Теперь Павел не ответил. Белка поднес чашку поближе к лицу парня и подул, снося легкое облачко пара к его лицу. Потом встал, проделал ту же операцию с Галей.

– Сам чуть не уснул с вами, разболтался…

Он сложил вещи, дважды проверив, не забыл ли чего, потом покосился на рюкзак Павла. Артефакты бывают дорогими… Или, точнее, не бывают дешевыми. Белке очень хотелось поживиться – заслужил ведь!

– Нет! – он даже прихватил сам себя за руку. – Ник-Ник будет искать, Александра тоже взбесится, она ведь сказала только проследить… А уж те, кто ждет артефакт в Москве, наверняка пострашнее этих двоих. Надо быть честным Белка. Чуешь? Вот и чуй.

Поезду предстояло еще больше часа добираться до Границ Власти Москвы, здесь хозы не имели настоящей силы. Но Белка достаточно уже натерпелся страху, поэтому даже не стал выходить из купе. Спутники спят, значит, не смотрят, а что еще нужно хорошему броднику? Он чуть согнул ноги, закрыл глаза и прижал ладони к ушам. Спустя минуту Белка Чуй покинул план с номером ноль, присвоенным согласно системе координат Грохашша (скГ).

Александре не спалось. Довезет Ник-Ник артефакт в Москву, или испортит все дело? В сущности, для него это просто – нейтрал, в Петербурге его никто не подозревает в сочувствии кремлевским, наоборот, Ник-Ник прежде не раз проявлял себя скрытым патриотом. Что ему стоит через своих людей или хозов заказать перевоз? Но уж очень дорого запросил… И обидно: Александре придется совершить настоящий подвиг, выкрасть из и без того обделенной Москвы зеркало Грохашша, а Ник-Ник за это где-то наверху попадет на еще один план. Отражение… Давно Алекса не могла продвинуться дальше, давно. Лопухов в этот раз не поможет, куда там – спас бы от Спирали! А если узнает, кто похитил зеркало? Тогда Александре в Спираль точно не попасть, ей просто отрежут голову на всех планах, сверху вниз.

– А куда бежать, если припрет? – она села на огромной кровати, тряхнула копной волос. – Нашла время перекрашиваться… Куда бежать? Только в Софию, к Афанасию. Но он ведь сгноит, он ведь заставит отработать… Еще как! Не было бы хуже. Но Лопухов в лучшем случае предлагает за Границы Власти, вообще вон из города! Что там делать? Огородничать?

На вытянутой руке хозы появился коммутатор. Кнопки нажимались сами, очень медленно, а она все думала.

– Если Ник-Ник не доставит артефакт, все рушится сразу. Лопухов меня бросит, ваны найдут Белку… Схемы! Надо проверить программиста, что же он ничего не может придумать? У него ведь счетная машина, пусть считает. Денег дать еще? Ох, не то, не то… Броситься вдаль, на юг? Чужие не прикроют, найдут меня товарищи из Кремля…

В коммутаторе раздался низкий гудок. Спустя секунду ответили.

– Алекса, сколько лет, сколько зим!

Ник-Ник был очень недоволен открытым звонком, но хозе сейчас было наплевать, у нее назревала истерика.

– Привет, Колюнька. Как у тебя здоровье?

– Отлично. У меня всегда все отлично, Алекса. Ты лучше сама не кашляй, ясно?

– Точно хорошо со здоровьем? – слишком много угрозы в голосе Ник-Ника, Александре это не понравилось.

– Твоими, тварь, молитвами! – на миг взорвался петербуржец. – До аптеки не дойдешь, чтоб ты не проводила. Ну раз так – сама и ответишь за мое здоровье. И не вздумай кашлять потом!

– Не поняла… – хоза перехватила коммутатор в другую руку. – Не поняла тебя! Хорошо или нет? Какие молитвы?.. А… – она вдруг поняла. Неужели Белка не сбежал, как уже уверила себя Александра, а продолжал выполнять ее задание? – Ты хотел себе шляпу купить зеленую. Купил?

– Купил, – Ник-Ник все не мог понять: в чем издевка. – Такую, как ты советовала. И что?

– А не… Не потерял потом?

