Эши заглянул в изумрудные глаза, и ему показалось, что он смотрит в ее душу. Честность и искренность ее сердца заставили его вздрогнуть.
— Рапсодия, если занятия любовью напоминают о том, что ты хочешь забыть…
— Не говори так, — быстро сказала она. — Я совсем не это имела в виду. Мне очень хочется заниматься с тобой любовью, так сильно, что когда ты сказал о своем намерении почитать книгу, я подумала… впрочем, не будем об этом. Просто мне необходимо, чтобы обнимал меня ты, ты сам, а не лишенная тела сила. Такого рода общение невозможно, когда один из партнеров сидит в другом конце комнаты. Кроме того, я не могу ласкать тебя. — Эши покраснел, и ему пришлось ухватиться за край ванны, чтобы сдержать свое обещание.
Рапсодия рассмеялась, заметив, как побелели костяшки его пальцев.
— Я восхищаюсь твоей выдержкой, — сказала она и наклонилась вперед. Подарив ему долгий поцелуй, она одновременно развязала пояс его халата. — Считай, что ты получил приглашение, — заявила она со сверкающими от озорства глазами, отодвигаясь к дальнему краю ванны и освобождая ему место.
Эши сбросил халат и вошел в воду. Он опустился на колени и наклонился вперед, держась за края ванны, после чего нежно поцеловал Рапсодию.
Она ответила на его поцелуй, провела ладонями по рукам, ощущая их силу. Потом ее пальцы легко скользнули по его спине, поглаживая бугрящиеся мышцы. Когда их губы слились в упоительном поцелуе, она крепко обняла его и потянула к себе. Однако он не поддался, и его обнаженное тело осталось над водой.
— Хвастун, — с шутливой строгостью заявила Рапсодия. — Ладно, пусть будет так, как хочешь ты. Оставайся там и замерзай, а мне тут очень тепло.
— Я просто получал удовольствие от того, какое действие производит на тебя прохладный воздух, — с хитрой улыбкой ответил Эши, бросив взгляд на ее грудь.
И рассмеялся, когда она порозовела под его взглядом.
— Рапсодия, ты покраснела!
— Только никому не говори, ты испортишь мою репутацию, которую я с таким трудом себе создала, — рассмеялась она в ответ и еще раз нетерпеливо потянула Эши к себе.
Губы Эши коснулись ее щеки и переместились к уху.
— Я никому не раскрою твои тайны, — прошептал он и отпустил края ванны.
Рапсодия вскрикнула, когда они начали падать, но вода, словно подушка, подхватила их, и ее испуганный вопль превратился в смех. Потом Эши почувствовал, как поднимается температура воды, вскоре приятное тепло окутало все его тело. Шелковистая нога погладила его бедро, а потом обвилась вокруг него, и Эши ощутил, как его переполняет желание.
Несмотря на горячую воду, Эши задрожал, и со дна ванны поднялись волны, накрывшие плечи и пальцы ног Рапсодии — единственные части ее тела, остававшиеся на воздухе. Руки Эши скользнули вниз и обняли Рапсодию за талию. Ее руки гладили его широкие плечи, но потом поднялись вверх и сжали лицо.
Эши заглянул в ее глаза, без слов говоря о своей любви, волна страсти подхватила его, и он почти потерял над ней контроль. Потом Эши закрыл глаза, а его губы слились с ее губами, поцелуй получился таким страстным, что Рапсодия тоже задрожала.
Поцелуй продолжался, его руки ласкали ее тело, наслаждаясь бархатом кожи, ладони и кончики пальцев ощущали удовольствие Рапсодии, вызывая в нем ответную волну желания. Одной рукой он крепко прижал Рапсодию к себе, а другая продолжала движение, следуя по контурам ее груди, спины и вниз, к ее бедру.
Вода забурлила возле ее ступней, затем волна стала подниматься выше, мимо ее колен, и встретилась с рукой Эши возле внутренней части ее бедер.
Губы Рапсодии приоткрылись, и она застонала от прикосновений его пальцев и пульсирующей воды, ее спина выгнулась дугой, а руки вцепились ему в плечи. Рот Эши переместился в ложбинку на ее шее, нежно лаская место, которое сразу привлекло его внимание, когда они впервые встретились, а потом его нежные губы переместились к ее уху. На древних языках он шептал о своих самых глубоких и сокровенных чувствах, пока его руки дарили ей все новое и новое наслаждение, смешивая чувственные удовольствия с выражением страстной любви, глубины которой он был не в силах измерить. Его собственное возбуждение росло по мере того, как на лице Рапсодии расцветало блаженное выражение счастья.
