— Послушай, — голос Богата прозвучал громче. — Я видел то, что видел! Прошлой ночью к нам в лагерь приходил мех. И он не просто наблюдатель. А что, если у С’Торка целый легион изменников?
— Ерунда! — отозвался один из его собеседников. — Целый спятивший легион — да они не могли бы сесть в корабль без того, чтобы об этом не узнал Прайм!
Послышался саркастический смех Богата:
— Существует миллион уловок, чтобы обмануть шишек на базе — вы сами это знаете. Раньше такого никогда не было, но это не значит, что какой-нибудь хитрый парень не додумается до такого. Мастер-мех вполне может захотеть отвоевать этот мир. Верно я говорю, Миллз?
Миллз отмахнулся от насекомого, привлеченного светом лампы.
— Совершенно верно, Богат! И ты прав в том, что нас ожидает сейчас. И если это так… — он помолчал, а потом продолжал: — Если это так. мы должны быть готовы с боем уходить с планеты.
Раздалось несколько протестующих голосов, но их перекрыл бас Богата:
— У вас в пловах видно не хватает мозгов. Пойми л. если парень нарушил закон, он сделает все, чтобы никто не болтал об этом. Мы возвращаемся на Секундус, начинаем рассказывать о мехах и бластерах, и тут же полицейский корабль отправляется прямиком на Фронн посмотреть, что же тут происходит. Думайте сами. У кого могут быть бластеры, какую поддержку имеют эти изменники мехи?
Напряженная тишина свидетельствовала о том, что люди начали размышлять, и результат им не понравился.
Так как Хансу использовал Миллза как своего помощника, Кана все еще не очень хорошо знал своего напарника. Он держался Мика с Реем и встречался с Миллзом только когда их сводили обязанности. Но сейчас он решился задать своему напарнику вопрос.
— А можно что-нибудь выяснить на Прайме?
Миллз не повернул головы. Секундой позже он спросил:
— Объясни свой вопрос.
Кана описал свою встречу с мехом в информационной библиотеке, подчеркнув, что как ему кажется, мех ждал информационной катушки с Фронна.
— У него на шлеме не было значка легиона?
— Нет, сэр. Я думал, что он только что подписал назначение. Но почему… — он замолчал, но мысли роились в его голове.
Как может мех наняться для незаконной службы на Прайме? С’Торка, должно быть, поддерживает не только горстка изменников.
— Да, почему и как, — шепот Миллза сделал более четкими опасения Кана. — Вот что значит идти в бой слепо.
Миллз встал и Кана пошел за ним.
Вскоре Кана понял, что они обходят местность вокруг лагеря. Когда привыкли глаза, Кана разглядел, что, вопреки обычаям, ллоры жгли факелы. Но они не делали попыток приблизиться к землянам.
Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы удовлетворить Миллза. Он пошел на юг, время от времени останавливаясь, всматриваясь в темноту и прислушиваясь. Вскоре он увидели огни точно на дороге. Ллоры отрезали им путь к отступлению.
К западу начиналась горная града. И там, наверху, ни одного огонька. Значит, лагерь землян еще не окружен-или ллоры считают, что зажали войско землян между горами, рекой и двумя своими лагерями.
Миллз достиг последнего поста, но не повернул к лагерю.
— Хансу говорит, — внезапно начал он, — что у тебя подготовка к контактам с другими культурами. Что ты думаешь о ллорах и об этой ситуации? Они должны знать, что не зажали нас. Если мы захотим применить силу, мы пробьемся. Что-то в резерве у них должно быть?
— Ничего нельзя заранее сказать о туземных феодальных цивилизациях. Скора склонен был переоценивать свою силу. Впервые наши войска заброшены на Фронн, — Кана пожал плечами. — Знаете, временами этот наш Х-3, контакт с туземцами, основан на сплошных догадках. Невозможно проникнуть в череп существа, у которого мысли развиваются совсем по иным законам. Мне кажется, что ллоры либо действительно то, чем кажутся-простые варвары, либо…
— Либо, — подхватил Миллз, — что-то настолько сложное, что мы никогда не сможем понять их. Или же они пользуются советами и помощью…
— От легиона мехов?
— Не понимаю, как это могло случиться! Взять хотя бы проблему транспортировки на Фронн! Ни один корабль в целой Галактике не может уйти без запечатанной катушки с указанием цели и маршрута. И все же мех на Прайме собирал сведения об этой планете, там, где малейший слух погубит операцию с самого начала. Но какая им выгода от этого?
