Мариус уже успел распродать всех унчитос, и теперь ожидал нового поступления от раньядоров, которое должно было случиться не раньше, чем через три месяца. Нас он взял в свой дом, так как был уверен, что больше покупателей на нас не найдется. Но дома у него и так было полно рабов, так что нам вроде бы и делать было особенно нечего. Мариус имел поместье с виноградником, на котором работали около полусотни мужчин-рабов, в доме его было человек двадцать прислуги да просто так, на побегушках жили около десяти человек. Потому Эктору работы хватало. Но он старался почему-то, чтоб именно мне некогда было скучать, объясняя это хозяину тем, что пока, мол, я занята чем-нибудь, в голове моей не рождается планов побега. Так что, как только я переступила порог дома Мариуса, на меня тут же перевалили все нудную и грязную работу по дому. Я должна была трудиться от рассвета до заката, отмывая до блеска мраморные полы, стены и мебель, вычищая жаровни, котлы и амфоры на кухне, выбивая перины и подушки и выполняя любую работу, в то время как многочисленные дэшу целыми днями слонялись без дела. Я стойко переносила их насмешки и издевательства Эктора, который следил за тем, чтоб я не сидела без дела ни минуты.

Впрочем, надсмотрщик не был единственной преградой между мной и свободой, ведь я находилось под его бдительной охраной лишь днем. А ночь - это было мое время.

Когда-то это было час лисы-воровки, а теперь - бигару. Время для бегства и избавления от рабства, но… Поместье Мариуса охранялось по ночам сварой ужасных гомусов. Я могла бы без труда преодолеть двухметровый забор, испещренный выступами и выбоинами, легко смогла бы открыть незамысловатый замок, запирающий нашу дверь на ночь, но пройти мимо людоедов - вряд ли. А значит, я должна была действовать днем, а для этого необходимо было усыпить бдительность Мариуса, а главное - Эктора.

Я удивила работорговца, явившись пред его очами в платье. И еще больше удивился он, узнав, что я не только не сбежала от старика Квинтуса, но даже и не собиралась этого делать. Мариус поинтересовался, не изменила ли я своим убеждениям.

- Может быть и изменила,-ответила я кротко.

Работорговец просиял и очевидно поверил мне. Но я не собиралась изменять своим принципам, я изменила лишь свою тактику. Я снова разрабатывала план. После смерти и похорон Квинтуса, мы еще почти сутки пробыли в его доме. И все это время, от заката и до заката я провела в библиотеке астролога. Только под вечер следующего дня, когда за нами вот-вот должны были придти охранники Мариуса, я нашла то, что искала. Это была старая, времен древних завоеваний, навигационная карта, показывающая путь к острову Самарьяр.

Для того чтоб попасть туда, мне нужно было добраться до северной провинции Турлон, затем пробраться сквозь римские военные кордоны в земли варваров, где по слухам бродили на свободе жуткие гомусы. И только пройдя эти земли, мне удастся подойти к Холодному морю. А как преодолеть эту водную преграду, я не задумывалась. По сравнению с тем, на что мне нужно будет пойти, чтоб пробраться на север, это не казалось тогда мне большой проблемой.

Мариус поверил в якобы произошедшую со мной метаморфозу, ведь он был добряком и верил в то, что люди могут меняться. Но Эктора я так и не смогла ввести в заблуждение. Он все еще пребывал в уверенности, что натуру бигару изменить не может ничто. Разве что кнут. С первого же дня этот садист настойчиво искал повод для того чтоб наказать меня. Но я была просто шелковой, я не жаловалась на усталость и мозоли, я безропотно бралась за любую работу и добросовестно исполняла ее даже тогда, когда валилась с ног от усталости.

- Ты слишком уж строг с ней,-услышала я однажды голос Мариуса. Он обращался к своему надсмотрщику и говорил, видимо обо мне, потому что больше никто из рабов не удостаивался такого пристального внимания Эктора.

- А мне, напротив, кажется, что не достаточно,-ответил тот не слишком почтительно.

- Другим служанкам заняться нечем, посмотри, как они раздобрели от безделья. Ты их так испортишь.

- Они выполняют свою положенную норму,-отрапортовал надсмотрщик.

