– Кто?

– Педераст.

Взгляд ореховых глаз пополз вверх по груди Спейда и застыл на узле его бордового галстука.

– Дурака валяешь? – спросил мальчишка.

– Что ты?! Когда мне придет такое в голову, я тебя заранее предупрежу. – Спейд облизал край курительной бумаги и дружески улыбнулся мальчишке. – Из Нью-Йорка пожаловал?

Мальчишка неотрывно смотрел на галстук Спейда и молчал. Спейд кивнул, будто услышал утвердительный ответ, и спросил:

– Неприятностей ищешь?

Мальчишка еще какое-то время смотрел на галстук Спейда, потом поднял газету повыше и снова углубился в чтение.

– Пошел вон, – сказал он сквозь зубы.

Спейд прикурил сигарету, уселся поудобнее и добродушно заговорил:

– Вам придется поговорить со мной, сынок, кому-то из вас обязательно придется, так и передай Г. Это я вам точно говорю.

Мальчишка отложил газету и повернулся к Спейду, холодно глядя на его галстук. Его маленькие руки спокойно лежали на животе.

– Ты допрыгаешься, – сказал он низким ровным угрожающим голосом. – Повторяю еще раз – пошел вон.

Подождав, пока пройдут мимо толстый человек в очках и тонконогая блондинка, Спейд засмеялся и сказал:

– Этим ты еще можешь напугать кого-нибудь на Седьмой авеню. Но мы не в твоем Нью-Йорке, а в моем Сан-Франциско. – Он затянулся и выдохнул большой клуб сигаретного дыма. – Так где он?

Мальчишка произнес два слова, первое из которых было коротким энергичным глаголом, а второе – «отсюда»

– Так и зубов лишиться недолго. – Голос Спейда был по-прежнему дружелюбен, хотя лицо и каменело. – Пока цел, учись вежливости.

Мальчишка повторил свои два слова.

Спейд бросил сигарету в высокую каменную вазу и поднял руку, привлекая внимание человека, который уже несколько минут стоял рядом с табачным киоском. Человек кивнул и заспешил к ним. Он был средних лет и среднего роста, хорошо сложен и одет в опрятный темный костюм.

– Привет, Сэм, – сказал он, подойдя к ним.

– Привет, Люк.

Они пожали друг другу руки, и Люк сказал:

– Бедняга Майлз.

– Угу, не повезло ему. – Спейд кивнул в сторону мальчишки, сидящего рядом. – Почему ты позволяешь всякой сволочи, набившей карманы пистолетами, торчать у тебя в отеле?

– Ах, вот оно что? – Люк оглядел мальчишку карими цепкими глазами, лицо его сразу посуровело. – Чего тебе здесь надо? – спросил он.

Мальчишка встал. Спейд тоже встал. Мальчишка переводил взгляд с одного мужчины на другого, точнее, с одного галстука на другой. Люк носил черный галстук. Рядом с детективами мальчишка выглядел школьником.

Люк сказал:

– Значит, так: если тебе ничего не надо, то проваливай и чтоб я тебя здесь больше не видел.

Мальчишка сказал: «Я вам это еще припомню» – и вышел из отеля.

Они смотрели на него, пока он не скрылся из виду. Сняв шляпу, Спейд вытер влажный лоб носовым платком.

Гостиничный детектив спросил:

– Кто это?

– Не знаю, – ответил Спейд. – Впервые вижу. Можешь мне что-нибудь сказать о Джоэле Кэйро из номера 635?

– Ах, этот? – Люк ухмыльнулся.

– Сколько он здесь уже живет?

– Четыре дня. Сегодня пятый.

– Так что ты можешь сказать про него?

– Да ничего, если не считать его мерзкой внешности.

– Выясни, пожалуйста, ночевал он сегодня или нет

– Постараюсь, – сказал детектив и ушел.

Спейд сел на диванчик.

– Нет, – доложил Люк, – в номере он не ночевал. А что случилось?

– Ничего.

– Выкладывай. Ты же знаешь, я умею держать пасть на замке, но если что не так, мы должны успеть получить с него по счету.

– Все так, – заверил Спейд. – Видишь ли, я для него делаю небольшую работенку. Если что, я тебе обязательно скажу.

– Да уж конечно. Может, хочешь, чтобы я посмотрел за ним?

– Спасибо, Люк. Это никогда не помешает. В наши дни чем больше знаешь о тех, на кого работаешь, тем лучше.

