Феллон откинулся, заложил руки за голову и торжествующе улыбнулся. Квейс размышлял, подперев голову рукой, потом сказал:

— Я ничего не утверждаю, но должен признать, что вы наблюдательны, мастер Энтон. Вы смогли бы украсть сокровища Дакхака у него из-под носа. Прежде чем мы отправимся дальше по зловещему берегу Зунгу, соединяющего небо с землей, скажите мне, как вы собираетесь проникнуть в Сафк?

— Я подумал, что если мы заключим соглашение с Кастамбангом, он, возможно, укажет нам человека, знающего расположение помещений и ритуал. Например, это может быть опальный жрец Ешта — такие существуют, хотя они, конечно, скрываются. Если мы найдем подобного человека, он сможет рассказать…

Квейс прервал его:

— Рассказать нам, что происходит внутри Сафка? Ха! Зачем же мне тогда платить вам? Вы же ничем не рискуете. Я сам смогу заплатить этому жрецу.

— Я не кончил, — холодно сказал Феллон. — Я собираюсь сам осмотреть Сафк, а не передавать вам сообщения, основанные на слухах и пересказах. Но согласитесь, у меня будет больше шансов остаться живым, если я буду хоть что-то знать заранее. И больше того, если этот жрец посвятит нас в подробности ритуала Ешта, я смогу пробраться в храм, переодевшись, и принять участие в службе… Ну, детали излагать не буду — теперь вы имеете представление о том, что я собираюсь делать.

— Что ж, — Квейс зевнул, заставив невыспавшегося Феллона последовать его примеру. — Увы! Вы спугнули чудесный сон. Но долг превыше наслаждений, мой мастер. Идемте.

— К Кастамбангу?

— Конечно.

На улице Квейс окликнул кхизун — балхибский наемный экипаж. Настроение Феллона поднялось. Он уже давно не мог позволить себе прогулку в экипаже, а контора Кастамбанга находилась в торговом районе Кхарджу, в дальнем конце города.

Вначале они проехали зловонные переулки Авада, затем северную часть Изанду. Слева от них были пышные театры Сахи, а справа — суета ремесленных кварталов. От работавших кузниц доносился дым, а шум молотков, сверл, напильников и других инструментов сливался в постоянный гул. Они миновали ряд широких улиц и попали в небольшой парк, где ветер из степей поднимал маленькие пыльные вихри.

Наконец они оказались в тесном великолепии Кхарджу с его магазинами и торговыми конторами. Когда они повернули на того-восток, впереди показался холм, а на нем — древний замок королей Балхиба.

— Кастамбанг, — сказал Квейс, указывая тростью.

Феллон великодушно позволил ему расплатиться с извозчиком, — в конце концов, к услугам шпиона был бездонный кошелек гхуура Квааса — и последовал за Квейсом в здание. Привратник провел их в традиционный внутренний дворик, где бил фонтан и красовались статуи из далекого Катай-Джогорая.

Кастамбанг, которого Феллон никогда не встречал раньше, оказался не совсем типичным кришнанином: волосы его были не зеленого, а скорее желтого цвета. Лицо избороздили глубокие морщины. Огромное тело было завернуто в ярко-красную тогу в стиле сурусканда. После обычной церемонии приветствия Квейс сказал:

— Сэр, мы хотели бы поговорить наедине.

— О, — расплылся в улыбке Кастамбанг, — это можно устроить.

Продолжая улыбаться, он ударил в небольшой гонг, висевший на стене. Хвостатый слуга, вывезенный из Колофтских болот Микарданда, просунул голову в комнату.

— Подготовь логово, — приказал банкир, а затем повернулся к Феллону: — Не хотите ли, сигару, землянин? Скоро все будет готово.

Сигара оказалась великолепной. Банкир обратился к Квейсу:

— Вы были на празднике, мастер Туранж?

— Да, сэр. Я посетил театр прошлым вечером, третий раз, в своей жизни.

— Что показывали?

— «Печальную историю королевы Деджанай из Квириба» Саккиза, в четырнадцати актах.

— Она понравилась вам?

— Только до десятого акта. После этого автор начал повторяться. Кроме того, сцена была так завалена трупами, что актеры с трудом пробирались по ней…

Квейс зевнул. Кастамбанг сделал презрительный жест:

— Сэр, этот Саккиз из Руза — один их тех современных писателей, которые, не зная, что сказать, говорят ерунду, но в наиболее эксцентричной манере. Вы бы лучше посмотрели классические пьесы, например «Заговорщиков» Хариана, которых будут представлять завтра вечером.

