Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Кроме обмывания, знахари применяли такие приемы, как обливание, обрызгивание водой или напитками, втирание «наговоренных» веществ (сливок, масла или скипидара), окуривание дымом, обведение больного места углем или веткой с дырочкой от сучка, битье пациента чем-либо. Процесс врачевания знахарь сопровождал особыми жестами и действиями: неоднократно сплевывал, размахивал руками, дул, совершал поклоны. Многие движения знахарь производил крестообразно: например, смахивал болезнь с разных частей лица и тела больного, одувал даваемое ему питье.

При лечении знахари использовали также травы и их настои, отвары, которые давали пить страждущему. Среди магических предметов и веществ, с которыми совершались те или иные действия, следует упомянуть землю, «громовые стрелы», острые металлические и деревянные предметы (нож, топор, веретено и другие), медные вещи. Особая сила приписывалась веревке с определенным количеством завязанных на ней узлов, обычно — девятью, которой били больного, чтобы выгнать болезнь. В мифологическом сознании магической силой наделялись также ритуальные предметы, которые использовались в свадебной, похоронной и календарной обрядности. Чаще всего целебные свойства приписывались венчальной свече, свадебной одежде и фате, «мертвому» мылу, то есть пользованному при обмывании умершего, и веревкам, которыми завязывали руки или ноги покойного, земле с могилы. Среди атрибутов календарных праздников в знахарской практике широко использовались «святая» вода, пасхальное яйцо, обрядовые печенья, освященная верба.

С верой в целительные свойства растений связано частое употребление при врачевании не только освященной вербы, но и других растений, народные представления о которых имели мифологическую основу. Это ржаные колосья, рябина, черемуха, осина, липа, дуб, береза. Использовали обычно прутья, кору дерева, место на ветке, где образовалась дырочка от сука. Незаменимым при лечении многих болезней считался веник или голик, изготовленные из веток того или иного дерева. По народным поверьям, в этот предмет переходил недуг человека. Так, при «утине» — боли в спине — знахарь укладывал больного на порог отворенной двери, лицом вон из избы, помещал ему на спину голик, направляя его прутьями в сени и три раза ударял по нему топором. После этого лекарь бросал топор и голик в сени, трижды плюнув туда же. От «нутренной нутрянки» (опухоли живота) больного в бане парили веником «тридевять», то есть двадцать семь, раз с заговором:

Стану я, раба Божия (имя рек), отговаривать у раба Божия (имя рек): Нутряная нутрянка, выйди с раба Божия (имя рек), из его белого тела, с его живота. Выйди в чистое поле, где пустота; там стоят столы дубовы, скатерти браны, питья медовы, яства сахарны. Тебя в гости звали! Затем веник выбрасывали в поле на запад. Для обведения больного места на поверхности и внутри тела использовали вытащенный из веника прут.

Нередко при лечении знахарями использовалась слюна, что свидетельствует о приписывании ей магических свойств. Слюной смачивали указательный или безымянный пальцы и смазывали больное место, плевали ею в определенную область на теле больного, неоднократно сплевывали в процессе врачевания.

Важное место в знахарстве занимала христианская атрибутика. Из предметов например, знахарь в своей деятельности часто использовал церковные свечи, крест, который обычно находился на божнице в красном углу, уже упоминавшуюся выше освященную воду, ладан. В качестве исцеляющего средства специалист мог давать больному на время записанную на бумаге молитву, которую тот, при клятве не разворачивать ее, носил в виде амулета рядом с нательным крестом до окончательного выздоровления. По прошествии же «урочного» времени бумагу следовало обязательно вернуть знахарю. Магическое действо знахаря, те или иные приемы, конец сеанса предварялись, сопровождались или завершались чтением молитвы, зачастую неоднократным. Наиболее часто употребляемыми молитвами при лечении, в том числе произносимыми прямо перед текстами заговоров были «Да воскреснет Бог», «Отче наш», «Богородице». Многие молитвы и заговоры с упоминанием тех или иных святых соотносились с определенными типами болезни. В заговорных текстах знахарь обращался за помощью к высшим силам. И нередко образы святых изображались в заговорах как непосредственные врачеватели:

Аминь. На мори на Окияне, на острове на Буяне лежит камень; на том камне сидела Пресвятая Богородице, держала в руке иглу золотую; вдевала нитку шелковую, зашивала рану кровавую; тебе, рана, не болеть и тебе, кровь, не бежать; аминь. Более древним в заговорах является обращение к природным стихиям и явлениям: к заре, воде, земле, месяцу. Так, например, при заговаривании зубной боли во время новика — молодого месяца — к ночному светилу обращались с вопросом:

«Князь молодой, рог золотой, был ли ты на том свете?» — «Был». — «Видал ли ты мертвых?» — «Видал». — «Болят ли у них зубы?» — «Нет, не болят». Дай Бог, чтобы и у меня, раба Божия (имярек), никогда не болели.

При произнесении заговора с обращением к той или иной природной стихии знахарь совершал также неоднократные поясные поклоны ей. В одном тексте архаичные образы стихий могли сочетаться с более поздними христианскими.

Лечение, чтобы быть эффективным, требовало от знахаря прежде всего, а также иногда и от больного соблюдения предписанных традицией норм поведения. К ним, в частности, относилось воздержание. Так, например, при лечении от порчи знахарь обращался с молитвой к Илье Пророку. В этом случае, согласно народным представлениям, и лекарю, и больному весь «Ильинский» месяц — июль — следовало жить «в чистоте души и тела и не иметь блудного греха», без чего лечение не могло быть успешно. К особенностям лечебной практики относилась неоднократность совершения тех или иных действий: знахарь произносил тексты заговоров, клал поклоны, дул, обливал больного и т. д. три, девять, двенадцать, двадцать семь раз — как того требовало учение, переданное ему старшим мастером. Некоторые детали облика знахаря и его действия во время сеанса подчас были странны, с обыденной точки зрения: для врачевания он надевал верхнее платье задом наперед, при произнесении заговора ступал ногами не вперед, как обычно, а назад, плевал через левое плечо или в сторону, шептал или бормотал. Все это в традиции осознавалось как необходимые меры, обеспечивающие успех в лечении.

Если человек, лечившийся у знахаря, начинал зевать во время сеанса, а потом, после посещения, хорошо спал, это воспринималось как показатель хорошего лечения и выздоровления. В народе считали, что с зевотой выходит болезнь. В современных записях этнографов отмечается, что сами знахари после лечения тоже зевают, а иногда болеют несколько дней, плохо себя чувствуют.

Вознаграждение за работу традиционно почти никогда не обговаривалось. Бывало, что знахарь его не всегда и брал, объясняя больному: «Дело божеское — за что тут брать». Иногда лишь он просил принести что-либо, необходимое для лечения: масло, сливки, скипидар и т. п. Вместе с тем, согласно народным представлениям, труд знахаря должен был обязательно быть вознагражден, иначе лечение могло стать нерезультативным. В мифологическом сознании оплата воспринималась как необходимая часть акта обмена, на другой стороне которого выступала деятельность знахаря, обеспечивающая выздоровление. Вознаграждение обычно представляло собой продукты крестьянского труда или что-либо из одежды.

Болезнь самого «знающего» расценивалась в народе как наказание его за что-то неправедное, совершенное им. Бытовало также представление о том, что неблагополучие детей знахаря напрямую связано с владением им магическим знанием. Вместе с тем знахари всегда пользовались большим уважением в крестьянской общине. Во многих местах «знающих» почитают до сих пор.

126
{"b":"121169","o":1}