— Я люблю тебя, — прошептал он.
Она эхом отозвалась на его слова, ее дыхание становилось все более прерывистым. Губы Эши вернулись к ложбинке на ее шее, а потом двинулись вниз, любовно лаская грудь, которая вздымалась над водой, теплая от переполнявшей Рапсодию страсти. Маленькие водовороты щекотали его губы, когда он покрывал поцелуями ее живот.
Затем его голова скрылась под волнами, прочертив линию от верхней части ее бедра вниз. Тихие музыкальные звуки, которые она издавала, сменились легкими всхлипываниями, вода вновь начала нагреваться, становилось жарко. Рапсодия схватилась руками за края ванны и закрыла глаза. Она ждала, что он вынырнет, чтобы сделать вдох, но он не оставлял своих усилий, пока она не закричала от восторга, дрожа в его руках, вновь сомкнувшихся на ее талии.
Теплое ощущение счастья овладело ее телом, и она медленно подняла руку, чтобы коснуться волос Эши; его голова покоилась у нее на животе. Он вновь приподнялся и оказался на коленях, а она лежала расслабленная, не открывала глаз, но даже сквозь закрытые веки чувствовала тепло его улыбки.
Его губы прижались к ее губам в последнем нежном поцелуе, и она распахнула глаза. На его лице появилась пытливая улыбка, глаза со странным вертикальным разрезом искрились любовью — Рапсодия научилась особенно ценить такой взгляд. Она ответила на его улыбку, вновь лениво погладив волосы Эши, остававшиеся почти сухими. Он обхватил ее за плечи и улегся рядом в широкой ванне. Она прижалась к его груди и вздохнула, чувствуя, что совершенно счастлива.
— Ну а теперь скажи мне, ты именно это имела в виду? — игриво спросил он.
В ответ Рапсодия, застав Эши врасплох, ловко перевернула его, так что он вновь. оказался сверху, — она понимала, что его страсть еще не утолена.
— На самом деле нет, — ответила она, в ее потемневших глазах промелькнуло лукавое выражение, и они сверкнули, как изумруд в лучах солнца. — Но если хочешь, я могу показать, что я имела в виду.
Рапсодия раздвинула ноги и обхватила ими своего любовника, и Эши глубоко вздохнул от удовольствия. Как и всегда, его поразила глубина желания, которое в нем вызывало каждое ее прикосновение. Он закрыл глаза, и все его тело начало содрогаться, когда она помогла ему войти в нее; ее тепло сомкнулось вокруг него, Эши прижался к Рапсодии, умоляя не дать ему провалиться в благословенное небытие, грозившее поглотить его целиком.
Она отвечала нежно, ободряюще, однако его возбуждение достигло немыслимых высот, Эши ощущал все глубину ее любви. А потом она продемонстрировала свою страсть физически, и Эши ощутил, как ее огонь заполняет все его существо, начиная от того места, где они соединились, и растекаясь до самых сокровенных уголков его души.
Они опустились под воду, и там начался удивительный танец их страсти, а когда они снова вынырнули на поверхность, оказалось, что теперь Рапсодия находится сверху. Волна смыла ленту, удерживающую ее волосы, и они золотым водопадом обрушились на ее плечи. Ее облик напомнил Эши древние легенды, которые он слышал много лет назад, когда плавал в море Магос, о наядах и русалках, морских нимфах, чьи песни так зачаровывали мужчин, что они навсегда отдавали им свое сердце. Возможно, Рапсодия из их числа, вдруг подумал он.
Эши с благоговением смотрел на ее лицо, она не скрывала своих ощущений, менявшихся, словно в калейдоскопе, по мере того, как она испытывала все большее наслаждение, отчего безупречные черты освещались волшебным внутренним светом. Она полностью отдавалась радости, которую ей дарил любимый человек, и Эши видел, какое значение он имеет в ее жизни. И его благодарность не знала границ.
С каждым касанием, с каждым движением, с каждым прикосновением волны Рапсодия чувствовала приближение обоюдного экстаза, несущего физическое удовлетворение. Одновременно на других, более глубоких уровнях шло исцеление их израненных душ, проливаясь бальзамом доверия и любви, в которую они уже давно перестали верить. Пьянящее, безрассудное ощущение риска, охватывавшее Рапсодию во время их первых попыток познать друг друга, исчезло, когда были сметены все барьеры, и отврати тельное напоминание о том, что она уже давно зашла туда, откуда нет возврата, постепенно покидало ее душу. Даже мысли о временной природе их союза, грядущих опасностях, отсутствии будущего более не притупляли ощущение счастья, открывавшегося для них с каждым следующим мгновением.