В этот момент вновь появился колофтианин:

— Готово, хозяин.

— Пойдемте, господа, — пригласил Кастамбанг, вставая.

Стоя, он производил менее внушительное впечатление, так как был коротконог и передвигался с трудом, подпрыгивая и прихрамывая. Он провел гостей через зал к занавешенной двери, около которой стоял хвостатый лакей. Тот отворил дверь, и Кастамбанг жестом пригласил входить. Они вступили в большую клетку, укрепленную на столбе. Клетка вдруг начала спускаться, а сверху послышался скрип зубчатого колеса. Кастамбанг выжидательно поглядывал на спутников, но потом разочарованно протянул:

— Я забыл, мастер Энтон. На Земле вы, вероятно, привыкли к лифтам?

— Конечно, — подтвердил Феллон. — Тем не менее я оценил ваше прекрасное новшество. Напоминает лифты в маленьких французских гостиницах на Земле, но те используются лишь для подъема.

Лифт с шумом опустился на большую кожаную подушку на дне углубления. После Сафка лифт Кастамбанга был самой знаменитой достопримечательностью Занида, и Феллон слышал о нем раньше. Лифт поднимали два дюжих колофтианина при помощи системы блоков, а спуск замедлялся грубым тормозом. Феллон подумал, что когда-нибудь лифтеры утратят бдительность и обрушат своего хозяина на дно с грохотом. Пока же новоизобретенное приспособление частично возмещало физический изъян банкира.

Кастамбанг провел гостей через тускло освещенный зал и несколько коридоров к большой двери из дерева конг, перед которой стоял арбалетчик с заряженным оружием. Феллон заметил в полу перед дверью щель длиной в несколько метров. Взглянув вверх, он увидел такую же щель в потолке. Через них можно было опустить решетку. Арбалетчик открыл дверь, в которой оказалось несколько амбразур, прикрытых сдвигающимися металлическими плитами, и они оказались в небольшой комнате с несколькими дверями. Перед одной дверью стоял колофтианин с дубинкой, усеянной шипами.

Эта дверь вела в соседнюю маленькую комнату, которую охранял человек в облачении микардандского рыцаря с обнаженным мечом. И только оттуда можно было попасть в логово — подземное помещение, выложенное огромными каменными плитами, с единственной дверью и несколькими вентиляционными отверстиями в потолке.

На каменном полу стоял большой стол из дерева конг, инкрустированный другими породами дерева. Сложные узоры оплетали стилизованное изображение сафка. Вокруг стола была дюжина стульев из того же материала. Счастье Феллона, что он поселился среди балхибцев, которые используют стулья, — другие кришнанские народы садятся на корточки или складывают ноги наподобие йогов. Его же суставы были мало приспособлены к такой гимнастике.

Они сели. Колофтианин встал у двери.

— Во-первых, — начал Квейс, — я прошу принести две с половиной тысячи кардов в золоте за мой счет.

Кастамбанг поднял свои антенны:

— Вам наговорили, что банкирский дом Кастамбанга испытывает финансовые трудности? В таком случае могу вас заверить, что это ложь!

— Вовсе нет, сэр. У меня есть цель.

— Хорошо, мой добрый сэр, — сказал Кастамбанг, начиная писать записку. — Очень хорошо.

Он отдал записку колофтианину, который поклонился и исчез. Квейс продолжал:

— Мастер Энтон обещает мне… нам нужно составить обязательство. Он вызвался узнать, что происходит в Сафке…

Квейс сообщил еще несколько подробностей, добавив, что деньги будут выплачены Феллону после выполнения задания. Колофтианин вернулся и со звоном поставил мешок, весивший около семи килограммов. Кастамбанг развязал его и вывалил монеты на стол.

Феллон затаил дыхание и с трудом подавил желание наклониться к груде монет и насладиться их маслянистым мерцанием. Человек может прожить всю жизнь на Земле и не увидеть золотой монеты. Но вот здесь, на Кришнане, монеты все еще делаются из тяжелого блестящего металла, который заставляет сердца биться, настоящие монеты в древнем смысле — не кусочки ничего не стоящей бумаги. Республика Микарданд однажды, узнав о земном обычае, попыталась выпустить бумажные деньги, но последовавшая за этим безудержная инфляция настроила все остальные государства против новшества.