Достаточно одного удара, чтобы закончить дуэль. Кана гадал, понимал ли это Сим. Режущий удар по мышцам руки — и она на несколько минут станет беспомощной из-за мучительной боли. Он решил добиться этого, и весь мир для него сузился до дубинки, которой он сражался, и раскачивающегося, прыгающего тела противника. Сим не стал нападать, а ограничился защитой, очевидно, предоставив экспериментировать Кана и, тем самым, проявив больше ума, чем ожидал Кана.

Не потеряв уверенности, но более осторожно, Кана кружил, пользуясь традиционными выпадами и приемами парирования. Сим должен действовать открыто, поверив, что перед ним новичок.

Что-то коснулось его груди. Боль была почти такая же сильная, как ожог бластера. Кана стиснул зубы, а Сим, ободренный этим успехом, перешел от защиты к нападению. Его атаку отразить было трудно. Кана был вынужден пятиться, уступать, но в мозгу у него была единственная цель — добраться вот до этого места на мускулистой руке противника.

Дубинка Сима вновь достигла цели, задев челюсть Кана. Молодой человек ошеломленно крутил головой, но успел все же отскочить в сторону и уйти от второго удара. Резкое отступление, должно быть, показалось Симу признаком, что у Кана сдали нервы, и он разразился градом ударов. И тут наступил момент, которого ожидал Кана: его дубинка попала в руку противника как раз ниже плеча. Менее подготовленный, чем Кана думал, его противник закричал, схватился за красный ожог на руке, дубинка его покатилась по полу к ногам Кана. Кана поднял свое оружие в формальном приветствии.

— Удовлетворены? — задал он традиционный вопрос.

От боли Сим лишился дара речи, он лишь кивнул, но в его глазах ненависть боролась с болью. Но так как он не мог держать оружия, то вынужден был сдаться, хотя, конечно, далеко не был удовлетворен.

Кана услышал гул голосов. Из обрывков разговоров он понял, что эти знатоки обсуждали со всех сторон и возможных точек зрения его победу. Он уронил дубину на пол и поднял руку к горящей челюсти.

— Не трогайте, вы, юный глупец! — услышал он властный голос. Молодой человек, принесший дубины, отвел руку Кана и начал смазывать его ожог желтой мазью. Кана почувствовал, что огненная боль сменяется прохладой. Он терпеливо ждал, пока смазали и саднящий бок, а затем накинул протянутую Миком куртку.

— Ладно, ладно! — послышался сквозь гул густой бас Хансу. — Представление окончено.

Но когда остальные вернулись в очередь, мастер-мечник остался стоять между Каном и Симом, глядя на них обоих со стальным блеском в глазах.

— За ссору в казарме, — объявил он, — будет штраф в размере трехдневной полевой платы! А если у кого-нибудь из вас появится мысль продолжить ссору, будете иметь дело со мной!

Кана, неспособный надеть шлем из-за больной челюсти, с готовностью согласился на мир, и Сим тоже пробормотал что-то в знак согласия.

— Вы, Лоту, отправляйтесь к Дау, — Хансу ткнул пальцем в конец очереди. Сим, поддерживая больную руку, послушно прошел мимо Богата и занял место рядом со смуглым и жилистым ветераном. Кана остался на месте.

— Я отвечаю за него, — проговорил молодой ветеран, и Кана понял, что это уже было решено между ним и Хансу. Все еще не зная, кто его партнер, Кана пошел за ним.

— Миллз и Карр, — Хансу занес их в список отряда, которым сам будет командовать.

Миллз… в этом имени было что-то знакомое. Сворачивая спальный мешок, Кана пытался вспомнить, где он слышал это имя раньше. Но тут на него налетели удивленные и возбужденные Мик и Рей.

— Позволь дотронуться до тебя, — приветствовал его Мик. — Может, и ко мне перейдет немного удачи. Мне она не помешала бы!

— Ты, должно быть, родился с мечом в руке и звездой во рту! — воскликнул Рей. — Как тебе нравится Дик Миллз в качестве пары, новичок?

Дик Миллз! Снова это имя прогремело, как гонг, но Кана по-прежнему не мог вспомнить его.

