— Из всех сделают удобрения рано или поздно. — Рассудительно заметил Коля.

— Лучше поздно. — Серьёзно заметила мать.

— Я не хочу быть драгдилером со степенью социологии. — Повторил Коля.

— Кем же ты хочешь быть? Или ты хочешь сидеть на шее у матери? Кошмар! Кого я вырастила. Я вырастила тебя без отца. Твой отец… Но не будем о нём. Твой отец — трагедия всей моей жизни. Он не создал мне угла. Он был некрасив. Он был домосед. И не мог вбить гвоздя. В сущности, твой, так называемый отец, был мерзкой ничтожной личностью. Слава Богу, его уже отправили на удобрения! Я сделала тебя, Коля, только я. Сынок, я отдала тебе лучшие годы своей жизни, можно сказать я посвятила тебе всю свою жизнь и даже больше. И вот плата за всё, ты вырос тунеядцем, ты не хочешь наращивать документооборот или снимать стрессы у тех. Кто наращивает документооборот. Злой, злой, бесчувственный мальчик…

Марина Викторовна зарыдала. Насты бросилась к ней утешать, успокаивать, целовать. Коля, не зная, что делать, встал из-за чайного стола и стал слоняться по комнате. Послонявшись, некоторое время, юноша сообразил, чем ему заняться.

— А чего ты, правда, ко мне приехала, мам? — спросил он Марину Викторовну, склонившую голову на груди стриптизёрши.

Рыдания и всхлипывания прекратились. Марина Викторовна утёрла лицо и ответила:

— Сегодня в полночь прилетает твой дядя Андрон. Я хотела, чтобы мы его вместе встретили.

— Дядя Андрон! — вскричал Коля, — Прилетает!

— У тебя нет другого дяди. Из космоса прилетают. Как оттуда придёшь или приедешь…

— Ура!

— "Ура"… Вот он тебе задаст, как узнает…

Коля с радостным рёвом бросился обнимать женщин.

— Дядя Андрон прилетает! Дядя Андрон прилетает! Дядя Андрон прилетает! — повторял и повторял Коля, кружа и кружа женщин.

Когда Марина Викторовна, Настя и Коля вышли из лифта на причальную галерею аэромобусов, с ближайшего к Fun building минарета раздался протяжный рвущий за душу крик муэдзина, призывающего правоверных на молитву. Дождь прекратился, в тёмных клубах туч образовался разрыв, в котором блеснули звёзды.

— Здешний имам всегда сам призывает верующих на молитву. — Сказал Коля дамам.

— Да ладно! — усомнилась Настя, — Это запись. Что он, дурак, что ли по пять раз на дню на такую верхотуру лазать…

— Позвольте с вами не согласиться, Настенька, — вступила в разговор Марина Викторовна, — Это то, что я называю искренней верой. Коля дай девушке бинокль.

Бинокль составлял важную часть туалета молодого человека, в котором он вышел из дома. Начнём его описание с обуви.

Ступни Коли были спрятаны в толстые белые носки. Они покоились в жёлтых вьетнамках на очень высокой платформе. Далее следовали худые волосатые ноги. Ниже колен начинались синие бриджи. На них резвились серые весёлые акулы. В их оскаленных пастях извивались истекающие кровью матросы в шапочках с помпонами и трубками в зубах. На бриджи была выпущена ядовито лимонная майка с ярок зелёным жуком. Текст, который чернел в белом пузыре над усиками, на этот раз был таков: "Съем тебя!"

В рукава Коля надел ярко-красную «аляску» с золотой опушкой по краю капюшона. Голову юноши покрывала зелёная бандана с динозаврами песочного цвета. Динозавры танцевали что-то вроде буги-вуги.

Оттопыренные уши молодого человека скрывали гигантские чёрные наушники. Они делали Колю похожим на Чебурашку.

На груди Коли висел бинокль и устройство, похожее на плеер, но из него торчала чашеобразная антенна. От этого устройства к наушникам и биноклю змеились толстенькие шнуры.

Пока мы описывали уличный облик молодого человека, девушка взяла у него бинокль и обратила его на минарет.

