Командование СОР одобрило проект директивы, потребовав от присутствующих боевой готовности подчиненных им частей.

Заместитель начальника Главного морского штаба запросил командующего ЧФ, прибыли ли в Севастополь 12 маршевых и 2 пулеметные роты, направленные по распоряжению НКО Щаденко.[365] Командующий флотом ответил, что эти маршевые роты еще не прибыли, только что получено сообщение о прибытии их в Новороссийск.[366]

Командующий ЧФ и СОР получил телеграмму заместителя НК ВМФ адмирала И. С. Исакова, в которой предлагалось более эффективно использовать подводные лодки, а также указывалось, что «операции подводных лодок типа „М“ в северо-западном районе проводить с заходом в Севастополь; увеличить напряжение подводных лодок в операциях на коммуникациях противника, которые не подвергались ударам авиации и надводных кораблей».[367]

Войска СОР занимали следующие рубежи.[368] Первый сектор (комендант генерал-майор П. Г. Новиков) — войска 2-й стрелковой дивизии (383-й и 1330-й стрелковые полки и полк НКВД) и 161-й полк 95-й стрелковой дивизии — берег моря, северо-западные склоны высоты 212,1, совхоз «Благодать», высоты 164,9 и 123,3, д. Карань. На огневых позициях в районе сектора располагался 51-й артиллерийский полк.

Второй сектор (комендант полковник И. А. Ласкин) — 514-й полк 172-й стрелковой дивизии, 31-й полк 25-й стрелковой дивизии, 1-й Севастопольский полк морской пехоты, 2-й полк морской пехоты и 80-й отдельный разведывательный батальон Приморской армии — Камары, Нижний Чоргунь, дорога 2,5 км юго-западнее Шули, 2 км западнее высоты 269,0, 1 км западнее х. Мекензия. На огневых позициях в районе сектора — 52-й артиллерийский полк.

Третий сектор (комендант генерал-майор Т. К. Коломиец) — 54-й и 287-й полки 25-й стрелковой дивизии, 3-й полк морской пехоты, 2-й Перекопский полк морской пехоты — 1 км западнее х. Мекензия, высоты 319,6 — 278,4 и 175,8. На огневых позициях в районе сектора — 69-й артиллерийский и 99-й гаубичный артиллерийский полки.

Четвертый сектор (комендант генерал-майор В. Ф. Воробьев) — 90-й и 241-й полки 95-й стрелковой дивизии,[369] 8-я бригада и 18-й батальон морской пехоты — высота 165,4, западнее высоты 132,3, 1 км севернее д. Аранчи, высота 57,0 и далее до моря.

40-я кавалерийская дивизия (командир полковник Ф. Ф. Кудюров), 7-я бригада морской пехоты (командир полковник Е. И. Жидилов) и местный стрелковый полк (командир полковник Н. А. Баранов) находились в резерве командующего армией.

Противник вел беспорядочный артиллерийский и пулеметный огонь по боевым порядкам войск СОР и тылам,[370] но в наступление, как предполагало командование Приморской армии, не перешел.

В свою очередь, тяжелые батареи береговой обороны главной базы вели огонь по ближайшим тылам противника. Шесть МБР-2 и два ГСТ бомбили войска противника в Варнутке; три Ил-2 и четыре И-16 штурмовали вражескую пехоту юго-восточнее д. Нижний Чоргунь и высоту 253,7. Из-за плохой видимости результатов удара самолеты не наблюдали. Пять И-5, вылетевшие бомбить войска противника в районе Черкез-Кермен, и семь самолетов, вылетевших на разведку, возвратились, не выполнив задания из-за низкой и сплошной облачности.[371]

Командование 8-й бригады морской пехоты (командир полковник В. Л. Вильшанский, военком бригадный комиссар Л. Н. Ефименко) решило провести разведку боем. Доложили о замысле генералу И. Е. Петрову, который одобрил инициативу. «Нельзя оставлять врага в покое. Надо его тревожить, чтобы не вздумал считать нас слабее себя»,[372] — сказал он. После подробного ознакомления с планом разведки, командарм посетил бригаду, беседовал с бойцами и командирами, интересовался ходом подготовки разведчиков.

В этот день Военный совет флота направил начальнику штаба Закавказского фронта генералу Ф. И. Толбухину и наркому ВМФ адмиралу Н. Г. Кузнецову телеграмму: «Для прочной обороны Севастополя требуется: одна стрелковая дивизия полного состава, один танковый батальон, один гвардейский дивизион PC. Требуются орудия: полковых 76-мм — 24; дивизионных 76-мм — 24; 152-мм пушек-гаубиц образца 1937 г. — 12; минометов — 52; станковых пулеметов — 56; ручных пулеметов — 96. Пополнять снарядами ежедневно по 1/4 боекомплекта. Создать неснижаемый запас боезапаса до 5 боекомплектов… Каждую неделю подавать четыре маршевые стрелковые роты и одну пулеметную. Перевозки и обеспечение кораблями флота. Погрузка Новороссийск — Поти. Жду решений. Октябрьский. Кулаков».[373]

Бюро Севастопольского горкома партии на своем заседании обсудило вопрос об эвакуации населения, в первую очередь женщин и детей.[374] Было принято решение в каждом районе создать группы агитаторов, которые проводили бы широкую разъяснительную работу среди населения о необходимости эвакуации, ибо никто из города уезжать не хотел. Ответственным за данный участок был назначен секретарь горкома комсомола Саша Багрий.

Народный комиссар ВМФ в телеграмме указал Военному совету ЧФ, что успешность обороны Севастополя и действий нашего флота во многом зависят от активности авиации противника. Авиация ЧФ редко бьет по вражеским аэродромам. Необходимо обратить внимание на уничтожение немецкой авиации в Крыму, выделив для этой цели специальную часть, но не забывая при этом действий и по вражеским войскам.

Недопустимо слабо используется огонь корабельной артиллерии для поддержки войск, несмотря на приказания создать для этой цели специальный отряд из старых крейсеров и эскадренных миноносцев. Необходимо вместо подводных лодок шире использовать надводный флот для обстрела расположений противника на Крымском побережье.

Большие потери личного состава от минометного огня показывают, что войска плохо окапываются и слабо развита система блиндажей и укрытий.

Необходимо научить войска окапываться и создать развитую систему оборонительных сооружений во всю глубину обороны.[375]

Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Ф. Гальдер в своем дневнике в этот день записал: «В районе Севастополя происходит артиллерийская дуэль. Кажется, противник подготавливает эвакуацию».[376] Если с первой частью высказывания немецкого генерала в какой-то степени можно согласиться, то вторая, хотя и высказанная не совсем уверенно, не выдерживает никакой критики. Ни о какой эвакуации войск, ее подготовке не шло и речи, не было и попыток к разработке документов на этот счет.