— Великие лезвия! — глаза и рот Мика стали круглыми от изумления. — Мне кажется, он не понимает, что с ним произошло. Кто-то должен учить новичков прежде чем они вступят в этот жестокий холодный мир. Дик Миллз, парень, это двойная звезда. Он теснит людей типа Хансу. Космос! Он мог бы выбрать себе в пару любого из отряда, из всей орды! Он мог бы быть партнером Хансу, если бы Йорк не настоял, чтобы Триг командовал отрядом.

Кана проглотил комок.

— Но почему… — во рту у него пересохло.

— Не из-за твоих прекрасных глаз, — ответил Мик. — У него не было пары, а тут вдруг подвернулся ты. Правило Йорка — делать пару из ветерана и новичка, если они до последней минуты сами не сделали выбор. Тебе повезло, что ты оказался на нужном месте и в нужное время.

— Я бы лучше остался с вами, — Кана говорил правду. Быть парой такого известного бойца, как Дик Миллз — этого он меньше всего хотел. Он все будет делать не так, и его ошибки будут казаться больше в такой великолепной компании. В этот момент он даже предпочел бы идти рядом с Симом.

— Веселей, — улыбнулся Мик. — Мы в том же отряде. А Миллз действует как помощник Хансу. Ты не очень часто будешь его видеть.

— Давайте кончим болтать, — предупредил Рей. — Вон там, у двери, стоит Миллз. Не следует заставлять его ждать.

Кана схватил мешок и посмотрел в указанном направлении. Да, молодой ветеран стоял у двери, разговаривая с несколькими солдатами высших рангов. Кана заторопился, начиная жалеть, что не воспользовался своим правом и не отказался от этого назначения.

Около полуночи по корабельному времени Кана присоединился к Миллзу. Снаружи виднелись тускло-голубоватые лучи, слабые и бледные для земного глаза. Кана понял, что вместо того, чтобы оставаться на ночь в вонючем коровнике, они выступают в полевой лагерь, разбитый первыми прибывшими на Фронн вблизи города.

Улица была грубо вымощена, посредине ее двигалась вереница легких двухколесных тележек. Каждую тащил гуен, животные злобно огрызались на чужаков. Когда Кана, следуя примеру Миллза, бросил свой мешок на одну из телег, он впервые увидел фроннианина во плоти.

Это был ллор, представитель господствующей расы на континенте. Гуманоидный туземец достигал добрых семи футов росту. В климате, где земляне кутались в зимнюю одежду, ллор был обнажен по пояс. Но природа снабдила его покровом густых вьющихся волос, похожих по текстуре на овечью шерсть: от них исходил острый маслянистый запах. Волосяное покрытие на лице было тоньше, и вообще это лицо должно было казаться странным для любого, кто не был ллором: вместо носа — два отверстия, зато глаза выпучиваются из круглых глазниц, как будто упираясь во все пристальным немигающим взглядом. Рот был маленький и круглый, и если ллор и обладал какими-то зубами, то они не были видны. Единственной одеждой туземца, если не считать ремней, поддерживающих меч и ружье, была набедренная повязка. Голенища сапог доходили до колен, носки их увенчивались металлическими остриями.

Пока солдаты грузили свой багаж на телегу, ллор стоял, жуя конец своей дубинки и время от времени шумно сплевывая. Когда на телеге оказалось шесть мешков, он распрямился, ударил фыркающего гуена дубинкой, телега со скрипом покатилась, солдаты пошли за ней.

Синие лампы, укрепленные на стенах без окон, мимо которых они проходили, давали достаточно света, чтобы идти по улице, но мостовая была неровной и идти было нелегко.

— Это Тарк, главный город провинции Скоры, — голос Миллза перекрыл грохот металлических колес телеги. — Скора — правитель западных земель. А хочет быть гатанусом. Вот почему мы здесь.

— Офицер по найму сказал, что это будет полицейская акция, — заметил Кана.

Может, в этом и заключалось нечто тревожное, которое почувствовал Мик на Секундусе.

Существует большая разница между устранением беспорядков ради законного правителя и поддержкой мятежного вождя, который претендует на трон.

— Поскольку Скора заявляет, что он законный наследник, это можно назвать и полицейской акцией.

Но Кане показалось, что он уловил сухость в голосе Миллза. Неужели он допустил глупость, и его слова могут быть восприняты как критика Йорка и высших офицеров?