Неокрепшему союзу двух было суждено распасться, это очевидно всем, сколько-нибудь способным в предвидении.

Индеец исчез через секунду после того, как встал на мерцающий круг зоны приёма-отправки БТС, а длинноногая Фальк повернулась ко мне.

-«Ты, кажется, тоже рождена в год Тигра?»

Я подтвердила сей факт, потом использовала случай потренироваться в создании информационных пакетов и передала сестре рассказ обо всём, что приключилось со мной в жизни до встречи с Диксон.

-«Наверное, тебе повезло ещё больше чем мне», – покачав головой, сочувственно отозвалась Фальк.

Она во всей красе представила беспросветное существование поселковых женщин, искренне сочувствуя несчастным и размышляя, отчего они не взбунтуются против таких жестоких обычаев.

-«Повезло, это уж точно», – я в очередной раз порадовалась за себя.

Показала девушке типичную для посёлка картину публичной порки провинившегося ременными плетьми.

-«Вот поэтому там и не бунтуют. А ещё у вас никого не заставляют рожать, да и работают вместе на одно общее хозяйство – так жить намного легче».

Фалькон посерьёзнела, кивнула. Она была довольно симпатичной, разве что слишком худой, но и я до недавнего времени имела такую же подростковую фигуру.

-«Зачем отдельное жильё строить и содержать каждой паре?» – недоумевала девушка. «Ведь это не только лишний труд, но и несвобода. Представь, если б у нас с Джегью был дом, разве могли бы мы так легко расстаться друг с другом? Или общие дети… Ведь люди не могут всю жизнь жить в одной-единственной паре».

Я задумалась над этим, невольно любуясь тонкими и своеобразными чертами лица собеседницы.

-«Спасибо», – обаятельно улыбнулась она, и я снова почувствовала, что краснею.

Подумалось: хорошо, что мой первый период гормонально-половой стабильности будет мужским – ей ведь нравятся парни.

Мы стояли довольно близко, я вдруг почувствовала лёгкий аромат незнакомых трав.

-«Утром вымыла волосы с медуницей, её собрали при полной луне».

Чуточку раскосые чёрные глаза притягивали, будто магнит. Какое странное ощущение… Словно мы когда-то были знакомы.

-«В прошлой жизни?» – безмолвно предположила Фальк, ощущая нечто подобное.

Соприкосновение рук ударило электрическим разрядом, я не сразу поняла, что мы судорожно сжимаем друг друга в объятиях.

«Я тебя нашла!» – хором воскликнули души, и всё вокруг разом перестало существовать.

Во Вселенной остались только я и Фальк, никого и ничего больше. Чувство обретения когда-то утраченной половинки было таким сильным, что мы обе вдруг разрыдались от счастья. Губы сами собой шептали что-то бессвязно-ласковое, пальцы гладили волосы, шею, плечи.

-«Что с нами такое…» – мысль Фалькон пришла нечёткой, как будто из полусна.

-«Ничего подобного раньше…» – ответила я.

Когда мы опомнились, зал БТС давно пустовал, вокруг не было ни единой души.

-«Тебя не пугает моё тело?» – первое, что я подумала Фальк, лишь только вернулась эта способность.

-«Ничуть», – её неповторимая улыбка очаровывала. –«Пожалуй, тоже возьму себе такое». Бездна обаяния! Я снова привлекла к себе девушку и поцеловала.

-«А что, будем по очереди меняться полами».

Из торнианской сексологии мне было известно – в устойчивых парах стабилизация одного из партнёров по половому типу неизменно влечёт за собой стабилизацию супруга по тому типу, который предпочитает первый.

Любопытная особенность: мир, идеальный для бисексуалов! Остальным парам, испытывающим влечение к какому-нибудь определённому полу, неизбежно приходилось пережидать периоды вынужденно платонической любви.

Мысленно поискав Джессику, обнаружила их троицу в гимнастическом зале вместе с Ведуньей Елью. Умение управлять своим телом в невесомости могло понадобиться в критической ситуации, и я предложила Фальк понаблюдать за тренировкой.

