«Ну и расшибу, – решила Агата с веселой злостью. – А своего все равно добьюсь!»

Убежденная в том, что так оно и будет, она поднялась со скамьи и зашагала в направлении теннисного корта. Было восемь часов утра. Задержись Агата на несколько минут, и она столкнулась бы с Юрьевым, возвращающимся с пляжа. Но их знакомству было суждено состояться не раньше, чем произойдут неожиданные для обоих события.

Албена просыпалась, готовясь к новому жаркому дню. С улиц исчезли поливальщики и уборщики, один за другим открывались магазины и лавочки, оттуда выносились лотки, заполняемые всяческой снедью. Отметив про себя, что на обратном пути нужно будет прикупить печенья и минеральной воды, Агата свернула на косую аллейку, ведущую к корту.

Неподалеку от ограды, густо увитой зеленью, стоял полицейский автомобиль с мигалкой на крыше. Один из тех, что неустанно курсировали по Албене ночами и никому не мозолили глаза в светлое время суток. Странно, отметила про себя Агата. Что-то случилось?

Нет. Судя по расслабленным позам полицейских, они никого не ловили, не выслеживали и не искали. Стояли на некотором удалении от машины, рассеянно глазея по сторонам. Их было трое, и они почему-то держались отдельно друг от друга. Словно перекрывая подступы к корту, как заподозрила Агата.

Она замедлила шаг и приостановилась. Двое полицейских смерили ее цепкими взглядами и отвернулись. Третий, тот, что находился ближе к входу, ободряюще улыбнулся.

– Добрый день, – поприветствовал он Агату, слегка качнув головой.

– Туда нельзя? – спросила она, указав на ограду.

– Почему? – удивился полицейский.

– Такое впечатление, что корт охраняется, – сказала Агата.

– От кого?

– Ну, не знаю…

– Мы отдыхаем после ночного дежурства, – пояснил полицейский, продолжая улыбаться. – Просто отдыхаем. Проходите, пожалуйста, ни о чем не беспокойтесь и чувствуйте себя как дома.

Обозвав себя глупой трусихой, Агата наградила полицейского ответной улыбкой, пересекла тротуар, толкнула калитку и вошла на корт.

Обычно по утрам здесь играли две-три пары, да еще кто-нибудь разминался возле щитов, отрабатывая приемы и подачи. Сегодня площадка была пуста. Белели туго натянутые сетки, желтели похожие на цыплят мячи, но игроков не было, и на мгновение Агате показалось, что она видит один из тех неприятных снов, когда оказываешься в совершенно безлюдном городе, пронизанном ощущением надвигающейся опасности. Вот-вот появится кто-то страшный и прорычит злорадно…

– Хелло!

Услышав приветствие, Агата обернулась столь резко, что у нее хрустнули шейные позвонки. К своему несказанному облегчению, она увидела не чудовище, не какого-нибудь кошмарного персонажа. За спиной стоял и приветливо улыбался незнакомый мужчина в кремовом костюме. Симпатяга, если не брать во внимание тяжелый раздвоенный подбородок. Прежде Агата его здесь не встречала. Вчера на корте заправлял молодой горбоносый парень, готовый за отдельную плату потренировать новичков или составить пару одиночкам. Вечером, когда посетителей стало больше, на помощь парню пришла такая же худая и носатая девушка, доводящаяся ему то ли сестрой, то ли женой. Но этого мужчину Агата видела впервые. Господи, ну и челюсти! Такими впору стальную проволоку перекусывать.

– Халло, – откликнулась Агата после секундного замешательства на болгарский манер, через букву «а».

Улыбка мужчины расширилась.

– Насколько мне известно, вы в совершенстве владеете английским языком, лейтенант Дичева. Почему «халло»?

– Так здесь принято, – растерялась Агата. – Кто вы? И почему вы заговорили со мной по-русски?

– Вы ведь приехали сюда попрактиковаться, не так ли? – воскликнул мужчина с раздвоенным подбородком. – Правда, не столько в разговорном русском языке, сколько в оперативной работе.

– Вздор!

– Не надо раздражаться. И нервничать не надо. В конце концов, я здесь всего лишь временный гость, а вы – полноправная хозяйка.

