Спейд изложил ему суть дела:

– Сестра мисс Уондерли сбежала из Нью-Йорка с человеком по имени Флойд Терсби. Они здесь. Мисс Уондерли виделась с Терсби, и на сегодняшний вечер у них назначена встреча. Возможно, он приведет с собой сестру мисс Уондерли. Но скорее всего – нет. Мисс Уондерли хочет, чтобы мы разыскали ее сестру, забрали у Терсби и вернули домой. – Он посмотрел на мисс Уондерли. – Верно?

– Да, – пролепетала она. Застенчивость, которая постепенно отступила благодаря ободряющим улыбкам, кивкам и заверениям Спейда, снова окрасила румянцем ее лицо. Она уставилась на свой многострадальный ридикюль, ковыряя замочек пальцем в перчатке.

Спейд подмигнул компаньону.

Майлз Арчер шагнул вперед и встал у противоположного угла стола. Пока девушка разглядывала свою сумочку, он беспрепятственно разглядывал девушку. Его маленькие карие глазки окинули ее всю: от потупившегося лица до ног и обратно. Затем он взглянул на Спейда и беззвучно изобразил губами, будто присвистывает в знак одобрения.

Спейд предупреждающе поднял два пальца, не отрывая руки от подлокотника, и сказал:

– Думаю, особых сложностей не возникнет. Надо просто засечь парня в отеле, а когда он выйдет оттуда, проследить за ним, пока он не приведет нас к вашей сестре. Если же она придет вместе с ним, и вы убедите ее вернуться с вами домой – тем лучше. В противном случае – если она придет, но предпочтет остаться с Терсби, что ж… найдем способ как-то это разрулить.

– Ага, – хриплым басом поддакнул Арчер.

Мисс Уондерли метнула на Спейда взгляд и нахмурила брови, отчего на переносице образовались две морщинки.

– Да, но будьте очень осторожны! – Голос ее срывался, губы нервно подергивались, произнося слова. – Я до смерти его боюсь, он на все способен. Она же совсем еще девочка, и то, что он привез ее с собой в Нью-Йорк, это ведь очень серьезно… А вдруг он… Вдруг он сделает с ней что-нибудь?

Спейд усмехнулся и хлопнул по подлокотникам своего кресла.

– Предоставьте это нам, – сказал он. – Мы найдем на него управу.

– Но вдруг он все-таки что-то сделает? – настаивала она.

– Такую вероятность исключать нельзя, – рассудительно кивнул Спейд. – Однако можете нам довериться, мы сделаем все, что в наших силах.

– Я вам доверяю, – искренне сказала она. – Но хочу вас предупредить: он очень опасен. Я действительно считаю, что он ни перед чем не остановится. И я уверена, что он не раздумывая… убьет Коринну, если решит, что ему угрожает опасность. Может такое случиться?

– Вы ведь ему не угрожали?

– Я только сказала, что хочу забрать ее домой до возвращения мамы и папы, чтобы они никогда не узнали о ее выходке. Я пообещала ему, что ни словом не обмолвлюсь об этом, если он мне поможет, но если нет – папа, конечно, сделает все, чтобы наказать его. И он… вообще-то, я думаю – он мне поверил.

– А может он замять дело, женившись на ней?

Девушка вспыхнула и смущенно ответила:

– В Англии у него жена и трое детей. Коринна мне написала об этом, чтобы объяснить свой тайный побег.

– Ну, жёны – это у них обычное дело, – заметил Спейд. – Хотя не обязательно в Англии. – Он потянулся за карандашом и листком бумаги. – Опишите его.

– Ему лет тридцать пять, роста примерно вашего. Смуглый – не то от природы, не то очень загорелый. Волосы темные. Разговаривает громко, отрывисто. Нервный, раздражительный. От него веет такой… жестокостью.

Не отрывая взгляда от листка, на котором писал, Спейд спросил:

– Цвет глаз?

– Серо-голубые, водянистые, однако взгляд решительный. И еще – ах, да – у него заметная ямка на подбородке.

– Телосложение – худощавое, среднее, плотное?

– Довольно крепкое. Плечи широкие, держится прямо, у него, что называется, военная выправка. Сегодня утром, когда мы встретились, на нем был светло-серый костюм и серая шляпа.

– Чем он зарабатывает на жизнь? – спросил Спейд и положил карандаш.

– Не знаю, – ответила она. – Не имею ни малейшего представления.

– В котором часу он обещал к вам прийти?