Сегодня я собралась навестить Шейлу – кажется, уже немного привыкла к её нынешней внешности. В конце концов, какая разница – тело лишь плоть, душа-то у неё женская.

Можно было воспользоваться телепортом, сэкономить время, но я предпочла дискай. Плейт прошил все слои атмосферы и мчался в нескольких сотнях метров от поверхности. Курс – на юго-восток, навстречу утру.

Предрассветные небеса у горизонта слоисты: первой снизу лежит серо-голубая полоса тумана, затем тёплый розовато-персиковый слой, и наконец, нежную бирюзу на востоке разрезает широкий золотой луч, поднимающийся в зенит. Указующий перст Бога, дорога Света, путь познания и свершений. Отражение солнечного лика, ещё не показавшегося из-за горизонта.

Шейла жила в одном из лагерей для кандидатов-выходцев из таунов. Имея похожее прошлое, я курировала эти поселения. Сверху лагерь простым глазом и не заметишь – небольшие экспедиционные палатки на одного-двух человек даже на расстоянии нескольких шагов выглядели разросшимися деревьями с ветками, спустившимися до самой земли. Стояли они на произвольном расстоянии друг от друга, так как имели автономные системы жизнеобеспечения, а площадь лагеря в пять квадратных километров позволяла не ощущать себя стеснённым чьим-либо соседством. Листья на ветвях «деревьев» шелестели точно так же, как на обычных каштанах и ивах – не отличить. Это не только маскировка – обычная манера стрейнджеров как можно меньше влиять на живую природу любого мира. Есть здесь мы или нас нет – в природе ничего не должно меняться.

Главные занятия кандидатов в присоединившиеся – развитие Санэла, получение иных необходимых знаний, выбор будущей сферы деятельности. И – самоорганизация в средней величины коллектив из трёх десятков человек. Последнее нередко оказывалось трудным для тех, кто не интересовался психологией межличностных и общественных отношений.

В лагерях никого не спрашивали о прошлом, но закоренелые социофобы и при таких условиях не всегда могли начать строить собственное будущее. В подобных случаях мы предлагали им переезд в другие лагеря – может, там повезёт встретить человека, о котором захотелось бы заботиться. В совершенно безнадёжных случаях, когда кандидату так и не удавалось конструктивным образом перестроить собственное сознание – предлагали выбрать профессиональную деятельность, не связанную с межличностным общением.

Кстати, Ита в своё время записалась в наблюдатели как раз по этой причине. Похоже, несколько десятилетий одиночества излечили её аномальную интровертность. Навсегда ли – другой вопрос, но сейчас торнианка нормально общалась как с нами, так и с кандидатами в присоединившиеся, не обнаруживая эмоционального дискомфорта.

К приземлившемуся дискаю со всех сторон торопились люди в разноцветных одеждах. Отвечая на мыслеприветствия, я воспринимала и эмоциональное состояние каждого. Новость о моухоках здесь, конечно, знали – информационная сеть объединяла и стрейнджеров, и кандидатов, только космические расстояния могли в какой-то мере задержать её распространение.

Волчица страстно желала найти других людей с развитой Санэла, и ей это удалось. Переговоры с моухоками, небольшое происшествие с двумя беспечными девочками, быстро и хорошо закончившееся при нашем участии – водоворот событий увлёк Ведунью Ель. Она задержалась в гостях, это было приятно всем стрейнджерам.

И мы, и отдельно живущая пока Лариса, каждую ночь во время сна получали информационные пакеты обо всех важнейших событиях, происшедших в нашей Галактике. Как-то поутру, осмысляя свежие новости, я поймала себя на мысли: начинаю относиться к Земле, как к одной из бесчисленного множества планет, существующих во Вселенной!

Возможности оптимизированного мозга позволяли сортировать эти огромные объёмы информации прямо во время сна. Субъективно процесс напоминал прежние сновидения, только теперь они состояли из реальных событий, происшедших в разных частях Галактики. После сортировки по важности часть новостей сохранялась в памяти и была доступна наяву, а несущественное забывалось по мере поступления нового.