И все-таки это несправедливо. Человек, который бросил ее, пообещав научить играть на гитаре, не заслуживает славы.

Кэл заслуживает хорошего удара в челюсть, подумала Керри. Вот окрепну и непременно двину.

Она вздохнула и стала собираться в аптеку. Раз в несколько недель ей нужно было забирать огромную кучу калоприемников, всякие штуки для их крепления, для прочистки отверстия в боку и всего остального, а также запас стероидов для подавления болезни.

Керри уже не верила, то когда-нибудь ей сделают восстановительную операцию, и мысль о том, что придется всю жизнь проходить с калоприемником, была совершенно непереносима.

Как же она устала! Кажется, сто лет прошло с тех пор, когда она была по-настоящему здорова…

На глазах у мятежников английская армия ступила с камней на лунные радуги. Вдалеке завыли псы наемников.

— Они нас обнаружили!

У мятежников в отчаянии опустились крылья. После стольких голодных дней и изнурительного подземного плавания они были не в состоянии уйти от преследователей в Бодмин-Муре.

— Лунные радуги! — выкрикнул Элрик. — Как только армия пройдет, мы ускользнем прямо в небо.

Товарищи уставились на него, пораженные этой дерзкой идеей. К их бывшему лидеру определенно возвращался былой размах мысли.

На самом-то деле Элрик заметил, как по лунной радуге поднимается Марион с привязанным на боку мечом, — а за ней он готов идти хоть на край света.

По установленному Хизер режиму Динни полагалась только одна порция пива в день. Теперь же, приняв девятую банку «Шлица», Динни почувствовал, что душевная суматоха улеглась, однако играть он не мог теперь вовсе. Он изо всех сил пытался совладать с непослушными пальцами, но тщетно. Его ужасные потуги отвлекли игроков от бейсбола и разбудили спавших, но затем лишь, чтобы на голову ему посыпались ругательства и требования немедленно прекратить.

— Как вы смеете оскорблять меня? — дерзко орал Динни. — Вы должны быть мне благодарны за прекрасное исполнение « Туллохгорума»!

— А, так вот что это такое? — произнесла Шила Макферсон, глава клана, мягко опускаясь рядом с ним. — А то мы сомневались. Мы подумали, что, может, на какую-то шотландскую фею напал враг, и она отбивается скрипкой. Все равно, спасибо, что указал нам путь. А где Хизер и Мораг?

Динни поднял голову и застонал. Откуда-то издалека, с самого верху на землю спускались полчища фей в шотландских килтах, и видел этих фей, похоже, только он один.

— За что? — бормотал он. — Я же нормальный человек. Это несправедливо!

Луна осветила Центральный парк. В небе прорезалась череда лунных радуг, и по ним, отряд за отрядом, спускалось английское войско.

Феи, находившиеся на земле, с ужасом взирали на гигантскую армию Талы. На землю быстро сходили все новые и новые полки — в них были феи и всевозможные фейские сородичи зловещего вида, а у ног их шли Полуночные Псы.

— Нам конец, — прошептала Тюльпанка, и Окейли, Шай Цзюй и Чезаре согласно кивнули. Похоже, едва нью-йоркским феям удалось преодолеть разногласия, как всем им предстоит пасть под свирепым натиском захватчиков.

— Где шотландские войска? — спросили Рона и Шона Маклауд, которые пришли как представители Восточной 4-й улицы. Этого Маклауды не знали. Вроде океан они уже должны были пересечь. Куда они могли запропаститься?

— Ничего, — сказала Мейв, хлопнув по плечу сразу нескольких ирландских товарищей. — Мы их выпроводим.

Ирландцы пробормотали что-то одобрительное, но кроме Мейв никто себя уверенно не чувствовал.

Вновь поссорившись с Мораг, Хизер сидела теперь на колене у Джонни Тандерса на углу Восточной 4-й и Бауэри. Они только сейчас познакомились, хотя Хизер и раньше слыхала от Мораг о некоем гитаристе, который не мог успокоиться без своей гитары с тигровой отделкой.