Джоэл Кэйро появился в отеле, когда часы в вестибюле над лифтом показывали одиннадцать часов двадцать одну минуту. Лоб его был забинтован. У одежды был тот несколько неопрятный вид, который она приобретает, если ее носят не снимая много часов подряд. Опущенные уголки губ и век придавали лицу кислое выражение.

Спейд встретил его у конторки портье.

– Доброе утро, – произнес он самым обычным тоном.

Кэйро выпрямил свое усталое тело, мышцы его печального лица напряглись.

– Доброе утро, – вяло ответил он.

Наступила пауза.

Спейд сказал:

– Пойдемте куда-нибудь, надо поговорить.

Кэйро вздернул подбородок.

– Прошу извинить меня, – сказал он. – Наши неофициальные беседы имели такой характер, что у меня нет никакого желания продолжать их. Простите за прямоту, но это так.

– Вы имеете в виду прошлый вечер? А что, черт возьми, мне оставалось делать? Я думал, вы поймете. Раз уже вы решили подраться с ней или позволили ей подраться с вами, то я вынужден брать ее сторону. Я не знаю, где эта проклятая птица. И вы тоже. А она знает. Как, черт возьми, мы получим ее, если я не буду ей подыгрывать?

Кэйро задумался, потом сказал с сомнением:

– Должен признаться, вы всегда умело выкручиваетесь.

Спейд ухмыльнулся.

– Что же мне делать? Учиться говорить невразумительно и с заиканием? Ладно, можно поговорить и в холле. – Он пошел к диванчику, на котором раньше сидел мальчишка-филер. Когда они сели, он спросил:

– Данди забрал вас в полицейское управление?

– Да.

– И долго они трудились над вами?

– Долго, и вопреки моему желанию. Только что освободили. – Боль и возмущение слышались в голосе Кэйро. – Я непременно обращусь в Генеральное консульство Греции и к своему адвокату

– Обратитесь, может, что и получится. Удалось им вытрясти что-нибудь из вас?

Кэйро улыбнулся с неподдельным удовольствием.

– Абсолютно ничего. Я придерживался того курса, который вы сами избрали ранее. – Улыбка слетела с его лица. – Хотя я бы предпочел, чтобы ваша выдумка была более правдоподобной. Мне было очень неловко повторять ее.

Спейд издевательски усмехнулся.

– Конечно, – сказал он, – но ценность моей выдумки именно в том, что она идиотски неправдоподобна. Вы уверены, что ничего им не выдали?

– Можете положиться на меня, мистер Спейд, я ничего не выдал.

– Данди не оставит вас в покое. Продолжайте валять дурака, и все будет в порядке. Не тревожьтесь, что ваша версия ублюдочна. Правдоподобная версия давно довела бы нас всех до тюрьмы. – Он встал. – После целой ночи полицейских любезностей вы наверняка валитесь с ног. Мы еще увидимся.

Когда Спейд входил в приемную своей конторы, Эффи Перин говорила в телефонную трубку: «Нет, еще нет». Она оглянулась на него, и ее губы беззвучно произнесли: «Ива». Он покачал головой.

– Да, я попрошу его позвонить вам, как только он придет, – сказала она уже громко и положила трубку: – Третий раз за утро звонит.

Спейд раздраженно проворчал что-то неразборчивое.

Девушка повела карими глазами в сторону его кабинета.

– Там твоя мисс О'Шонесси. Ждет тебя с девяти часов.

Спейд кивнул, будто ожидал этого сообщения, и спросил:

– Что еще?

– Звонил сержант Полхаус. Ничего не передавал.

– Соедини меня с ним.

– А еще звонил Г.

Глаза Спейда заблестели. Он спросил:

– Кто?

– Г. Так он себя назвал. – Личную незаинтересованность в делах Спейда она изображала безупречно. – Когда я сказала, что тебя нет в агентстве, он попросил передать: «Скажите ему, что звонил Г., получивший его сообщение, и что он еще позвонит».

Спейд сложил губы, словно пробовал на вкус что-то очень приятное.

– Спасибо, дорогая, – сказал он. – Постарайся дозвониться до Тома Полхауса. – Он вошел в кабинет и плотно закрыл дверь за собой.

Бриджид О'Шонесси, одетая точно так же, как в свой первый визит в эту контору, поднялась с кресла у стола и быстро подошла к нему.

– Кто-то был в моей квартире, – воскликнула она. – Все разбросано и перевернуто вверх дном.