Вот почему с ложной ноты начал Олейников. Он понимал собственную незначительную роль в этой игре.

Он говорил в докладе о «защите прав и свобод граждан», напомнил принцип: государство для человека, а не наоборот; о прокурорском надзоре за деятельностью каждого сотрудника МБ; о том, что МБ отныне «будет находиться под строгим контролем Верховного Совета России, его парламентской комиссии в составе народных депутатов». Надо полагать, «под контролем» тех же комиссий Якунина и Пономарева, поскольку Олейников ни словом не обмолвился о предательской распродаже государственных секретов.

Казалось бы, ничего нового… Ан-нет! Вот оно:

«Полный отказ от концепции идеологической диверсии!»

Вот оно, долгожданное – ни враждебного окружения, ни противостояния, ни войн, ни пропагандистского давления. Вся мощь изворотливого интеллекта яковлевых, шеварднадзе, козыревых, гайдаров, бурбулисов слилась в этой формуле, лишающей Россию права на защиту ее идеологических, духовных и нравственных позиций.

«Это благо принесла нам демократия», – констатировал Олейников.

Напомнил Аввакумович и о «реформах, начатых на развалинах экономики бывшего Советского Союза, сопровождающейся спадом промышленного и сельскохозяйственного производства, тотальным дефицитом потребительских товаров, инфляцией, происходящей на фоне обнищания широких слоев населения, в то же время не всегда законного обогащения меньшинства».

Спад на развалинах – тоже признание, хотя уточнил: спад произошел на фоне «нарастающей межнациональной напряженности» (правильнее было бы сказать «межнациональной вражды»), «проникновения в сферу экономики и органы государственной власти мафиозных структур»; «стремительного роста преступности, ее особой жестокости, организованного характера и корыстной направленности» (не благотворительной же, в самом деле!). Наконец, Олейников произнес главные слова: необходимо «возродить, восстановить утраченные по объективным причинам информационные потоки, наладить устойчивую взаимную связь…»

Значит, припекло, что дальше ехать некуда, коль необходимо «возродить, восстановить»… хоть что-то из «утраченного».

А вот и задачи:

– борьба с терроризмом (здесь и борьба с террористами-мусульманами, мешающими «восстановлению межгосударственных отношений России с Израилем, европейскими и латиноамериканскими организациями левого толка, обвиняющими нас в отходе от марксизма-ленинизма, а также с группами левой ориентации внутри России» (а как же полный отказ от концепции «идеологической диверсии»?);

– координация и взаимодействие с другими правоохранительными органами;

– необходимость пересмотреть и внести изменения в понятие «противник». Рассматривать в этом качестве не государства, а спецслужбы, «по деятельности которых можно прогнозировать будущие недружественные действия правительств их государств» (это говорит Олейников! Как будто спецслужбы сами по себе, в сторонке от государств!). «Направить контрразведывательные мероприятия на вскрытие конкретных действий спецслужб, чтобы не стать искусственным препятствием в развитии межгосударственных экономических связей России»;

– борьба с коррупцией и контрабандой, обеспечение защиты экономики. Одновременно с «предотвращением растаскивания государственной собственности», следует «защищать представителей честного бизнеса». (А что же делать с криминальным на 90 % бизнесом?);

– защита государственных секретов. В этом пункте надо разобраться. С одной стороны было сказано: «После распада союзных органов управления военно-промышленным и научным комплексом многие государственные секреты и их носители оказались как бы бесхозными, что создает благоприятную почву для деятельности иностранных разведок». (Слава богу, осенило!) И тут же: «Нельзя допустить ущерба, который может наступить вследствие неоправданных режимных ограничений в экономической и научной деятельности». (Этот пункт уж точно подсказан из ЦРУ – написан в интересах тех, кто ищет доступ к государственным секретам.)

Надо отметить, что объективно было сказано об агентуре:

«Средства массовой информации, ставившие под видом борьбы за гражданские права и свободы цель дискредитировать органы безопасности, достигли определенного результата. Резко увеличилось число отказов от сотрудничества. Снизился уровень эффективности действующей агентуры. Трудноразрешимой стала задача приобретения новых источников… Следует принять дополнительные меры по разъяснению положения о том, что ни одна спецслужба мира без агентуры не обходится…»

Не с кем стало работать новому МБ! Заявление сделано, видать, не от хорошей жизни. Ведь еще недавно сам Ельцин на заседании Верховного Совета публично глумился над агентурой. Помните, как он потрошил Крючкова, ссылаясь на свои знания об агентуре по Свердловску, унижал генерала Корнилова, начальника местного УКГБ, «собиравшего агентурные сведения о политической и экономической обстановке в области». Крючков, интеллигент, тоже хорош, – самого слова агентура устыдился, называл агентов помощниками.

Это теле-шоу видели миллионы. Для этого Ельцин и устроил спектакль на всю Европу, – показать Западу, что он демократ. А как сам отдавал указания Корнилову «собирать сведения» или, скажем, срыть с «лица земли» дом Ипатьева, где была расстреляна царская семья, видно, забыл бывший первый секретарь обкома. В те времена взорвать дом Ипатьева было выгодно, чтобы в гору пойти по должности – теперь выгодно прикинуться овечкой: сверху заставляли… Что ж не ушел тогда, коли совесть мучала? Не хватило мужества уйти с хлебного места?

После прямой трансляции «разоблачений» Крючкова и КГБ, многие из агентов, призванные верой и правдой защищать безопасность государства и государственных деятелей вроде Ельцина, вылившего на них ушат помоев «ни за-шта», отказались сотрудничать с органами безопасности.

Однако обстановка изменилась. Ельцин стал Президентом. Кто ему даст объективную информацию о положении дел в стране и за рубежом? Кремлевские придворные, вошедшие туда через Спасские ворота лейтенантами и ставшие там генералами? Что они могут знать о своей стране, если дальше правительственной дачи и закрытого Фороса нигде не были? Помните: снайперы «наводят, наводят…» Если бы знал доподлинно, что снайперы не умеют воевать и поэтому «наводят», не развязал бы позорную войну в Чечне.

Спектакль окончен. Президенту вновь потребовались органы безопасности и их агентура. Потому Олейникову позволили, наконец, сказать о «дискредитации КГБ средствами массовой информации» и напомнить всем, что «ни одна спецслужба мира без агентуры не обходится».

«Ответственность за формирование позитивного общественного мнения об агентуре должна лечь на наши плечи», – сказал Олейников.

А почему не на плечи Президента? Он разогнал агентуру, обескровил орган государственной безопасности – ему и отвечать! Выступавшие на совещании говорили о том же.

Варакин В. Б. Липецкая область:

«Я познакомился с рабочими делами всех райаппаратов, поговорил с оперработниками в управлении. У всех одна боль и тревога, – агентурные процессы идут к нулю. Тревога вызвана расшифровкой агентуры. Может ли руководство Министерства объяснить свою позицию по этому вопросу? Агентурная работа не «омерзительное дело», как сказал в своем интервью Бакатин…»

Сергеев А. В. Рязанская область:

«…Давайте рассмотрим якунинскую публикацию с точки зрения государственности. Ведь эти выпады даже не против нас и наших источников. Это умышленные нападки на устои России, на русскую православную церковь. Почему именно таким образом не поставлен вопрос перед руководством России, президентом?

И еще. Мы получили телеграмму с требованием предоставить специальное помещение для госархива области, где должны храниться наши архивные материалы. Это же бред! Ко мне в управление будут ходить посторонние люди и вытаскивать наши же документы. А другого помещения, приспособленного для хранения архивов, у нас нет».

Смирнов В. М. Псковская область: