что курс новейшей историю себе не проколол?

— Нет, я из неё только модуль "Гендерные аспекты мультикультурализма в период форсирования либеральной модернизации".

— Это что ещё такое? — ошарашено, посмотрел на сестру Андрон.

— Это про Хакамаду. — ответила Марина Викторовна.

— А старшая жена Великого Халифа! — с радостью узнавания воскликнул дядя.

На этих его словах все вскочили со своих мест и пали ниц. Некоторое время отбивали поклоны, бормоча про себя здравицы Великому Халифу. Потом дядя с племянником вернулись к чаепитию, а Марина Викторовна продолжила знакомить их с избранными образцами своей коллекции.

Дама поставила на место сочинение Оруэлла и прошла к следующему шкафу. Из него она извлекла потрёпанную брошюрку без обложки.

— Стихи! — значительным голосом сказала женщина и закрыла от удовольствия глаза.

Открыть глаза её заставил вопрос Коли:

— Что такое "стихи"?

— Курс изящной словесности, я так понимаю, племяш, ты проколол тоже модульно? — поинтересовался дядя.

— Модульно. — Согласился с его предположением молодой человек и сообщил название модуля, — "Насекомые как важнейший элемент хронотопа в русском классическом романе"…

— Стихи, сынок, — стала объяснять ему мать, — это когда люди пишут коротенькими строчками в столбик, а окончания последних слов в строчках совпадают. Например, "Ты в щелях моих сердечных пакля. Без тебя я одинока как на скалах сакля…" — прочитала она с выражением.

— Это стихи? — спросил Коля.

— Ну, это я сама только что придумала.

— А что такое, мамочка, "пакля"?

— Э…

— А вот ещё, что такое, мамочка, "сакля"?

— Э…

— Какая разница! — Прервал размышления сестры Андрон, — Стихи существуют для настроения. Их читают, и настроение меняется.

— Стихи — это дурь? — обрадовался Коля.

— Ну, типа того… — согласились дядя и мать.

— Мама, ещё!

— Что же прочесть… — Марина Викторовна стала листать растрёпанную брошюрку, — Пожалуй, вот… Дни как куколки без света Зарождаются, томятся И мозаики сюжета Будут часто повторятся. Тот же город серых линий С перебежками прохожих На прожорливых актиний В устремлениях похожих. Небо ищет, где спуститься И коснуться мостовой, Затвердеть и прокатиться С перепуганной толпой… Дни, как куколки без света. Тот же город серых линий, Лишь догадливое небо Сохраняет отблеск синий.

Окончив чтение, Марина Викторовна посмотрела на сына:

— Ты чего надулся?

— Я не понимаю, мама, кто такие "прохожие".

— А кто такие «актинии» ты понимаешь?

— Понимаю… Актинии — отряд морских кишечнополостных; одиночные бесскелетовые коралловые полипы. Тело от нескольких миллиметров до полутора метров, с венчиком щупалец. Прикосновение щупалец может вызвать у человека ожог. Обычно актинии ярко окрашены. Они напоминают фантастические цветы. Актиний около 1500 видов. Они водятся, главным образом в тропических и субтропических морях. Например, в Белом море, Жигулёвском, Лаптевых… Для многих актиний характерен симбиоз с раками-отшельниками.

— Молодец! "Пять"! — оценил Колины знания дядя Андрон и поинтересовался: — Тоже модуль?

— Он.

— "Прохожие", сынок, это люди, которые ходят по улицам пешком.

— По улицам? — удивился Коля.

— Пешком. — Как-то нерешительно сказала мама.

— Пешком? — ещё больше удивился Коля.

Дело в том, что для Коли понятие «улицы» было равнозначно понятию Марианская впадина, а пешком он ходил только до уборной и аэромобуса. Вот, дяде Андрону, по работе часто приходилось ходить пешком и не только по улицам, но и по пыльным тропинкам и даже по бездорожью. Он-то и помог сестре выйти из затруднительного положения, вызванного необходимостью объяснять молодому человеку, как это люди могут ходить по улицам. Мужчина встал с кресел и, подошедши к одному из книжных шкафов, показал пальцем за стекло:

— Мара, можно взглянуть на эту вещицу?

Женщина подошла посмотреть.

— Замечательный выбор, восхитительный выбор! — сказала дама и достала книгу из шкафа.

Коля тоже подошёл познакомиться и разинул рот от удивления.

На юношу глядела розовая тканевая обложка, довольно потёртая местами до картона. На обложке была вытиснена золотом двойная рамка. Между рамками был пущен орнамент из пальм, парусников, воздушных шаров, подводных лодок, допотопных космических ракет. В центре двойной рамки помещалась прямоугольная картинка. На картинке космонавт в круглом шлеме, за которым невидно было его лица, тащил на себе другого космонавта в таком же круглом шлеме, по колено в болоте, а вокруг них свисали ветви каких-то диковинных растений. Название и автора разобрать было очень трудно: золото с букв совсем уже осыпалось.

— Про что вещь? — спросил юноша, его губы дрогнули.

— Про приключения! — ответила мать и протянула ему книгу, — Осторожнее…

— Я не понял, что они делают. — Сказал молодой человек, принимая раритет.

— Один космонавт другого спасает, — объяснил дядя Андрон.

— Зачем спасает? — удивился Коля, — Что значит "спасает"?

— Как "зачем"? — в свою очередь удивился дядя, — Ты не знаешь, что значит "спасать"?

— Я не знаю, что значит «спасает» и я не знаю, что значит «спасать». Зачем он его спасает? — юноша ткнул пальцем в обложку.

— Надо так… — растерялся дядя и пробормотал, — Сам погибай, а товарища выручай, типа того…

— Зачем "сам погибай, а товарища выручай"? — продолжал допытываться молодой человек, — Кто такой «товарищ»? Что такое «выручай»? Зачем «погибай»? Я против "погибай"…

— Тебя никто погибать не заставляет. Товарищем может быть кто угодно, если ты с ним делаешь одно дело. «Выручай» тоже, что «помогай», "спасай", "выручай"…

— Космонавт — товарищ?

— Товарищи они товарищи, и тот космонавт, и этот космонавт, тот этого выручает, помогает, то есть, чтоб не погиб…