Агата не чувствовала себя хозяйкой. Не теперь, очутившись с глазу на глаз с незнакомцем, неспешно приближающимся к ней без ракетки в руках.

– Петр Иванович Сидоров, – представился он. – Для вас просто Петр.

– Агат… Послушайте, вы кто? Что вам надо?

– Я сотрудник Секретной разведывательной службы Соединенного Королевства, – без пафоса произнес мужчина, назвавшийся Сидоровым. – «Ми-шесть», как еще нас величают.

– Англичанин? – удивилась Агата.

– Русский. Точнее, россиянин. У нашего народа, знаете ли, каких только кровей в жилах не намешано. Что касается СИС, то там около десяти процентов агентов – мои соотечественники.

Не переставая говорить, Сидоров то останавливался, то снова делал шаг вперед.

– У меня, – отчеканила Агата, – нет никаких дел с секретными агентами, каких бы они ни были кровей.

– Бросьте, – отмахнулся Сидоров. – Мне о вас известно многое, лейтенант Дичева. Посудите сами: я точно знал, что рано утром вы придете размяться на корт. Это говорит о моей осведомленности, не так ли? А тот факт, что на корте нет посторонних, говорит о моих широчайших возможностях. Полицейские снаружи – настоящие. Приехали из Варны по моей просьбе. Я не давал им взятку, заметьте. Просто они рады услужить моему ведомству.

Он остановился и выжидательно склонил голову к плечу. Казалось, его здорово забавляет замешательство Агаты.

– Если вы рассчитываете, что я буду рада услужить вам тоже, – медленно произнесла она, озираясь, – то вынуждена вас огорчить.

– Взаимно, – сверкнул зубами Сидоров.

– Что? – не поняла Агата.

– Буду вынужден вас огорчить. Вижу, вы не горите желанием общаться со мной. Однако вам придется меня выслушать. Это непременное условие.

С этими словами Сидоров сделал полшага вперед. Агата обмерла. Как он представился? Иванов, Петров, Сидоров – эти русские фамилии распространены настолько, что, по сути дела, сохраняют инкогнито обладателя. Словно Джон Смит в Америке.

– Вы действительно Сидоров? – осведомилась Агата, беря ракетку наперевес. – Или, к примеру, Сидор Петрович Иванов? Или…

– Уж, во всяком случае, не Иван Сидорович Петров, – засмеялся мужчина, подмигивая.

– Но…

– Русские говорят: хоть горшком назови, только в печь не сади.

Шутка Агату не развеселила и не успокоила.

– Я буду кричать, – предупредила она, пятясь.

– Нет проблем, – пожал плечами мужчина, неотступно следуя за ней.

Он лгал. Проблемы были, да еще какие. Агата поняла это, когда обнаружила, что выход с корта преграждает полицейский, который предложил ей не беспокоиться и чувствовать себя как дома. Еще одна ложь. Корт был западней, ловушкой, тупиком, но уж никак не безопасным местом, где можно расслабиться.

Заметив, что Агата намеревается кинуться к выходу, полицейский покачал в воздухе наручниками и предостерегающе погрозил пальцем.

– Не советую шутить с блюстителями порядка, – тихо произнес мужчина под явно вымышленной фамилией Сидоров. – Сами знаете, они начисто лишены чувства юмора. Чуть что, полицейский собьет вас с ног, повалит на землю и заломит руки за спину. Или, может быть, вам нравится, когда вам делают больно?

– Нет! – выкрикнула покрасневшая до корней волос Агата.

– Теперь я на сто процентов убежден в том, что вы настоящая…

Сидоров облизал губы.

«Мазохистка? – ужаснулась Агата. – Он и это знает? Чтоб они сгорели, все эти личные досье, которые попадаются на глаза кому ни попадя!»

– …настоящая болгарка, – удовлетворенно констатировал Сидоров. – Вместо того чтобы отрицательно помотать головой, вы кивнули. А когда подразумевается «да», вы, наоборот, делаете общепринятый отрицательный жест. Не так ли?

Агата безмолвно открыла и закрыла рот. За время тирады Сидоров сократил дистанцию до полутора шагов. Со своим подбородком он мог бы затмить французского актера, сыгравшего Фантомаса и его вечного соперника, журналиста Фандора. Как звали актера, вспомнить не удавалось.