Но вот чего терпеть не мог Феодор – это излишней роскоши в одежде и вообще во всем. Он даже издал на этот случай указ, в котором запрещено было носить дорогие платья, особенно татарские, и приказано было носить наряд старинного русского или польского покроя, приличный северному климату и неубыточный. Вскоре царь заметил, что, не имея возможности щеголять запрещенными платьями, русские начали показывать богатство свое в упряжи. Государь и это остановил и издал новое повеление, где расписано было, кому как ездить: бояре, окольничие и думные люди могли ездить летом в каретах, а зимою в санях на двух лошадях, в праздничные же дни – на четырех, а на свадьбы – на шести лошадях. Но это могли делать только высшие бояре, всем же другим дворянам и чиновникам позволялось ездить только на одной лошади – зимою в санях, а летом – верхом.

Кроме всех этих полезных распоряжений внутри царства Феодор Алексеевич имел успех и в своих сношениях с соседними государствами. Швеция и Польша не начинали с ним войны, а намерения турецкого султана Мухаммеда IV, давно старавшегося возмутить против царя жителей Малороссии, оказались неудачными, и запорожские казаки, покорившиеся ему на некоторое время, при Феодоре Алексеевиче признали над собой власть царя русского.

Исполняя с величайшей точностью царские обязанности, Феодор точно так же исполнял и семейные: трудно было найти такого сына, брата, супруга, каким был он. Горестная вдова царица Наталия Кирилловна часто бывала тронута до слез той нежной привязанностью, которую он показывал к ней и к сыну ее. Маленький Петр был утешением его: он не только любил его со всей нежностью брата, но восхищался почти беспрестанно его необыкновенными способностями, любовался его прекрасной наружностью, тревожился при малейшей болезни его гораздо более, нежели самыми сильными собственными страданиями: казалось, он боялся потерять драгоценность России. Этот страх тем более мучил его, что он не имел собственных детей и видел слабость телесных и душевных сил родного брата своего Иоанна. Вот еще доказательство, милые читатели, как превосходно было сердце доброго Феодора Алексеевича: он не смотрел на то, что по родству Иоанн был ближе к нему, нежели Петр; он смотрел только на пользу отечества своего, и, когда в семействе царском заходила речь о наследнике престола, Феодор всегда говорил, что этим наследником будет меньшой брат его Петр. Но прежде чем дальновидный и великодушный государь успел сделать письменный акт об этом благодетельном для русских распоряжении, смерть отняла его в самых цветущих летах у любившей его России. Он скончался 27 апреля 1682 года, на 27-м году своей жизни. Нет нужды рассказывать о горести всего царского дома: она была одинакова для всех членов его, потому что все одинаково любили умного, кроткого, добродетельного Феодора, но неутешнее всех плакали две царицы – Марфа Матвеевна, молодая супруга его, и Наталия Кирилловна. Первая лишилась в нем нежнейшего друга, последняя оплакивала второго отца своего вновь осиротевшего сына.

Таблица XLIV

Семейство царя Феодора Алексеевича

Супруги:

1. Агафия Симеоновна Грушецкая

2. Марфа Матвеевна Апраксина

Сын от нее:

Царевич Илия, скончался в детстве

Наконец открываются перед нами прекраснейшие страницы истории России! Наконец на троне ее является государь, назначенный судьбою произвести в отечестве нашем тот великий переворот, который в полной мере может назваться чудесным, неслыханным ни у каких народов! Все они, начиная с самых древнейших, просвещались постепенно. Русские же сделали это вдруг, как будто по какой-то волшебной силе. Эту волшебную, удивительную силу Бог, покровительствующий России, вложил в душу любимца своего – Петра. Точно, этот великий государь мог назваться любимцем Бога: все в нем было прекрасно и необыкновенно! Чудесно самое младенчество его, чудесны годы детства! Даже самое рождение его было чудесно предсказано за несколько месяцев.

Это удивляет вас, милые читатели? Да, вы правы, это удивительно, непонятно и объясняется разве только тем, что Бог для такого чрезвычайного смертного допустил чрезвычайное явление в природе. Как бы то ни было, только, прежде чем он родился, два монаха – Симеон Полоцкий и ставший потом митрополитом в Ростове Димитрий – сказали царю Алексею Михайловичу, что у него родится сын Петр, что он наследует престол его и будет таким героем, с которым не сравнится никто из современников. Они говорили, что видели это по расположению звезд на небе. В старину во всей Европе верили, что звезды имеют влияние на рождение людей и потому часто предвещают судьбу их. Эта наука называлась астрологией. Вы удивитесь еще более, милые читатели мои, когда я скажу вам, что предсказание о Петре было не в одной России. В библиотеке Академии наук есть до сих пор переписка двух иностранных ученых – Николая Гейнзиуса и Иоанна Гревиуса. Первый в 1672 году был нидерландским посланником в Москве и писал к последнему о рождении царевича Петра и о тех предвещаниях, какие были сделаны о нем, а Гревиус отвечал на это из Голландии, что и у них ученые гадатели заметили то же самое по звездам и согласны с предсказаниями русских о новорожденном царевиче.

Что же надобно было думать предкам нашим об этом младенце, удивившем мир прежде рождения своего? О, они приняли его в этом мире как существо неземное, они ожидали от него всего необыкновенного, и ожидания их исполнились более чем они могли вообразить себе! Мне кажется, я никогда не кончила бы, милые читатели мои, если бы начала рассказывать вам все, что сказал умного, все, что сделал великого этот ни с кем не сравнимый Петр! Слова и действия его, эти священные драгоценности народа русского, составляют многочисленные тома сочинений, и десятая часть которых не может поместиться в краткой истории нашей. С благоговением должны они храниться в памяти каждого русского, и, верно, вы не один раз прочитаете их, когда в состоянии будете заниматься таким важным чтением. Тогда только вы в полной мере узнаете величие Петра.

Но до тех пор вам надо довольствоваться небольшими рассказами нашими. Конечно, они несовершенны, они не могут назваться историей Петра – это только краткие очерки его великих дел, но мы вознаградим сколько-нибудь это несовершенство: я постараюсь собрать как можно более любопытных подробностей этого славного царствования, а вы будете внимательно читать и помнить их до тех пор, пока не настанет для вас время насладиться чтением настоящей истории великого преобразователя России.

Итак, начнем рассказ с самых первых лет Петра – великие люди бывают интересны даже в то время, когда только начинают говорить. Например, послушайте, каков был Петр в самом начале своей жизни.

В день Святых Апостолов Петра и Павла 29 июня праздновались именины царственного малютки. Кроме дорогих вещей, полученных в этот день Петром от нежных родителей его и других членов семейства царского, маленького именинника в одной из комнат Кремлевского дворца ожидало множество подарков от верных подданных. Вот он входит туда с боярами, приставленными к нему[82], с детским любопытством смотрит на все, чем народ хотел повеселить сына государя, и вдруг быстрые прекрасные глаза его засверкали от радости: он увидел маленькую стальную саблю! Не прошло и минуты, как он уже держал ее в руках, уже узнал, что ее поднес какой-то купец, уже приказал привести к себе этого купца. Как только тот явился, царевич бросился навстречу, приказал ему поднять себя на руки, поцеловал его в голову и сказал, что он никогда не забудет его за такой прекрасный подарок. Не выпуская из рук сабли, побежал он к своему родителю и просил непременно чем-нибудь пожаловать купца, а его опоясать саблей. Алексей Михайлович с восхищением смотрел на пламенную радость трехлетнего ребенка при виде оружия: она предвещала любовь его к славе военной.