СЦЕНА 7 Сад в Суинстедском аббатстве. Входят принц Генрих, Солсбери и Бигот. Принц Генрих Нет, поздно; яд уже в его крови, И светлый мозг, - который, говорят. Души бессмертной хрупкая обитель. Туманится и страшным бормотаньем Предсказывает горестный конец. Входит Пембрук. Пембрук Наш государь еще владеет речью. Он верит: если вынести его На свежий воздух, яд уже не будет Так сильно жечь, и муки облегчатся. Принц Генрих Перенесите в сад его скорей. Бигот уходит. Пембрук Как будто стал спокойней, Чем был при вас. Сейчас он пел тихонько. Принц Генрих Обманчива болезнь! От сильных мук В нас чувства притупляются, и смерть, Что истерзала нашу оболочку, Ее бросает и теперь незримо На дух наш ополчается: рои Причудливых видений жалят, ранят, Кидаясь на последнюю твердыню В неистовом порыве. Странно мне, Что смерть поет, что я сейчас птенец Больного лебедя, который смерть Встречает скорбным гимном, слабым вздохом Органных труб, успокоенья песней Измученному телу и душе. Солсбери Мужайтесь, принц. Назначено судьбой Вам привести в согласье и порядок Полученный в наследье тяжкий хаос. Бигот в придворные возвращаются, неся в кресле короля Иоанна. Король Иоанн Вот, обрела душа моя простор; Не надо рваться ей к дверям и окнам. Такой во мне палящий летний зной, Что внутренности прахом иссыхают. Я - лишь рисунок, сделанный пером На лоскуте пергамента; я брошен В огонь и корчусь. Принц Генрих Король Иоанн Отравлен... худо мне... покинут, мертв. Никто из вас позвать не может зиму, Чтоб ледяные пальцы погрузила В утробу мне; никто не повелит Моим английским рекам течь мне в грудь И не умолит север утолить Мои уста холодными ветрами. Немногого прошу: одной прохлады, Но вы так жестки, так неблагодарны, И мне ее от вас не получить. Принц Генрих О если бы в слезах моих была Целительная сила! Король Иоанн Соль их жжет. Весь ад - в моем нутре, и яд, как дьявол, Терзает ныне проклятую богом Отверженную кровь. Входит Бастард. Бастард Мой государь! Я так спешил, что, верно, семь потов С меня сошло; едва дышу от бега. Король Иоанн Поспел ты, родич, мне закрыть глаза. Сожгло и разорвало снасти сердца, А паруса, что надувала жизнь, Свернулись так, что стали тощей нитью, И я держусь на этом волоске: Порвется он, едва доскажешь речь, И комом праха станет все, что видишь, Пустой личиной бренного величья. Бастард Готовится к сражению дофин. Бог ведает, каким отпор наш будет. Когда я нынче в ночь для пользы дела Войска послал в обход, приливный вал, Внезапно хлынув, лучшие отряды На отмелях линкольнских поглотил. Король умирает. Солсбери Вы мертвому о мертвых говорите. Мой государь! О горе! Миг назад Он был король - и чем он стал теперь! Принц Генрих Сужден мне путь такой же и конец. Где в мире мощь, надежда и опора? Сейчас властитель - прахом станешь скоро. Бастард От нас ушел ты. Я ж обязан жить, Чтоб выполнить святое дело мщенья! Потом моя душа тебе послужит На небесах, как на земле служила. Вы, звезды, что вернулись наконец В свою орбиту, где же силы ваши? Вновь покажите верность, и за мной, Скорей за мной! Разруху и позор Мы выбросим за шаткие ворота Измученной страны. Живей ударь Не то ударит враг. От нас дофин Не отстает - он в двух шагах отсюда. Солсбери Вам, видимо, еще не все известно. В аббатстве кардинал Пандольф; сейчас Он отдыхает. Полчаса назад Он от дофина мирные условья Привез нам: с честью можно их принять И прекратить войну без промедленья. Бастард Еще скорей ее он прекратит, Увидев, как у вас набухли мышцы. Солсбери Да он уже почти что сделал это: Обозы двинул к морю и прислал К нам кардинала, чтоб уладить спор! И если вы согласны, то сегодня После полудня вы, и я, и лорды Сойдемся с ним и кончим дело миром. |