— А какими правами на разработку заплатил Скора за орду Йорка, сэр?
Миллз удивленно взглянул на Кана, будто обычный гуен обратился к нему на чистом космоязыке.
— Устами младенца… Права на разработку полезных ископаемых, на торговлю и, может быть, хороший шанс с помощью землян захватить все окрестности!.. Боже космический! Это, возможно, ответ на многие вопросы. Мехов можно было погрузить на торговые корабли, доставить бластеры, вообще все! — он задумчиво посмотрел на Кана. — Никогда не говори об этом, понятно? И так ходит достаточно слухов, нечего добавлять еще один, да к тому же такой логичный, что в него можно верить.
— Значит, вы думаете, сэр, что против нас не просто изменники?
— Поведение чужаков непредсказуемо — откуда нам знать, как работает их мозг. ЦК не понимает и не хочет понимать этого. Они там даже не хотят задуматься над нашей судьбой. Мы же для них слегка комические ребячливые наемники с сознанием, которое не соответствует установленным ими критериям. Они нас поместили в соответствующее место и постарались тут же о нас забыть. Мы заполнили отведенную нам ячейку, и они перестали о нас думать. Они видят нас не такими, каковы мы на самом деле, а такими, какими им хочется нас видеть, а это совершенно разные вещи. Знаешь… — Миллз помолчал, вдумываясь в пришедшую ему в голову мысль, — а ведь в некотором смысле это позволяет нам маскироваться. Мы знаем такое, что удивило бы галактических агентов. Эти парни-торговцы — не земляне конечно, земляне не торгуют — выпадают из аккуратной схемы, а ведь мы тоже принимаем в этом участие. Но о нашей роли никто и не думает. Мы лишь фигуры, которые можно передвигать по доске. Но что произойдет, если мы начнем ходить сами по себе? Можно попробовать…
Кана застыл. Неужели Миллз располагает какой-то реальной информацией? Неужели у землян есть способ борьбы с унизительным покровительством ЦК, который, если захочет, может навсегда привязать их к Земле? Странное шестое чувство, которое вырабатывалось у каждого специалиста по контактам, проявилось внезапно. Кана хотел задать вопрос, десять, двадцать вопросов. Но времени на это не было. В лагере меж палаток двигались мечники, седлая гуенов в том месте, где располагался штаб Йорка.
— Мы выступаем? — Кана поспешил вслед за Миллзом. Перед палаткой Йорка стояли три мастера-мечника и несколько других офицеров. Они горячо спорили. Наконец, Йорк нетерпеливым движением отвернулся от Хансу и натянул поводья своего гуена:
— До моего возвращения старшим остаетесь вы.
Невдалеке ждали три ллора, судя по одежде-дворяне высоких рангов. Свет лампы бросал на их мохнатые лица зловещие тени. Еще два мастера-мечника сели верхом, но ллорский вождь не торопился. Он указал на Хансу и задал какой-то вопрос. Йорк ответил. Ллор по-прежнему не двигался. Йорк перевел взгляд на Миллза и поманил его к себе.
Хансу кивнул и, отцепив свой значок мастера-мечника, протянул его Дику.
— Ты мой представитель. Ллор требует, чтобы присутствовали все старшие офицеры. А тебя он видел на совете раньше, так что ты вполне сойдешь за офицера, — но, вероятно, лишь Кана заметил, как рука, передававшая Миллзу значок, крепко сжала его пальцы. — Будь осторожен.
Миллз взобрался на гуена и маленькая кавалькада двинулась в путь. Ее продвижение по местности было обозначено голубыми огнями фроннианских факелов. Всадники приближались к лагерю роялистов, расположенному ниже по реке.
После отъезда Йорка Хансу не тратил времени. Приказы негромко передавались от одного к другому, и вскоре все солдаты пришли в движение. Палатки остались стоять, но остальное снаряжение рассортировали, оставив каждому солдату лишь одну смену белья, одеяло и одежду на случай холода. Раздали продовольствие и аптечки. Затем по очереди отряды начали располагаться на недолгий сон. Когда Кана проснулся рано утром, лагерь как будто был разграблен. Всюду валялись солдатские мешки, их менее ценное содержимое было беспорядочно разбросано. По-видимому, Хансу ожидал осложнений.
