Однако займемся документами.

История конвойных войск началась 20 апреля 1918 года. В этот день приказом Наркомвоендела № 284 на основе добровольного найма была образована конвойная стража республики, состоящая из губернских и уездных конвойных команд. Одновременно при Главном управлении мест заключения Народного Комиссариата юстиции (ГУМЗ НКЮ) была учреждена Главная инспекция конвойной стражи [5]. Структура эта просуществовала недолго: уже 23 июля того же года ГУМЗ было преобразовано в Карательный отдел НКЮ. а Главная инспекция – в VIII отделение Карательного отдела (циркуляр НКЮ от 24.5.1918 [6] и приказ Наркомвоендела № 466 от 18.6.1918 [7]). 9 сентября 1919 года постановлением НКЮ № 168 Карательный отдел переименован в Центральный карательный [8], а VIII отделение – в Отдел управления конвойной стражи. "Лишь в июне 1924-го, – пишет А. И. Солженицын (мною эти сведения не перепроверялись), – декретом ВЦИК – СНК в корпусе конвойной стражи введена военная дисциплина и укомплектование через Наркомвоенмор". Во всяком случае, с 19 июля 1924 года существовало Управление конвойной стражи СССР при начальнике Управления мест заключения РСФСР, 30 октября 1925 года оно стало называться Центральное управление конвойной стражи СССР, в марте 1930-го – Центральное управление конвойных войск СССР при СНК СССР [9].

Постановлением же ЦИК – СНК от 17.9.1934 Центральное управление конвойных войск было расформировано, а управление конвойными войсками возложено на Главное управление пограничной и внутренней охраны НКВД СССР. Наконец, 16 марта 1939 года образовано Главное управление конвойных войск НКВД СССР.

Возглавлял ГУКВ НКВД СССР с момента его образования комбриг, впоследствии генерал-лейтенант Владимир Максимович Шарапов, в апреле 1940 года в числе других ответственных работников НКВД награжденный орденом "Красная Звезда". Судя по всему, Владимир Максимович был дельным командиром, прекрасно справлялся с поставленными задачами, потому и занимал свой пост вплоть до июля 1941 года. На состоявшемся в Москве в ноябре 1940 года совещании начальников оперативных отделений штабов соединений войск с участием представителей союзных наркоматов о конвоировании и перевозке заключенных один из подчиненных Шарапова Шелгунов говорил: "Наша задача заключается в том, чтобы находить коренные вопросы в перестройке нашей работы. У нас консерватизм тоже заедает, мол, установился такой порядок, традиция, и ломать нельзя. Это неверно. И генерал-майор Шарапов часто ругает, что мы не дерзаем, не мыслим" [10].

К этому времени конвойные войска представляли собою сложный, высокоорганизованный и отлаженный механизм со своей собственной инфраструктурой, субординацией, отчетностью – механизм, который никогда не останавливался и функционировал с величайшей точностью. В январе 1941 года части конвойных войск располагались в 130 пунктах дислокации. Они несли охрану 113 тюрем НКВД и 23 лагерей военнопленных; ежедневно отправлялись 60 эшелонных конвоев и 176 плановых, а также в среднем по 30 особых (по доставке особо опасных государственных преступников). Конвоирование осуществлялось на судебные заседания 154 судебных органов, на 113 вокзалов и пристаней для обмена с проходящими конвоями (данные 2-го квартала 1940 г.), на строительные и промышленные работы. Кроме того, под охраной конвойных войск находились склады ГУВС [11] НКВД – в середине 1940 года их было 27.

На 1 сентября 1939 года штатная численность конвойных войск составляла 28 800 человек.

Из приказа конвойным войскам № 31 от 10 декабря 1939г.:

"Высокую организованность и мобильность проявили части 13 дивизии и 15 бригады, сумевшие в короткие сроки переключиться на конвоирование и охрану военнопленных. Выполнили на "отлично" задачу Наркома Внутренних Дел СССР, не допустив ни одного побега, части 13, 14, 15, 17 и 19 бригад" .