- У Скубилар, похоже, эта норма в пять раз больше? Взгляни-ка на нее, она стала еще худее чем раньше, скоро ее ветром унесет.

- Ну, уж нет! Даже тот ветер, что гуляет в ее бунтарской голове, не сможет унести ее из вашего поместья.

- Может быть, она уже и не собирается сбегать?

- Я в это не верю. Наверняка она просто ждет случая. Но я лично ручаюсь вам, что он ей не представится.

В это время мне пришлось выйти из того укрытия, в котором я сумела подслушать разговор. Мне необходимо было набрать воды. Поставив на плечо высокий бронзовый кувшин, я шагнула к колодцу и тут же попалась Мариусу на глаза.

- Скубилар!-позвал он меня.

Я сделала вид, что его окрик стал для меня неожиданным, и удивлено обернулась.

- Господин?

- Подойди сюда, деточка.

Я поставила кувшин и подошла к Плавию.

- Скажи-ка, ты не устаешь? Ты так много работаешь.

- Я солгу, если скажу, что не знаю усталости,-ответила я, честно взирая на него.-Но разве не такова доля дэшу? Что делать…

- Сбежать, например,-ехидно подсказал Эктор.

- Мне некуда бежать,- опечаленно опустив глаза, произнесла я.

- Разве?

- Да подожди ты, Эктор!- сердито молвил мой хозяин.-Действительно, куда ей бежать?

- Бигару всегда найдется куда,-не унимался бывший раньядор, у которого словно завелись личные счеты ко всем бигару.

- У тебя есть родные?-ласково справился у меня Мариус.

- Нет. Ни родных, ни друзей, ни дома,-тихо проговорила я и шмыгнула носом, чтоб еще больше разжалобить Плавия.

Эктор даже крякнул от досады. Надо же! Повестись на притворные слезы девчонки!

- Разве здесь ты себя не считаешь дома?- чуть не плача сам, спросил хозяин.

- Я надеюсь, господин, что вскоре я смогу здесь почувствовать себя как дома.

- Она же морочит вам голову!-в сердцах воскликнул мой мучитель.

- Ты бессердечный, Эктор!-сочувственно глядя на меня, ответствовал Мариус.

- Я вижу по ее глазам, что она что-то замышляет!

- Я не стану больше замышлять ничего и перестану даже и думать о свободе, хотя она по-прежнему дорога мне, если мне удастся обрести здесь дом, покой, тепло и сочувствие,-стараясь быть искренней, смиренно промолвила я.

- Вот видишь! Ей просто нужен дом! Любому человеку, даже бигару требуется покой и пристанище,-назидательно изрек работорговец и снова обратился ко мне:- На сегодня с тебя хватит работы. Отдохни.

Эктор не нашел возражений, хотя видно было, как сильно возмущает его недальновидное попустительство Мариуса. Я со слезами на глазах поблагодарила хозяина за заботу и поплелась в ту часть дома, где располагалась рабочая прислуга. Одержанная мной маленькая победа не особенно радовала меня, потому что весь остаток дня я собиралась проспать. Завтра Эктор снова поднимет меня раньше всех.

Но опасения мои не оправдались. Я проснулась сама, причем уже после рассвета, что не случалось со мной с тех пор, как я вернулась к Мариусу. Испугавшись сначала, что проспала и мне достанется, я стремглав выскочила на улицу и с удивлением увидела, как другие дэшу, зло посматривая на меня, выполняют мою работу.

- Мариус приказал дать тебе сегодня выходной,-объяснила мне Пея.

Я почувствовала страшную неловкость. И что же мне делать в мой самый первый на Эмброне выходной? Просто стоять и смотреть, как другие работают? Почему-то мне стало казаться, что я могла бы гораздо лучше и чище подмести двор и вычистить бассейн.

Эктор бесшумно подошел сзади.

- Радуйся!-услышала я.

- Завтра мне придется отработать за весь этот день?-догадалась я и оглянулась.

Надсмотрщик выглядел очень недовольным.

- Мариус совсем из ума выжил,-пояснил он.-Он берет тебя в личные прислуги, так что перебирайся в другую половину дома.