Джонни показал клуб «Си-би-джи-би» на улице Бауэри и поведал Хизер о тех прекрасных временах, когда он выступал в этом клубе.

— Наверно, пора мне возвращаться на небеса, — сказал он. — Праздник голодных духов подходит к концу, и я бы не хотел, чтобы меня тут бросили.

Уверенным спортивным шагом к ним подошла Магента. После недавних встреч с феями, а также доброй порции Фицройского Коктейля, она легко могла видеть существ, недоступных взору других людей.

Судя по всему, персы ее больше не преследовали, а другие греки перестали завидовать и тоже утихомирились, и она просто присела поболтать. Они обсудили события, в которых участвовал в последнее время каждый, и разговор вышел очень интересным.

У дверей других домов тоже сидели нищие — делать им было особенно нечего, и они точно также болтали друг с другом.

— Спасибо, Магента, — сказал Джонни, хлебнув предложенного напитка. — Может, многовато гуталина, а так неплохо. — Он покрутил в руках старую сломанную гитару, которую по ошибке выменял у нищенки. Искусный Хуэй Инь починил ее, но звучала она все равно отвратительно. — И все-таки у кого сейчас тот цветок, который так нужен моей поклоннице Керри?

Кучка английских мятежников поспешила к лунной радуге, в ужасе думая о том, что за ними последуют и наемники, и тогда они окажутся между двух корнуоллских войск. Они понятия не имели, куда идут, что ждет их впереди и когда им доведется поесть.

Элис все еще несла мешок листовок. Бессмысленная тяжесть, но не бросать же их в океан, когда феи только-только изобрели книгопечатание.

А в театре Кэл проводил генеральную репетицию. Стоял поздний вечер. Несмотря на недавнюю панику, вызванную повторным уходом Титании, все шло гладко. Побродив в мрачном настроении по улицам, Титания вернулась с прекрасным цветком, который, как она утверждала, ей подарили феи. Кэл был рад — вот оно, настоящее вхождение в роль! Завтра премьера и подведение итогов конкурса.

На сцену величаво выплыли герцог афинский Тезей и его невеста Ипполита.

— «Час нашей свадьбы близок, Ипполита…», — начал было Тезей.

— Что за ерунда? — возмутилась Магента, возникнув на пороге незапертой служебной двери. — Древние афиняне такого не носили, — заявила она. — Совсем не похож на афинянина, уж я-то разбираюсь. А это кто?

— Ипполита, — произнес Кэл слабым голосом.

— Ипполита? — вскричала Магента, надвигаясь всей своей мускулистой фигурой на несчастную актрису. — Что она тут делает? Царицы амазонок не выходили замуж за афинских аристократов, зачем им это! Глупость какая! Почему бы тебе не вернуться к своим и не заняться уничтожением тамошних самцов?

Ипполита была готова бежать: вид у разъяренной Магенты был устрашающий.

Из-за кулис вышли остальные актеры — посмотреть, что происходит. Кэл, не желая накануне премьеры волновать чувствительный актерский состав, попытался выпроводить Магенту. Та немедленно залепила ему такую затрещину, что Кэл отлетел в сторону. Его гитара глухо шлепнулась на землю.

— Боже мой, нападение, — завопила Титания. — Я с самого начала не хотела участвовать в этой постановке, над ней какое-то проклятие!

— Не уходи! — закричал Кэл. — Ты мне нужна!

— Я думаю, она тебе не нужна, — сказала Хизер, весело материализовавшись на плече у Магенты. — Ну, какая из нее Королева Фей!

— А это что такое, — спросила Магента, хватая Титанию за бутафорское крыло. — Я так и знала. Трехцветковый валлийский мак. — И Магента вырвала у нее цветок.

Титания в панике вылетела из театра, и вслед за ней устремилось еще несколько исполнителей второстепенных ролей.

Магента сияла.

— Эх, вы, слабые афинские псы! Неудивительно, что Ксенофонт всегда предпочитал лакедемонян. А это что такое? — Она подняла гитару Кэла и прочитала надпись на грифе. — «Гибсон», — зарычала она. — Украл, подлец, у моего друга Джонни Тандерса!