– После восьми вечера.

– Хорошо, мисс Уондерли, там его будет ждать наш человек. Было бы неплохо, если…

– Мистер Спейд! Или мистер Арчер! – она умоляюще протянула к ним руки. – А не мог бы кто-то из вас лично заняться этим делом? Я не сомневаюсь, что ваш сотрудник – человек способный, но я так… так боюсь за Коринну! Как бы с ней что-то не случилось! Я так боюсь его! Пожалуйста, возьмитесь сами за это! Конечно, я понимаю, что это будет стоить дороже… – нервными пальцами она открыла сумочку, вытащила оттуда две стодолларовые банкноты и положила на стол перед Спейдом. – Этого хватит?

– Ага, – сказал Арчер. – Я сам этим займусь.

Мисс Уондерли вскочила и с чувством пожала ему руку.

– Спасибо! Спасибо вам! – воскликнула она и затем протянула руку Спейду и повторила: – Спасибо!

– Не за что, – ответил Спейд. – Рады помочь. Было бы неплохо, если бы вы лично встретили Терсби внизу, или появились вместе с ним в холле хотя бы ненадолго.

– Так и сделаю, – пообещала она и снова принялась благодарить обоих детективов.

– И не ищите меня глазами, – предупредил ее Арчер. – Я и так вас увижу.

Спейд проводил мисс Уондерли к выходу в коридор. Когда он вернулся за свой стол, Арчер кивнул на стодолларовые купюры:

– Хороши, – благодушно проворчал он, взял одну из них, сложил и засунул в карман жилета. – А в сумочке у нее лежат их родные сестрицы.

Прежде чем сесть, Спейд спрятал в карман вторую купюру. А потом сказал:

– Ну, ты там не слишком хвост перед ней распускай. Как она тебе, кстати?

– Прелесть! А ты еще не велишь мне распускать хвост! – Арчер вдруг невесело хохотнул. – Может, ты и увидел ее первый, но зато я первый глаз положил. – Засунув руки в карманы, он раскачивался с пяток на носки.

– Ты с ней еще хлебнешь лиха, вот увидишь, – по-волчьи оскалился Спейд, отчего стали видны десны. – Но у тебя ведь своя голова на плечах. – И он принялся сворачивать сигарету.

В кромешном мраке зазвонил телефон. После третьего звонка заскрипели кроватные пружины, пальцы пошарили по дереву, на ковер со стуком упало что-то маленькое и тяжелое, пружины скрипнули снова, и мужской голос произнес:

– Алло! Да, это я… Убит?.. Да… Через пятнадцать минут. Спасибо, что сообщил.

Щелкнул выключатель, и белая чаша, подвешенная к центру потолка на трех золоченых цепочках, залила комнату светом. Спейд – босой, в бело-зеленой клетчатой пижаме, сидел на краю кровати. Он хмуро покосился на телефонный аппарат на столе и взял лежавшие рядом с ним пачку папиросной бумаги и коробку табака «Булл Дарем».

Сквозь два открытых окна в комнату врывался холодный мглистый воздух. Со стороны Алькатраса каждые десять секунд глухо взвывала противотуманная сирена. Оловянный будильник, неосмотрительно поставленный одной ножкой на угол книги Томаса Дьюка «Знаменитые уголовные дела Америки», смотрел циферблатом в стол. Стрелки его показывали пять минут третьего.

Толстые пальцы Спейда сворачивали сигарету с излишней тщательностью: на сложенную вдвое и изогнутую должным образом бумагу насыпали щепотку табаку, распределяя коричневые хлопья равномерно на концах с небольшой выемкой посередине. Затем большие пальцы завернули внутренний край бумажки под внешний край, прижатый указательными пальцами, и, скользнув к краям бумажного цилиндра, удерживали его, пока язык облизывал клапан. Наконец большой и указательный пальцы левой руки защипнули кончик со своей стороны, а большой и указательный правой тем временем разгладили влажный шов. Большой и указательный палец правой руки скрутили один конец папиросы, а другой поднесли ко рту Спейда.

Он поднял с пола никелированную зажигалку, обтянутую свиной кожей, щелкнул ею и встал, зажав горящую сигарету в углу рта. Он снял пижаму. Мускулистые руки, ноги и туловище, широкие покатые плечи придавали ему сходство с медведем. С гладко выбритым медведем – на груди у него волосы не росли. Кожа на его теле была нежной и розовой, как у ребенка.