Из обзора состояния службы конвойных войск НКВД СССР за 1-й квартал 1940 г.:

"1-й квартал 1940 г. характеризовался высокой нагрузкой для частей войск 11, 12, 14, 15, 16 бригад и для 13-й дивизии.

Рост служебной нагрузки войск указанных соединений объясняется выполнением особых заданий Наркома Внутренних Дел СССР по охране приемных пунктов, лагерей военнопленных и конвоированию спецпереселенцев из западных областей УССР и БССР " .

Из формуляра 15-й отдельной стрелковой бригады конвойных войск НКВД СССР:

"В 1939 г. в связи с образованием Белорусского фронта (17 сентября) на бригаду была возложена задача по охране и конвоированию военнопленных белополяков. За период существования этого фронта отконвоировано 58 796 военнопленных. Перед началом войны частями бригады осуществлялось конвоирование заключенных и спецпереселенцев эшелонными и сквозными конвоями из БССР и Литовской ССР" .

136-й батальон входил как раз в 15-ю бригаду, подчинявшуюся непосредственно ГУ KB НКВД СССР.

Какова общая численность польских военнопленных на территории СССР? 31 октября 1939 года на сессии Верховного Совета В. М. Молотов сообщил, что в ходе сентябрьской кампании частями Красной Армии захвачено в плен около 250 тысяч польских военнослужащих. Заводный и Лоек уточняют: 230 670, а до 250 тысяч эта цифра была доведена в результате массовых арестов на территориях, отошедших к Советскому Союзу по советско-германскому договору о дружбе и границе. (См. также работу Стефана Зволиньского, где приведены следующие данные о потерях Войска Польского в оборонительной войне 1939 года: свыше 70 тысяч убитыми и умершими от ран, около 130 тысяч ранеными, свыше 400 тысяч взятыми в немецкий плен и свыше 230 тысяч – в советский [15].) Лебедева же сообщает, что в советском плену оказалось 130 242 человека.

Но в том-то и дело, что в тех же отчетах ГУКВ, на которые она ссылается, имеется и другая цифра, а именно – 226 391 [16]. Цифра эта, как видим, практически совпадает и с оценкой польских специалистов, и с официальной советской информацией. Разница же с лебедевской составляет 96 149 человек. А ведь мы пользовались, повторяю, одними и теми же архивными документами.

Помимо текста Молотова существует еще один советский источник – газета "Красная Звезда" от 17.9.1940. В редакционной статье, посвященной годовщине "освободительного похода", сказано: "В течение 12-15 дней враг был полностью разбит и уничтожен. За этот период одной только Н-ской группой войск Украинского фронта в боях и при окружении было захвачено в плен 10 генералов, 52 полковника, 72 подполковника, 5131 офицер, 4096 унтер-офицеров, 181 223 рядовых польской армии", что в сумме дает 190 584 человека. Приводя эти данные, Юзеф Мацкевич отмечает, что сюда не вошли чины полиции, жандармерии и корпуса пограничной охраны, а также лица, арестованные в индивидуальном порядке. Добавлю, что вместе с распущенными по домам (42,4 тыс.) общая сумма составила бы около 233 тысяч, а вместе с расстрелянными – 248 тысяч человек. От дальнейших манипуляций с цифрами воздержусь (понятно, что их можно складывать и вычитать как угодно, всякий раз получая нужный результат), хотя нельзя не обратить внимание на разительное совпадение: 5131 офицер, захваченный в плен ("Красная Звезда"), и 15 131 расстрелянный (ЦГОА СССР). Такое впечатление, что "Красная Звезда" просто-напросто забыла единицу, что это обыкновенная опечатка! Замечу также, что при подсчетах может образоваться разница в несколько сотен или даже 1-2 тысячи человек – ее составляют лица, осужденные или привлекавшиеся к следствию по делам о шпионаже и другим пунктам статьи 58 УК РСФСР. Эти люди выпадали из категории военнопленных и в дальнейшем фигурировали в документах как особо опасные государственные преступники.