Её взгляд скользнул по остроконечному куполу, подсвеченному электричеством. Купол был сплошь покрыт орнаментом, представляющим собой избранные суры из Корана. Девушке даже удалось разобрать что-то вроде:

"Вот обитель моих благородных отцов и гнездо моих голодных птенцов"

Она не стала разбирать следующие знаки. Девушка направила бинокль на маленький балкончик, опоясывающий минарет. На нём перед микрофоном бился в экстазе красивый молодой человек в белых одеждах и головному уборе хаджи. Аккуратная чёрная борода обрамляла его бледное лицо, сотрясаемое извержением священных речений.

— Хороший мальчик! — сказала Настя, возвращая бинокль Коле, — Он бывал у нас. Кстати, Коля, сделай себе обрезание…

— Правда, Коля! — поддержала девушку Марина Викторовна, — В конце концов, это гигиенично…

Коля промолчал.

Марина Викторовна и Настя шли по мокрой от дождя галерее под руку.

Коля шёл рядом.

Дама была в чёрном пальто прямого кроя чуть выше колен с маленькими серебряными пуговицами. На голове у неё была шляпка-таблетка с вуалькой и тёмно-красным цветком с боку.

Настя была вся в белом: косынка, плащ, чулки, туфли всё было белое, то есть она одета была так, что её можно было бы сравнить с лёгким облачком в майском небе, другое дело, что давно уже никто не видел таких облачков, только лишь в кино.

Был час, когда люди уже вернулись из деловых поездок по городу, и, переодевшись, уже отправились развлекаться, поэтому на галерее было малолюдно.

Навстречу нашей компании попались только высокий седобородый старик и жирная цыганка с целым выводком разноцветных детей.

— Кто это? — спросила Марина Викторовна сына, когда старик. Проходя мимо них, церемонно снял шляпу для приветствия.

— Не знаю, — пожал плечами Коля, — Профессор, наверное, раз в шляпе…

Жирная цыганка здороваться не стала. Она сплюнула Марине Викторовне, Насте и Коле под ноги. Дети скорчили рожи и показали языки. Троица сделала вид, что никто из них ничего не заметил. А что они могли сделать завёрнутой в кофты и платки матери-героине и её отпрыскам, одетым чуть ли не в пакеты из супермаркета. Только пожалеть их.

— Достали уже эти чёрные. — Сквозь зубы процедил Коля, когда цыганское семейство отошло достаточно далеко.

— Что делать! — вздохнула Марина Викторовна, — Белая раса избрала иной, нежели биологическое размножение, путь самореализации…

— Я б тоже нарожала такую кучу… — замечталась Настя, — Только не от кого, — девушка строго посмотрела на Колю.

— А ты думаешь, она их всех сама родила? — спросил девушку Коля, — И потом я не отказываюсь…

— Разве нет? — удивилась стриптизёрша.

— Какая вы наивная! — засмеялась Марина Викторовна.

— Да она их покупает или в аренду берёт на нижних ярусах, чтобы пособие получать и здесь квартиру снимать. — Принялся объяснять Коля, — Я программу по…

— Это он вам, Настя, хочет объяснить, что вы с ним тоже можете пособие получать, если рожать станете от него… — с улыбкой перебила Марина Викторовна сына.

— Да я даже их в аренду не возьму! — возмутилась девушка, — Такая обуза! Я для себя пожить хочу…

— И Коля хочет. — Толкнула Марина Викторовна сына локтём в бок.

— Хочу. — Уныло согласился с матерью Коля.

Они подошли к нужному Насте аэромобусу. Марина Викторовна про себя отметила, что аэромобус идёт не на самые нижние ярусы, но и не на самые верхние, поэтому с девушкой будет не трудно поддерживать отношения.

Настя и Марина Викторовна обменялись на прощание визитками и расцеловались. Договорились обязательно созвониться и вместе сходить куда-нибудь: в консерваторию или, там, в цирк…

С Колей девушка простилась кивком головы. Юноша отвернулся.

— Хорошая девушка. — Сказала дама, когда аэромобус унёс Настю в туманное скопление огней.

Женщина взяла юношу под руку, и они медленно пошли к другому аэромобусу.

— Хорошая… — скептически хмыкнул Коля, — Вот только дурь сосёт…

— Ну, сосёт, — укоризненно посмотрела мать на юношу, — Зато предохраняется… Сам бы попробовал шестовым, да ещё полным стриптизом заняться. Надо же её как-то расслабляться…