Ник-Ник некоторое время молча переваривал надежду, прозвучавшую в голосе Александры. Он переварил ее всю: хозы поняла, что Белка жив и здоров.

– Нет. Она мне понравилась. Утром приезжай, посмотри, только не думаю, что получится.

– Да… – Александра прикусила губу.

На первом плане ее двойник оттолкнула смуглого мужчину, увешанного украшениями, и заработала руками, забормотала заклинания. Александра на нулевке окинула внутренним взором Москву второго плана, нашла вокзал, понеслась по рельсам навстречу поезду. Она уже чувствовала его приближение, но Границ Власти состав еще не достиг.

– Ну что, пока, старая калоша? – напомнил о себе Ник-Ник. – Знаешь, не рад я тебя слышать.

– Да, да… – пробормотала хоза.

– Так ты не кашляй! Будь здорова.

В Петербурге отключились. Александра упала в постель, швырнула об стену коммутатор и вызвала к себе Максимовича. Как это часто случалось при общении с ним, потребовалось несколько магических воздействий.

– Какой ты неподатливый! – прошипела она, когда сонный приятель оказался рядом. – Сейчас ты меня будешь любить, а потом наконец расскажешь, откуда ты такой взялся!

Висящий над кроватью шар излучал приглушенный голубоватый свет, и Максимовичу понадобилось некоторое время, чтобы отыскать в складках одеяла упавшие с носа очки. Он уснул в кресле, созерцая какой-то тупой фильм, или, как он это называл, медитируя перед экраном.

– Александра, – сказал он наконец, надев очки и обнаружив, что невидимые руки магии успели стащить с него брюки. – Перестань дергать меня словно за ниточку! Это грубо в конце концов, понимаешь? Я обижусь!

– Обидишься, потом! – ворчала перенервничавшая хоза, пристраиваясь поудобнее.

– И ничего тебе не расскажу. Я ведь разу сказал: это секрет. Ото всех.

– И от Белки? – не удержалась Александра.

– И от Белки!

В лучах ночника было незаметно, как Максимович покраснел. Ему было трудно врать Александре.

– Ты же пойми: я не взломщик, не хакер даже! – возмущался Гриша, брызгая слюной в лицо врагам. – Да и при чем здесь хакер, при чем?! Этот мужик просто загипнотизирован – вот и зовите ему психиатра!

– А у тебя есть поблизости знакомый психиатр? – спросил Костя, продолжая всем телом прижимать к земле Гришу.

– Нету!

– Вот видишь! Кроме того, наш командир – не мужик. Он биорг, машина. Ты же сказал, что в машинах разбираешься неплохо?

– А где у него процессор?! – завопил программист, пытаясь вырваться. – Где?! Нет, на фиг мне не нужен процессор – ты мне монитор покажи! На каком языке его вообще программировали?!

– Кстати, про это мы не подумали, – согласился Костя. – Слышь, Николай? На каком языке нас программировали? На Сириуш?

– Однозначно. Еще прижать?

– Да нет, отпусти пока. Надо подумать – парень-то головастый.

Николай отпустил руку пленника и вытащил вставленные между пальцев палочки. Программист с некоторым облегчением захныкал.

– Сириушу мы не имеем права его учить.

– Знаю! – первый расходный вытащил из гришиного кармана сигареты и закурил, наполнив дымом нору. – А как тогда его перепрограммировать?

– Да никак! – подсказал Гриша. – Сами видите – он только и талдычит про Императора да Семью! Откуда вы вообще взялись на мою голову? Мало того, что схемы эти с ума сводят…

Второй расходный перебрался поближе к приятелю, забрал сигарету.

– Слышь, Костя, а может – и не включать его? Пускай так лежит.

– Не имею права не включать! – Костя постучал себя по затылку: – Вот, не дает мне программа права командира надолго из строя выводить! И так уже гудит что-то в ушах.

– Ага… – Николай чуть отодвинулся, бросив будто случайный взгляд на спину соратника.

– Не вздумай!

Костя выхватил обратно сигарету и прижался спиной к стене норы. Прямые кнопки – штука неприятная, запросто можно при попытке к ним подобраться позвоночник повредить. А тогда уж будешь до самого завода глазами хлопать, текущий ремонт дело не исправит.