Есть в Грузии необычайный город.
Там буйволы, засунув шею в ворот,
стоят как боги древности седой,
склонив рога над шумною водой;
там основанья каменные хижин
из первобытных сложены булыжин,
и тополя, расставленные в ряд,
подняв над миром трепетное тело,
по-карталински медленно шумят
о подвигах великого картвела.
Припоминая отрочества годы,
хотел понять я, как в такой глуши
образовался действием природы
первоначальный строй его души, как он смотрел в небес огромный купол,
как гладил буйвола, как свой твердил урок,
как в тайниках души своей баюкал
то, что еще и высказать не мог.
... Подходит ночь, и песня на устах
у всех, у всех от Мцхета до Сигнаха.
Поет хевсур, весь в ромбах и крестах,
свой щит и меч повесив в Борисахо.
Из дальних гор, из каменной избы
выходят сваны длинной вереницей,
и воздух прорезает звук трубы,
и скалы отвечают ей сторицей.
И мы садимся около костров,
вздымая чашу дружеского пира,
и «Мравалжамиер» гремит в стране отцов —
заздравный гимн — вождю народов мира.